Низвергатель. Пробуждение (СИ) - Юлдашов Фархат - Страница 45

Эта программа заменяет банковскую карту. Перевод на чужой счёт совершается силой мысли. Таким образом, каждый человек получает свою собственную обменную карту на всю жизнь. Её невозможно потерять или украсть. Каждая казна настроена на свой, уникальный отпечаток ДНК и сущности, который меняется в реальном времени. В корабли тоже встроена казна. Поэтому, расплатиться за проезд можно силой мысли, не залезая в карман.

Казна – весьма удобное изобретение. Светлые иерархи постарались, чтобы взлом такого устройства был крайне затруднительным. Когда взломщик пытается вскрыть чужую казну, его собственная казна регистрирует это и наносит мощный удар в головной мозг. То же самое происходит, если преступник пытается вынудить человека перевести деньги на его счёт.

– Поздравляю с пополнением, – сказал я. – Но к сожалению, детских нарядов у меня нет. Заплачу соболями, через казну.

У меня остались ещё некоторые средства. Я мысленно посмотрел свой счёт в программе «Казна» и убедился в этом.

– Так значит, пятьдесят соболей? – спросил я.

– Да, – сказал Годимир.

Я просто подумал о том, чтобы перевести средства на его счёт.

– Вы сбросили пятьдесят соболей, – программа прислала мне отчёт.

Годимир улыбнулся.

– Отлично, идёмте. Ждан, присмотри здесь.

Молодой парень из числа людей, с копной светлых, взъерошенных волос забежал за стойку и уставился на нас. Годимир неторопливо вышел из гостиницы. Он был довольно грузный и не мог быстро передвигаться. По крайней мере, так казалось на первый взгляд. Я посмотрел наверх. Небо стало чуть красноватым. Только что, оно было совершенно голубое, с редкими следами мягких облаков, словно ранней весной. Сейчас оно немного налилось. Дайм тоже обратил внимание на небо. Людей на улице было не так чтобы слишком много, я примерно рассчитал, что здесь живёт полмиллиона человек, как в средних городах.

Прохожие не обращали на нас особого внимания, хотя возможно, это была всего лишь уловка. Годимир повёл нас по улице. Вдоль пешеходной дороги висели каменные серые кубы, которые покачивались, точно на сонных волнах. По этому почерку, сразу можно узнать сваргов. Эти зодчие обожают пользоваться антигравитацией при строительстве и украшении.

Мы прошли вдоль кубов и подошли к нашему грядущему дому. Он, как ни странно, выглядывал более отчётливо, нежели остальные обители, и нам даже не поверилось, что такой дом сдают внаём за скромные средства. Это была роскошная металлическая пирамида красного цвета. На глаз, она была больше полукилометра в высоту. На главной грани пирамиды, которая находилась напротив нас, был высокоточный рельеф. На нём было изображено число, из расы чисел. Число смотрело куда-то перед собой под углом, словно увидело нечто такое, что удивило даже эту древнейшую расу, которая видела весь космос. В таком жилище, могли жить сотни семей. Дайм шёл за мной и непрестанно следил за обстановкой. Глаза на всех его сторонах беспрерывно вращались, не мигая. Он создал себе около двух десятков глаз и непрерывно оглядывался по сторонам. Казалось, что по улице идёт один сплошной комплекс глаз.

Мы прошли ограду и пошли по ухоженной дорожке, что вела к главным вратам пирамиды. Над городом повисла гнетущая тишина. Но мне отчётливо виделось, что безмолвие окружило только ту часть города, где находились мы. Оно словно подкралось поближе к нам и выжидало, может быть, пытаясь понять, что мы сейчас будем делать.

– Это и есть наш дом? – спросил Дайм.

– Да, – улыбнулся Гродан. – Располагайтесь.

Мы подошли к вратам. Нерождённый в режиме врат исследовал нас и раскрылся. Мы вошли внутрь, дверь по-прежнему захлопнулась сама. Нас ожидал красивый зал, отделанный под багровые тона. Этот цвет не резал глаза и совершенно точно успокаивал бдительность. Справа и слева громоздились дубовые, надёжные лестницы, которые вели на второй этаж. Прямо перед нами возвышался стол.

– Я положу ключи сюда, – сказал Гродан. – И желаю вам приятного отдыха.

С этими словами, он возложил ключи на стол. После этого, Гродан сразу ушёл, не дав нам задать ни единого вопроса. Дверь закрылась, и его шаги стали удаляться. Мы осмотрелись.

– Неплохое убежище, – сказал Дайм. – Если это наши последние дни, мы проведём их среди прекрасного.

Я усмехнулся.

– Давай осмотрим дом.

– Давай, – молвил Дайм.

Мы поднялись на второй этаж. Справа была библиотека, в которой выставлялись целые полчища книг. Я бегло осмотрел шкафы, которые воздвигались до самого потолка. Ценных книг в них не было. Под потолком висел нерождённый в режиме светильника. Нерождённый летал на антигравитации, поглядывая по сторонам своим глазом с синей радужкой. Светильник создаёт перепад мерности, в который, по законам природы, устремляются первичные материи. Эту полезную работу он преобразует в световые волны оптического диапазона. Нужное количество нерождённых каждой семье выдают бесплатно на заводе нерождённых. После чего, семья сама выбирает, какого нерождённого перевести в режим светильника, а какого – в режим обогревателя. Для этого, в нерождённых встраивается бесплатный, базовый пакет программ, который позволяет им перестраиваться в соответствующие режимы и выполнять свои функции.

Кроме того, каждый нерождённый может сделать свой дубль, благодаря технологии органического саморазмножения, которая также обеспечивается ментальной программой. Вы можете подумать, что таким образом можно создать неограниченное количество нерождённых, но это не так. Из одного нерождённого можно получить всего лишь двух, не более.

В итоге, за свет и тепло в доме мы не платим нисколько и никому. Электричество на нашей планете просто не нужно, потому что все нерождённые поглощают энергию из окружающего пространства. В качестве двигательной силы, наши устройства используют первичные материи. Мы не платим ни за электричество, ни за отопление, ни за воду. Благодаря кораблям, в наших городах нет выхлопов. В наши реки не сливаются отходы производства, поскольку наше производство – безотходно. Техника и производство природной цивилизации не наносит природе ни малейшего вреда. А производство и техника в технократических цивилизациях приводят планету на грань гибели.

Я развернулся и пошёл влево. Здесь была просторная комната с кожаными кушетками. Окно в комнате было довольно большим, и сейчас в него бил свет. К нашему удивлению, оно было открытым.

– Почему окно открыто? – спросил я.

– Не знаю, – ответствовал Дайм. – Возможно, что оно отворилось от ветра.

Он подошёл к окну. Оно выходило на небольшую веранду, за которой открывался замечательный вид. Мы вышли на неё и вдохнули свежий воздух. Прямо под нами, разверзалась булыжная мостовая, а за ней расстилалось целое море домов.

– Что же, какова наша стратегия? – спросил Дайм.

– Ждать и наблюдать, – сказал я. – Мы ожидаем, пока в городе совершится какое-либо преступление. При этом, оно должно быть достаточно серьёзным, кража заварочного чайника не подойдёт.

– После этого, можно пойти в полицию и попытаться выяснить, кто совершил злодеяние, – высказался Дайм.

– Совершенно верно, – проговорил я. – Так и сделаем.

Мы заночевали в доме. К нашему удивлению, никаких происшествий не было, только один раз, перед нашим окном остановился случайный прохожий в белой рубахе с красными оберегами. Как раз в это мгновение, я выходил на кухню, чтобы попить воды из сотворителя. Незнакомец постоял некоторое время, вглядываясь в окно, после чего удалился. Я не смог разглядеть его, нерождённые в режиме светильников на улицах светили очень слабо. Он удалился в правую сторону, там, где за городом возвышались багровые горы.

Кроме того, город стал расширяться. Ещё вчера, он выглядел замкнутым, всё, что находилось за его пределами, было сокрыто туманом. Сегодня же утром и вчера ночью в частности, он увеличился. У него появились окрестные земли. Справа, как я уже говорил, появились горы. Одна из них была особенно крупной и издалека казалось кроваво-красной. Вокруг неё, ближе к вершине, постоянно клубился туман, окружая её, подобно ожерелью. С левой стороны появился лес. Это была немилосердно густая и труднопроходимая чащоба. Если бы через неё пытался пробраться малосведущий человек, он бы заплутал в очень скором времени.