Вмерзшие в S-T-I-K-S (СИ) - Крам Дмитрий - Страница 15

- Слушай, - обратился я к нему. – У меня у крестного были такие пилюли оранжевые. Что это такое?

- Это грелка. Вещь очень редкая и дорогая. Иногда выпадает из сугробника. Всегда из элитника. Закидываешь ее в любом виде и можешь самые лютые холода переждать в чистом поле. Но эффективней всего ее, конечно, в чай горячий кинуть. Тогда можно на нескольких человек поделить. Оранжевые хороши, но лучше всего красные.

- Понятно. – сказал я.

Старик наконец закончил ковыряться с деревяшками, но выстругал совсем не буратино вопреки ожиданиям, а снегоступы, хоть и кривоватые.

- Пока так походишь, а там разживемся. – прокомментировал дед свое изобретение, когда переставил крепления.

Дембель нацепил обновку. Походил и вынес вердикт.

- Пойдет.

А затем накинулся на старика с новыми вопросами.

Я вот ни разу иммунных новичков не встречал, но Дембель меня уже выбесил своими вопросами. А старик отвечал совершенно спокойно. Формулировки его были емкие и понятные. Складывалось впечатление, что он это рассказывал не раз и не два. Но при этом процесс его совершенно не утомляет, словно это что-то само самой разумеющиеся. Как работа, например.

Все дела были переделаны. И меня нещадно начало клонить в сон. Я выставил ботинки в коридор, а сам расправил спальник. Залез в него по плечи, привалился спиной на стену, да так сидя и уснул.

Проснулся оттого, что меня трясло от озноба. Словно я уснул не в одежде в спальнике, а голый и в снегу. Неужели старый хрыч в печку забыл дров подкинуть? Я с трудом открыл глаза и удивленно вытаращился на потрескивающие поленья в чуть приоткрытой дверце буржуйки. Старик улыбался и все еще травил байки Дембелю. Получается, уснул я совсем недавно. Какого хрена?

- С…с…сс…стар…старый. – еле выдавил я из себя стуча зубами.

Старик сразу подскочил и вытянул меня из спальника.

- Помоги. – сказал он Дембелю.

Вдвоем они раздели меня до трусов. «Что ж вы делаете, сволочи? Итак холодно» – хотел я выругаться, но сил на это совершенно не осталось. Накатила абсолютная апатия. Желание было только одно – просто снова уснуть, не смотря на лютый холод.

Старик принялся отрывать от меня какие-то маленькие серо-черные галечные камни и кидать в кастрюлю. Камешек падал туда с металлическим «Диньк!». С каждым новым звоном веки становились все легче.

- Ну вроде все. В трусах сам посмотришь. – сказал старик. Я посмотрел, но все как обычно, все на своих местах.

- Что это было? – вяло протянул я, натягивая штаны.

- Стылые пиявки называются. Неизвестно, этого ли они мира порожденья или занесло откуда, но обитают почти повсюду, где есть человек. Разве что кроме жилых стабов. Любят они вот такие места ночевок. Только непонятно, как они сюда попали, не иначе занес кто. Вот так обычно останавливается группа. Засыпают четверо, а просыпаются только трое.

- Эти камешки, получается, тепло высасывают? – уточнил я. Катая горячий гладкий камень в руке.

- Да. Но прок с них тоже имеется. Можно в носок складывать и в ботинок совать, тогда они вроде просушки получаются. Или в кастрюлю их кладешь, или в мешок и под голову. Они друг другу тепло передают и воруют опять же друг у друга. Получается почти вечный двигатель. Только в неволе долго не живут, вечно их подзаряжать не получится. И в город эту дрянь тащить нельзя.

- Старик подчерпнул горсточку камней и закинул в буржуйку.

- Не сгорят?

- Нет. Ничего им не делается.

Я послушал совета старика и насыпал камней в носки, которые засунул в ботинки. Пусть сушатся.

- Больше не приползут? – уточнил я.

- Нет. Пиявки как бы сигнал друг другу отправляют. Тебе не повезло, что на тебя заползла одна. Если они и остались, то все будут в печь ползти.

Ну и пусть горят. Я закрыл глаза. Все тело чесалось как после похода по лесу, когда снял с себя нескольких клещей, а все равно кажется, что по тебе кто-то ползает. Но надолго моей паранойи не хватило, усталость все-таки взяла верх, и я провалился в сон.

Проснулся легко. Просто открыл глаза, и все, сон как рукой сняло. Так бывает на утро перед поездкой на курорт или перед первым свиданием. Ты весь в предвкушении, залит энергией под пробку. Вот и мне натерпелось скорее попасть в Цитадель. Посмотреть, как люди живут. Хотелось чего-то нормального. Просто походить по городским улочкам, не боясь, что из сугроба на тебя выскочит очередная тварь.

Старик видимо не спал уже давно, в свете очага было видно, как исходит пар из его кружки.

- Будешь? – спросил дед. Он даже не смотрел в мою сторону. И как только определил, что я открыл глаза?

- Конечно.

Я встал, свернул спальник и сложил в рюкзак.

Дед приоткрыл люк и теперь посматривал в окно. В его взгляде явно читалась настороженность.

- Сугробник? – спросил я.

- Да в том и дело – не видно его нигде. Следы уходят. Вон. – старик ткнул пальцем.

Я взял бинокль и вгляделся в указанном направлении. И, действительно, вдаль уходила цепочка следов.

- А чего тогда?

- Не спокойно как-то.

Дембель тоже проснулся. Мы в темпе позавтракали и начали собираться. Винтовку я повесил за спину, обрез сунул в чехол, а пистолет в карман. Новичку вручил второй ледоруб. Пусть хоть чем-то вооружен будет.

Старик спустился первым, отпер люк и надолго завис, разглядывая округу.

- Ну чего там? – в нетерпении заерзал Дембель.

- Не суетись. – одернул его я.

Наконец старик выпрыгнул наружу и махнул нам спускаться. Мы последовали за дедом, и вскоре все трое направились к снегоходу.

- А зачем нам к снегоходу? – задал я резонный вопрос. – Мы же там не поместимся.

- Перепрятать нормально надо. В будущем может пригодиться, не нам, так кому-то другому.

- Недолго он на таком холоде простоит.

- Правило такое. Лишнее, что есть, все к схрону тащи. Улей сам раздаст, кому сколько причитается.

Я ничего не ответил. Традиция так традиция. Может, и правда такая мелочь чью-то жизнь потом спасет.

Старик шел впереди, держал ружье наготове и пристально вглядывался в снег. Я двигался сзади и справа и смотрел в вдаль. Последним плелся Дембель и пялился в основном себе под ноги. Мало того, что к снегоступам непривыкший, так еще и кустарщина голимая надета.

Чем ближе мы подходили к снегоходу, тем медленней двигался старик.

- Гляди в оба. – сказал он мне.

Не доверять предчувствиям деда у меня причин не было. Поэтому я насторожился, взял в руки обрез и взвел курки.

Метров за десять до техники старик дал знак разойтись. Мы с ним начали обходить снегоход в круговую, а Дембель так и остался стоять, непонимающе хлопая глазами. Старик внимательно осмотрел все вокруг и только тогда повесил ружье за спину.

- Если б сугробник был, он бы здесь ловушку и устроил. Зарылся в снег, если чуть ветерок дул ночью, то и не видно. Сугроб сугробом. А то и вовсе ровный слой. Лучше перебздеть, как говорится.

В этом плане я с ним полностью согласен. Мне моя жизнь дороже лишних пяти минут, потраченных на осмотр.

- Чего встал? – обратился он ко мне. – Заводи и ставь за станцией, куда-нибудь возле сугроба.

- Поставлю там, где с краю снег осыпается.

Старик показал большой палец вверх. Я завел снегоход и начал прогревать движок. Снял рюкзак и бросил рядом.

Вдруг снег под моей ногой провалился. Я в недоумении уставился на пустоту под настом.

- Нора! – охнул дед, разворачиваясь и вскидывая ружье.

Я, еще не успев осмыслить происходящие, тоже схватил обрез, не понимая куда целиться и в кого стрелять. В этот момент наст под Дембелем взорвался, и парень улетел, словно подброшенный на батуте.

Старик выстрелил дублетом. Оглушительно бахнуло. Стремительная белая тень небрежно толкнула меня в сторону. Я улетел спиной в сугроб, пальнул в падении с двух курков, но промазал, лишь искалечив багажник снегохода и пробив канистру. Мутант надвигался, на пытающегося перезарядиться старика.