Эпикриз с переводом (СИ) - Каретникова Ксения - Страница 24

Какая она тяжёлая!

Я тяну ещё раз и рывком открываю дверь. Звенит колокольчик, действуя мне на нервы. Вхожу.

Как же здесь ярко! Свет ослепляет и раздражает мои глаза, я жмурюсь, одновременно пытаясь оглядеться. А народу сколько! Откуда вы только беретесь? Весь район решил заболеть одновременно?

Утрирую. В аптеке человек шесть, стоящих у двух окошек. Покорно становлюсь в очередь и ловлю на себе заинтересованно-опасливые взгляды присутствующих… Чего смотрите? — фыркаю я глазами. Люди отворачиваются. Им все равно.

Стоять нет сил. Я опираюсь на стеклянный стеллаж. Прислушиваюсь, чтобы отвлечься… Толстая тётка, стоящая в моей очереди у окна, долго что-то спрашивает у фармацевта, получая на свои вопросы недовольные и размытые ответы. Что она там хочет? Капли для глаз? Фармацевт настоятельно рекомендует те, что подороже, а она сомневается и интересуется составом тех, что подешевле. И правильно делает — разницы между теми и теми никакой. Активное вещество одно и то же… Ну покупай же уже свои капли! Тут ещё живому существу плохо.

Опять раздражающе звенит колокольчик. Я невольно оборачиваюсь и замечаю входящую в аптеку импозантную женщину в коротком пальто леопардовой расцветки… Смотрю ей в лицо. Не юная, но красивая: брови вразлет, глаза карие, раскосые, и пухлые губы, накрашенные бежевой помадой… Я тоже любила такой цвет. И он тоже мне шёл… Женщина в леопардовом пальто ловит мой взгляд, секунду мы смотрим друг другу в глаза. И взгляд у неё добрый, как будто понимающий и сочувствующий… Ненавижу сочувствие!

Насмотрелась и наслушалась уже достаточно!

Я резко отворачиваюсь, стараясь тут же забыть о красивой женщине.

Очередь подвигается. Толстая тетка, все-таки купившая дорогие капли, отходит от окна, и это место занимает мужчина лет сорока пяти с забавными усами… Я усмехаюсь, слыша, что он тихо заказывает — его ночь обещает быть бурной. И я совсем не завидую той женщине, которая сегодня, возможно, получит удовольствие только благодаря "волшебным" таблеточкам…

Эх, сколько раз я приезжала вот к таким, решившим усилить свою потенцию и по незнанию употребивших больше нужного количества пилюль, и впоследствии получивших сердечный приступ.

Мужчина быстро прячет в карман упаковку таблеток и, получив сдачу, спешно идёт к выходу… Я шагаю к окну, трясущейся рукой протягиваю рецепт. Фармацевт его берет, внимательно читает, присматривается к печати и косится на меня… Чего стоишь? Иди, неси мне лекарство, иначе я сейчас рухну здесь на пол и тебе придётся доказывать, что у тебя есть медицинское образование!

— Вы не могли бы открыть лицо? — вдруг просит она.

Вот так наглость!

— Зачем? — хрипло и удивленно спрашиваю я.

— Я не выдам вам лекарство, пока вы не откроете лицо, — настаивает женщина. Придирается… Скучно ей, что ли?

— На каком основании? — зло спрашиваю. — Не имеете право. Я не буду…

— Тогда и я не буду, — перебивает она меня и, шлепнув рецепт на столик возле окна, пододвигает его ко мне… Я перевожу взгляд с рецепта на ее равнодушное лицо. Вот дрянь! И ведь не даст же… А мне так плохо, ноги подкашиваются, эмоции внутри закипают и кидаются из крайности в крайность, слёзы обиды брызгают из глаз, и я… со злом стягиваю с лица шаль:

— Довольны? — спрашиваю я громко и вижу, как лицо фармацефта, уставившегося на меня, молниеносно меняется и теперь выражает ужас, граничащий с брезгливостью. Она тут же молча хватает рецепт и удаляется в подсобку. А я чувствую на себе взгляды присутствующих и пытаюсь натянуть шаль обратно. Ладони вспотели и не слушаются, пальцы заплетаются. Я стою, плачу и злюсь. Злюсь и плачу. Десять секунд, пятнадцать, двадцать… Считаю их мысленно.

Фармацевт возвращается, кладет таблетки на столик:

— Извините… — говорит она.

— Перед Гиппократом извинитесь… — ругаюсь я, хватаю спасительный препарат и выбегаю из аптеки.

Оказавшись за дверью, я глубоко дышу, втягивая холодный воздух. Сворачиваю за угол и тут же распаковываю таблетки. Глотаю сразу две и прислоняюсь спиной к стене. Побуду здесь немного, пока не полегчает.

Стою. Ни о чем не думаю. Жду, когда боль уйдёт… Уходи… Растворись. Пропади совсем…

Закрываю глаза и вдруг слышу:

— Девушка… — Я медленно открываю глаза, поворачиваю голову и вижу перед собой женщину в леопардовом пальто. — Вам плохо?

— Какая вам разница? — хамлю я и вдруг чувствую долгожданную легкость, боль начинает отступать… Хорошо… Женщина подходит ко мне, хмурится и, уставившись мне в глаза, качает головой:

— Так нельзя. Ты себя убиваешь…

— Зато боли нет…

Она зачем-то берет меня за руку и ласково говорит:

— Я могу помочь, — и смотрит так проникновенно, глубоко. Красивая она все же… И одета богато… Жена какого-нибудь бизнесмена, обладающая тонкой душевной организацией?

— Чем? — истерически смеюсь я. — Денег дадите?

— Нет, — качает она головой. — Верну тебе лицо…

Я смеюсь громче:

— Пластические хирурги, значит, не могут, а вы можете.

Она нежно улыбается, гладит меня по руке. Задирает рукав. Несколько секунд женщина шепчет что-то на непонятном языке, потом опять улыбается и показывает мне мое же запястье… На котором ещё минуту назад был шрам… А сейчас нет…

— Так может быть и с лицом, — говорит она.

— Это фокус, да? — не верю я, выдергиваю свою руку и, потерев, тщательно трогаю место, на котором был шрам… Не проявился. И на ощупь нет.

Поднимаю очумелые глаза на женщину:

— Как? — тихо спрашиваю. — Вы кто?

— Меня зовут Аэлита, — отвечает женщина.

Красиво, думаю я и собираюсь представиться, но она меня опережает: — А тебя Алла, я знаю, — кивает она. — Также я знаю, что ты врач. Хороший врач, стольким людям помогла, столько жизней спасла… — женщина неподдельно улыбается и следит за моей реакцией… В моей же тяжелой голове скачут мысли… Откуда она меня знает? Или кто её ко мне подослал?

— Сама судьба послала нам друг друга, — словно прочитав мои мысли, говорит Аэлита. — Ведь в случайные встречи я не верю…

— Я тоже… — неуверенно киваю в ответ. Мимо проходят люди. Останавливаются. Посмотрев на нас без интереса, идут дальше.

— Где мы можем поговорить без посторонних глаз? — спрашивает женщина. Я думаю. Долго… мне кажется, что я вообще ничего не соображаю и не понимаю, что именно от меня сейчас хотят. — Ты квартиру не закрыла… Идём к тебе? — я послушно киваю, отлепляюсь от стены. Иду, пошатываясь, в сторону дома. Женщина… Как ее там? А, Аэлита идёт за мной. В подъезде она помогает мне подняться по лестнице, зайти в лифт, и вскоре мы входим в мою квартиру.

Я, не раздеваясь, прохожу в свою спальню и плюхаюсь в кресло. Сняв с лица шаль, достаю из кармана таблетки и пристально смотрю на блестящую упаковку… Они как магнитом тянут к себе. Хочется еще. И еще… Моё спасение… "Моя прелесть", — думаю я голосом Голлума из "Властелина колец" и хихикаю, слыша в своей голове такой голос. Забавно. Каждому — своё…

— Может — чаю? — спрашивает вдруг женский голос. Я поднимаю голову… А, Аэлита… А я уже и забыла, что она пришла со мной.

— Как хотите, — отвечаю я. — Все на кухне.

Она кивает и уходит. А я откидываюсь на спинку и прикрываю глаза… Забавные разноцветные шарики скачут под веками, я пытаюсь поймать их глазами и глупо улыбаюсь… Хорошо…

Я засыпаю в полудрёме. Вижу во сне что-то хорошее… Не помню. Очнулась от того, что кто-то дергает меня за плечо… Чёрт, как же жарко…

— Пойдём, выпьем чаю, — говорит Аэлита. Я бессознательно поднимаюсь и иду вслед за женщиной. В коридоре останавливаюсь, понимая, почему мне жарко. Снимаю пальто и обувь.

На кухне сажусь на табурет у стены и прижимаюсь к ней плечом. Смотрю на стол — две кружки с чаем, печенье, пряники и торт "Сказка". Мой любимый. Я хмурюсь — такой роскоши в доме не было…

— Выпей, — ласково просит женщина. Я смотрю на неё и качаю головой:

— Не хочу, — и тянусь руками к коробочке с тортом. Но его от меня отодвигают и настойчиво говорят: