Меч Королей (ЛП) - Корнуэлл Бернард - Страница 33

— Говоришь, у вас есть вино? — спросил я Оду.

— Да, и его нужно выпить, — ответил священник.

Я жестом приказал своим людям следовать за собой, сел на скамью и позволил Оде щедро наполнить мой кубок.

— Это, — указал я на Бенедетту, — одна из спутниц королевы Эдгивы. Она пришла забрать королевские платья. Уверен, она тоже не откажется выпить немного вина.

— Королевы Эдгивы? — переспросил Бедвин, будто никогда о такой не слышал.

— Которая сейчас в Лундене. Вместе со своими детьми. Она хотела бы занять свои старые покои в этом дворце.

— Королева Эдгива! — Бедвин будто бы разозлился. — Что она тут делает? Ей следует быть у тела мужа!

Я выпил вино, которое оказалось гораздо лучше помоев, что я пил ранее.

— Она сбежала из Мерсии, — терпеливо пояснил я, — потому что лорд Этельхельм угрожал ее жизни и жизни ее детей. Я спас ее, и теперь она ищет защиты у короля Этельстана.

На самом деле Эдгива доверяла Этельстану не больше, чем Этельхельму, но Бедвину ни к чему об этом знать.

— Тогда пусть отправляется в Глевекестр, — высокомерно заявил Бедвин. — Здесь для нее нет места!

— Меревал может иметь иное мнение на этот счет.

— Меревал отправился на север.

— В Верламикестр, как я слышал?

Бедвин кивнул и нахмурился, когда отец Ода вновь наполнил мой кубок. Священник ответил мне, его голос оставался ровным:

— Нам донесли, что приближается армия Восточной Англии, господин, и Меревал посчитал опасность достаточно серьезной, чтобы увести большую часть людей в Верламикестер.

— Оставив Лунден почти без защиты, — безрадостно добавил я.

— Да, господин. — Отец Ода говорил спокойно, но не мог скрыть своего неодобрения действий Меревала. — Но Меревал вернется, когда переубедит восточных англов.

— Когда разобьет их в пух и прах, ты хотел сказать?

— Нет, господин, переубедит. Король Этельстан настаивает, чтобы мы не начинали драку. Лорд Этельхельм должен первым начать убивать. Король Этельстан не станет проливать кровь братьев-христиан, пока на него не нападут.

— Но он захватил Лунден! Хочешь сказать, это произошло без боя?

На этот раз мне ответил Бедвин:

— Западные саксы покинули город.

Я с изумлением уставился на него.

— Покинули? — Это казалось невероятным. Самый большой город Британии, крепость, соединявшая Восточную Англию и Уэссекс, место, где король мог заработать состояние на пошлинах и налогах. И Этельхельм просто сдал его?

Отец Ода снова предложил объяснение:

— Господин, когда мы пришли, их было меньше двух сотен. Они прислали переговорщика, мы довольно подробно объяснили, какая судьба их ожидает, если они станут настаивать на обороне города, и, посчитав наши предложения разумными, они ушли.

— Кое-кто остался, — сказал я.

— Нет, господин, — настаивал Бедвин. — Все ушли.

— Вармунд здесь. Я дрался с ним два часа назад.

— Вармунд! — Бедвин осенил себя крестом. Полагаю, что он даже не заметил этого. Страх, который вызывало в нем имя Вармунда, ясно отражался на его лице. — Это точно был Вармунд?

Я не ответил, поскольку все это казалось какой-то бессмыслицей. Этельхельм не хуже любого другого знал, что Лунден — ценная добыча, которую так просто не отдают. Даже если Этельстан и Этельвирд договорились исполнить последнюю волю отца, и Этельвирд будет править Уэссексом, а Этельстан Мерсией, они все равно будут спорить из-за Лундена, поскольку тот, кто правит Лунденом, станет богатейшим королем Британии, а за деньги можно купить копья и щиты. И при этом люди Этельхельма просто покинули город? А теперь, что поразительно, то же самое сделал Меревал.

— Ты уверен, что это был Вармунд? — Ода повторил вопрос Бедвина.

— Это был Вармунд, — резко сказал Финан.

— С ним были люди? — спросил священник.

— Немного, — ответил я. — Человек пять.

— Тогда он не опасен, — заметил Бедвин.

Я проигнорировал его глупость. Вармунд сам по себе стоил армии — разрушитель, убийца, человек, который может подавить стену щитов и изменить ход истории своим мечом. Так зачем он здесь?

— Как вы узнали о той армии Восточной Англии? — спросил я. — Которую отправился останавливать Меревал?

— Пришли вести из Верламикестра, господин, — сухо ответил Бедвин. — И там говорилось, что армия Восточной Англии готова вторгнуться в сердце Мерсии.

Наконец все это обрело какой-то смысл. Этельстан будет смотреть на юг, охраняя переправы через Темез, а вражеская армия за спиной станет в лучшем случае отвлечением, а в худшем — нависшей угрозой. Всё вроде бы понятно, но меня не покидало чувство, что что-то не так. И внезапно, подобно тому, как утренний туман, исчезая, открывает кусты и деревья, мне все стало ясно.

— Вы посылали дозорных на восток? — спросил я Бедвина.

— На восток? — озадаченно переспросил он.

— К Челмересбургу!

Челмересбург — город на северо-востоке, на одной из главных римских дорог, ведущих из Восточной Англии к Лундену.

Бедвин пожал плечами.

— У меня слишком мало людей, чтобы удерживать город, господин, я не могу ими разбрасываться.

— Мы должны были посылать дозорных, — тихо сказал Ода.

— Священники не должны лезть в такие дела, — рявкнул Бедвин, и я понял, что между ними возникли разногласия.

— Никогда не лишне прислушаться к дану, когда тот говорит, как вести войну, — язвительно заметил я. Ода улыбнулся, а я — нет. — Отправь дозорных утром, — приказал я Бедвину. — Прямо на рассвете! Большую группу, не меньше пятидесяти человек, и дай им лучших лошадей.

Бедвин колебался. Ему не нравилось, что я отдаю приказы, хотя я лорд, олдермен и знаменитый воин. Но он все равно артачился и подыскивал слова, чтобы возразить мне, но так и не нашел их.

Потому что в ночи прозвучал рог. Снова и снова раздавался настойчивый и даже отчаянный зов и вдруг внезапно оборвался.

Зазвенел церковный колокол, потом еще один. И я понял, что мои приказы опоздали, ловушка Этельхельма захлопнулась.

Потому что, без всякого сомнения, Вармунда оставили здесь с одной целью: глубокой ночью открыть ворота. Где-то вдоль восточной стены города уже лежит у распахнутых ворот убитая стража, и значит, восточно-английская армия Этельхельма вовсе не у Верламикестра. Она входит в Лунден.

И тут поднялся крик.

Я выругался. Будто от этого был какой-то толк.

Бедвин замер, разинув рот, все остальные за столом казались одинаково растерянными, каждый просто ждал, когда кто-нибудь скажет, что делать.

— Сюда, — рявкнул я своим людям и потянул за рукав Бенедетту. — Идём!

Конечно, в тот момент я не знал, что случилось, но настойчивое гудение горна и звон колоколов говорили о нападении. Такую тревогу мог вызвать и пожар, но, когда мы выбежали из дворца, на небе не было зарева. Стражники так и стояли, таращась на восток.

— Что нам делать, господин? — спросил один у меня.

— Идите внутрь, к Бедвину!

Хвост из напуганных недоучек — последнее, в чём я сейчас нуждался. Колокола возвещали, что этой ночью в город явится смерть, и мне надо добраться до Спирхафока. Я крикнул своим, чтобы поспешили за мной вниз по холму, но прежде чем мы успели преодолеть полпути к реке, я увидел выезжающих из ближайшей улицы всадников, наконечники копий поблёскивали, отражая свет факела. Я всё ещё держал Бенедетту за руку, и она испуганно ахнула, когда я резко сменил направление, нырнув в переулок справа. Я предпочёл бы идти налево, на восток, в сторону Спирхафока, но поблизости не нашлось подходящей улицы или проулка.

В переулке я остановился и снова выругался. Толку от этого было не больше, чем в прошлый раз.

— Что это? — спросил Беорнот.

— Враги, — ответил за меня Видарр Лейфсон.

— Судя по всему, явились с востока, — негромко добавил Финан.

— Я просил этого глупца отправить разведчиков, — раздался чей-то голос, — но он отказывался! Говорил, что людей слишком мало. Ну вот, теперь у него ещё меньше!