Путём Александра Невского (Повесть) - Караев Георгий Николаевич - Страница 15

«Иде Олег к Новгороду и оттуда в Ладогу… — и уклюни его змея в ногу и с того умре, есть могила его в Ладоге…»

Местные жители зовут его Пушкинским курганом и утверждают, что поэт, сидя на нем, писал «Песнь о вещем Олеге».

Лагерь господствовал над окружающей местностью. Внизу причудливо извивался Волхов. Город тоже лежал внизу. Особенную прелесть придавали ему белоснежные Георгиевская и Успенская церкви, обе XII века.

Утром Тамара Мироновна ушла с этюдником в крепость, а Александр Сергеевич перед выходом собрал ребят у палаток и стал рассказывать им историю Ладоги.

Семен сперва тер глаза, а потом улегся на живот, положив руки под голову. Вскоре его примеру последовали и многие другие ребята.

Закончив беседу, Александр Сергеевич быстро пошел к крепости.

— Ничего не надо им рассказывать, — сказал он Тамаре Мироновне. — Я им говорю об очень важных вещах, а они улеглись спать…

Затем он умчался на гору смотреть цепочку курганов, и вскоре в крепости появилась и вся туристская группа.

— Ну что вы делали в лагере? — спросила Тамара Мироновна.

— Да вот, Александр Сергеевич рассказал нам много интересного, а сейчас пошли смотреть. Только он убежал куда-то.

— Постойте! Но ведь вы, кажется, спали во время беседы?

— Нет, просто он сидел спиной к солнцу, а оно нам светило в глаза. Слепило очень. Ну мы и легли…

— А вы расскажите мне. Я ведь не могла слушать рассказ.

И пока художница работала, ребята, перебивая и дополняя друг друга, очень неплохо передали содержание беседы…

^{Старая Ладога.}

Город Старая Ладога тянется вдоль Волхова на сравнительно небольшой высоте над водой. Но за городом поднимается крутой вал естественной возвышенности. На нем вдоль всего берега тянется цепь курганов. Это очень крупные курганы. Самые большие из них достигают высоты 10–12 метров. Такая же цепь идет и по противоположному берегу. Археологи считают, что самые старые из них относятся к VI–VII векам, и все они славянские. Издали курганы эти выглядят очень величественно, но когда рассматриваешь их вблизи, то с грустью убеждаешься, что среди них нет ни одного не поврежденного. Местные жители говорят, что большинство курганов служило во время войны оборонными сооружениями, некоторые раскапывали археологи. Однако видны следы и самых свежих раскопов — «колодцем» — местных кладоискателей.

Территории крепости и примыкающего к ней городища объявлены государственным заповедником. Курганы же совсем беспризорны. С юга к цепочке курганов со стороны Волховстроя подходит огромный карьер. В нем и сейчас идет интенсивная работа. Часть курганов стоит на самом краю карьера, и, надо полагать, некоторые уже обрушились вниз. Так же обстоит дело с курганами на другой стороне Волхова. На одном из самых высоких сооружена водонапорная башня у скотного двора.

Археологи в течение многих лет изучали крепость и городище. Сейчас видны следы восстановления небольшого участка крепостной стены и одной башни. И этот обновленный участок зрительно никак не вяжется со всей остальной, сильно разрушенной крепостью. Здесь на все — Георгиевскую церковь XII века, деревянную церковь Дмитрия Солунского XVII века, реставрированные и нереставрированные части крепости — надо смотреть отдельно, порознь.

Очень неприятна стоящая над городской баней реставрированная Воротная башня. Она сложена из белого камня, углы ее выровнены «под веревочку», и рядом с живыми, неровными линиями Георгиевской церкви она выглядит очень неудачной подделкой «под старину».

И все-таки Старая Ладога не может не волновать человека. Возможно, что это самый древний город на Руси. Может быть, Псков или Изборск старше, утверждать это пока трудно, но в Новгородской и Ипатьевской летописях говорится о том, что с 862 по 865 год Ладога была столицей Рюрика. Потом был построен Новый город в более спокойном месте, у истока Волхова, и тогда Ладога стала сильной пограничной крепостью, «пригородом», как тогда это называлось, Великого Новгорода.

Существовал ли Рюрик — мы не знаем. Это герой легенды. По преданию, он умер в 879 году. Но правивший при малолетнем сыне Рюрика Игоре князь Олег — уже историческая личность. С Олега ведется документальная история Руси и Ладоги.

Ладога, кроме оборонного, имела и огромное торговое значение. Сюда на морских судах приходили гости, сгружали свои товары под надежной защитой каменных стен, воздвигнутых в 1114 году, и отсюда грузы шли дальше на речных судах, способных преодолеть Волховские пороги.

Название отдельных урочищ Ладоги связано с борьбой Александра Невского со шведами. Высокое место, где разбили врага, и поныне носит название «Победище». Глубокий овраг, наполнившийся тогда кровью, зовется «Кровавый ручей».

Но не только враги наносили повреждения древней крепости. В шестидесятые годы XVIII века в 14 километрах отсюда, в Новой Ладоге, стоял Суздальский полк, которым командовал А. В. Суворов. Частыми штурмами Ладожской крепости, потерявшей к тому времени военное значение, полководец тренировал своих чудо-богатырей. Это не могло не отразиться на сохранности стен.

Интересна фресковая живопись XII века в Георгиевской церкви. Особенно хорош Георгий Победоносец на коне, следующий за царевной, ведущей на своем пояске дракона, как собачку.

Мы привыкли видеть изображения Георгия, который вонзает в дракона копье и при этом спокойно смотрит в сторону. Где же борьба, схватка с чудовищем? И только очень немногие знают легенду о том, что дракон, который должен был сожрать царевну, был сначала укрощен Георгием, приведен в город и там только добит копьем.

Три дня провели ребята в Старой Ладоге на сухом месте. Погода наладилась и стала солнечной, ясной. Ребята все осматривали, выискивали стариков, хранителей легенд. И наконец просто отдыхали, а вечерами сидели у костра.

Туристский костер всегда разный.

Иногда это просто приготовление пищи, тогда у огня возятся только дежурные.

Когда холодно, костер окружают ребята, мешая дежурным. Они греются. Дежурные гонят их, но обычно безуспешно.

Еще хуже после дождя. Тут уж дежурным к ведрам с едой и не подступиться. Все держат в вытянутых руках мокрые вещи, протягивают их ближе к огню. Те, что стоят с подветренной стороны, заливаются слезами, захлебываются от дыма, но ни на метр отойти от огня нельзя: освободившееся место немедленно будет занято другими. Круг сомкнется, и вернуться к огню будет трудно. Слышны препирательства:

— У тебя уж высохло! Что ты зря место занимаешь!

Совсем другое дело — вечер у костра в сухую погоду после ужина.

Костровые приспособления убраны, и можно развести большой огонь. Тогда «народы» рассаживаются широким кругом, и каждому трудно оторвать взор от пламени.

^{Церковь Дмитрия Солунского. XVII век.}

В Ленинградской и Новгородской областях ночи светлые, но когда полыхает костер, то кругом наступает полная темнота.

Костер, ребята, и больше ничего. Какой-то островок, затерянный в бесконечном пространстве.

Саша Копыл долго не садится со всеми. Его фигура во весь рост освещена колеблющимся пламенем. Он не торопится делать то, что делают все. Но и его покоряют огонь и тишина ночи.

Ребята переговариваются, кое-кто рассказывает длинные истории, правда, несколько странные: в основном со вкусом и сочувствием вспоминают всякие хулиганские происшествия.

Евгений Георгиевич удивляется:

— Много лет был у нас в сорок шестой школе туристский лагерь. Сколько было вечеров у костра в самом лагере и в походах. Но таких разговоров не было.

Евгений Георгиевич рассказывает о том, как лагерь строился, как жили в нем. О ребятах и их поступках.