Кольца Лины (СИ) - Сапункова Наталья - Страница 15

И, дождавшись моего слабого кивка, продолжала:

— Не очень доверяйся ленне. Она не хочет замуж за младшего князя, понимаешь? Если она выкинет что-нибудь, чтобы избежать свадьбы, а ты будешь рядом — попадешь под раздачу, тоже виноватой сделают. А оправдаться вряд ли сможешь. Поняла? Ленне-то ничего не будет, а вот тебе! Поосторожничай.

Она слезла с лавки, нашарила пятками башмаки.

— Ладно, Камита, дальше справишься, а мне вставать на заре. Помоги тебе Провидение…

Конечно, я справилась. Прописанное ленной лечение помогло, к утру жар у Дина спал. Под утро я с чистой совестью прикорнула у него в изголовье, и проснулась, когда солнце уже встало. Моя рука… ах, какая идиллия, опять оказалась под щекой Дина, я осторожно освободила ее — он не проснулся. Теперь — к ленне?

Сначала забежала на кухню позавтракала лепешкой и чашкой ягодника. Слуги ели за длинным столом у входа в кухню, лепешки были из темной муки с какими-то ягодами, ноздреватые, вкусные, желающим еще наливали какого-то супа, или жидкой каши — я не разобрала. И собрались за столом одни женщины. Странное дело, я вдруг почувствовала, что вполне освоилась, и мало что или кто могли бы меня смутить, включая экономку. Ну, экономка так экономка! Справимся. На меня по-прежнему глазели, конечно, ну да ладно, это вполне естественно. Насмотрятся и перестанут.

— Ты сегодня к нам придешь, Камита? — спросила тетушка Ола, споро собиравшая на большой поднос явно завтрак для кого-то: лепешки, не наши, другие — золотистые, румяные, а также какие-то маленькие посудинки с чем-то, кувшинчики, тарелочки-ложечки.

Я в ответ развела руками.

— Скажу экономке. Нечего тебя туда-сюда гонять, работай уж с нами, — проворчала она. — Сегодня еще лишних людей кормить, рук не хватает.

Я кивнула и показала на поднос, знаками и мимикой любопытствуя — для кого?

— Это-то? Для маленьких лира и ленны, младших детей именя, — поняла меня шеф-повариха. — Для них имень велит все подавать отдельно.

— Ага, чтобы от старших не отравились, а то жалко, такие пока милые детки, — ввернула рослая пухлая молодайка, уминающая лепешки за обе щеки.

За столом захихикали, тетушка Ола усмехнулась, спросила:

— От ленны-то приходили уже за ее сиротской долей?

— А как-же, небось опять вскочила ни свет ни заря, — ответила одна поварих, — Не спится ей. Уж поспала бы всласть последние свои девичьи денечки.

— А то, глядишь, муж станет по утрам ни свет ни заря в поле выгонять работать! Чем еще княгиням заняться? — заметила моя соседка по столу, и все захохотали.

— Блажит девка, — заметила моя вторая соседка. — уже третий месяц на завтрак ест вчерашнюю лепешку с водой, на обед — немного похлебки. Кожа и кости остались. Мужа хочет напугать своими костями? Так не поможет ведь. Раз их сама королева сосватала.

— Может, когда имень вернется?..

— Потому и не возвращается, наверное, с дочкой ссориться не хочет. Как-никак, на будущую младшую княгиню Таума придется тогами топать, а она опять начнет посуду бить.

— Ага, вот пусть мужу попробует побить посуду…

— Ха, а может, князь-брат только на серебре ест?..

— Говорят, этот брак — награда нашему именю. Шутка ли, за младшего князя Таума выйти, с семьей королевы Китраны породниться, говорят, именно дочка нашей ленны княжной Таума будет. Что он сделал, что его так наградили?..

— Да, я тоже слышала.

— Шутишь? Он с молодых лет при дворе служит.

— Как служит? Когда-то служил. Все время тут да тут.

— А может, это не наше дело?

— Вот еще.

Обычный бабий треп. Не знаю, одинаковы ли люди во всех мирах — я и в существовании разных миров наверняка убедилась всего пару дней тому как. Но этот мир и наш были чем-то удивительно похожи. Правда, здесь еще драконы живут, и эти, как их, рухи — какие мелочи, в самом деле. А мне вот слушать болтовню за столом было очень познавательно. Спрашивать я не могу, читать — не могу, могу только слушать. Правда, понимаю не все, но тут уж делать нечего. Пойму со временем.

Покои ленны, какое счастье, я отыскала без проблем, не заблудилась. Постучалась, вошла. Барышня была тут, стояла у распахнутого окна, услышав меня, оглянулась. Как тут положено приветствовать господ, какими поклонами и приседаниями? Ничего такого вроде не видела. Ладно, если что — я ведь полудурка, на это и спишем…

— А, Камита. Входи, что стоишь. Как он? Ему лучше?

Я уверенно кивнула. Надо же, имя мое барышня уже выучила. Приятно.

— Хорошо, — она улыбнулась. — Ты молодец. Скоро знахарка придет, его посмотрит. Ты не думай, что с ним тут жестоко обращаются.

Я опять кивнула — не думаю, что вы. Впрочем, здесь нужно на "ты". Прикольно. Причем я быстро перестроилась и вслух ни разу не ошиблась. Кстати, я в курсе, что исторически в русском языке тоже так было. Уважительно-почитательное "Вы" ввел своим указом Петр Первый всего лишь триста с хвостиком лет тому назад, и то народ в обиходе это не воспринял, естественно. И зачем царю-реформатору такая ерунда понадобилось?..

— Мой отец — он добрый человек…

Верю-верю, барышня… точнее, ленна.

— Ты будешь мне помогать, Камита?

Чуть помедлив, я опять кивнула. Да, Нилла предупредила, буду осторожна. Но помогать тебе буду, ленна Дана. Я хочу домой.

— Экономки не бойся, и никого не бойся. Я не дам тебя в обиду. Ты бусы надела, вижу. Замечательно. Надеюсь, с тебя скоро их сорвут… на твоей свадьбе. Вот приедем в Андер, выдам тебя замуж.

Видно, чувства на моем лице отразились противоречивые: да, хочу в Андер, но замуж-то зачем? Она усмехнулась:

— Не бойся, насильно выдавать не стану. Только если захочешь. А пока заплети-ка мне косу, как у тебя. Мне очень нравится.

Она села на стул напротив большого зеркала.

Волосы у Даны были чудные, густые, ниже пояса, цвета темной меди, заплетать их — одно удовольствие. И вообще, я, наверное, еще не видела настолько красивых девушек. Вчера при первой встрече это не заметилось, настолько она показалась мне глупой скандалисткой, да чего там — неадекватной просто. Теперь стало понятно, что это ее игра. Игра, безусловно, дурацкая, потому как точно ли надо так орать и скандалить? И не есть нормально третий месяц? С другой стороны, всех правил этой игры я не знаю. Пока не знаю… хотя, чего там, обошлась бы без этого знания и в дальнейшем.

Ей восемнадцать лет. От подростка недалеко ушла. Вот она кто — бунтующий подросток, которого снисходительно пожурят, но все равно не станут слушать.

Ростом на ленна Дана оказалась где-то на полголовы ниже моих ста семидесяти, тонкая кость, удивительно гармоничные черты, и худая — ключицы выпирают, теперь я знаю, почему. Но не сказала бы, что это ее портит. Такую, наверное, раз увидишь — не забудешь. Если, конечно, она в этот момент не визжит на экономку.

Я соорудила ленне роскошный "рыбий хвост", вплетя заодно поданные мне девочкой-служанкой длинные нити прозрачного и красного бисера. Девочка стояла рядом и не сводила глаз с моих рук, я специально для нее плела помедленнее. Вместо цветной ленты, вроде той, что у меня, ленна носила повязку, расшитую цветным бисером, ее надела служанка, закрепив тонкими заколками — я отметила эту деталь.

— Отлично, Камита! — ленна крутнулась перед зеркалом, разглядывая косу. — теперь можешь поспать, заслужила, — она показала на одну из внутренних дверей, — Во-он там, лавка сразу за дверью. Не высовывайся, экономка сюда не придет. А меня ждут обязанности невесты! — она едко хохотнула.

Я решила, что ослышалась. Поспать?! Какая щедрость. Кажется, ленна действительно неплохой человек, раз сообразила, что рабыне, или кто я там, после бессонной ночи хорошо бы поспать.

Она ушла. А мне первым делом захотелось выглянуть в окно, у которого я застала ленну — что там? Доносились голоса, смех, стук.

Выглянула. Ничего себе картина! На мощеном дворе играли дети, мальчик и девочка. Играли, между прочим, в мяч. Это меня сначала вогнало в ступор — здесь, и в мяч! Мяч был синий, и он прыгал, когда им ударяли о стену — как и положено мячу. Но он же не может быть резиновым?