Кодекс чести (ЛП) - "Рэдклифф" - Страница 17

— Пока она свободная территория.

— Как скажешь.

Он посмеялся.

— Не говори мне, что ты не искала.

Огонь прыгнул в живот Лорен, и на секунду ей захотелось пересечь пространство между ними и сунуть кулак в его лицо. Ей пришлось много глотать, чтобы проявить себя с Рэмси и другими. Даже когда они перестали насмехаться над ней физически, ей приходилось слушать, как они унижали каждую женщину, которая не была их старушкой, глотать их расистскую и гомофобную риторику и делать вид, что она согласилась. Но зная, что он раздевал Скайлару в своих мыслях, скользя руками по её телу и его члену между её ногами, он приблизился к тому, чтобы сломать её сдержанность, чем всё, что ей пришлось пережить лично. Она глубоко вздохнула и засмеялась, чувствуя, как будто её горло было заполнено битым стеклом.

— Ей есть на что посмотреть.

— Да, отправил меня домой с чем-то, чтобы дать старухе прошлой ночью.

Лорен знала лучше, чем комментировать свою жену. Он мог сказать то, что хотел, но если кто-то ещё так долго смотрел на неё, они заплатили бы за это.

— Отлично. — Он стоял, немного потянулся. — Держи меня в курсе. Когда ты ожидаешь, что будешь перемещать товар?

— Это большой заказ, для его доставки потребуется некоторое время — нам нужно будет перевезти грузы по частям, всё это безопасно хранить и проверять, прежде чем мы сможем организовать обмен. Неделю или две.

Он кивнул, оглядел комнату.

— Хорошее место, которое ты получила здесь. — Он долго смотрел на неё. — Ты удивительная женщина, МакЭлрой.

Лорен напряглась и улыбнулась ему в ответ.

— Как это?

— По крайней мере, половина парней в клубе хотят бить тебя, и обычно дайки не вызывают такой реакции. Ты можешь стрелять лучше, чем большинство, ездить так же, как и любой другой, и ты умна. Но ты готова принимать приказы. Как так?

— Мне нравится быть солдатом, — честно сказала Лорен. — Я понимаю необходимость принимать приказы. Я не против следовать за лидером, которому доверяю.

Он засмеялся и указал на неё толстым пальцем.

— Как я уже сказал, ты умная. Следи за широкостью.

— Я сделаю это, — тихо сказала Лорен, наблюдая, как Рэмси выходит.

Она задавалась вопросом, сколько именно он подозревал о Скайларе. И про неё.

***

В последний час светового дня, когда большинство солдат оседали в казармах или в палатке, Джейн пробиралась через полосу препятствий, проложенную в лесу за комплексом, в некоторых местах тащась по высокому снегу, винтовка привязана к её спине.

Мороз наполнил её ноздри, и холодный воздух сжёг её горло. Слёзы замёрзли на её ресницах. Приблизительно каждые пятьдесят ярдов она останавливалась, отстреливая штурмовую винтовку, целилась в цели в форме человека, установленные на различных расстояниях от тропы в подлеске, на свесах и на деревьях. Она рассчитывала бег и на обратном пути собирала цели и определяла их точность. Она покажет отцу доказательство того, что готова к командованию. Пока она работала в лаборатории в Грузии, ей приходилось поддерживать форму в тренажёрном зале и нечасто посещать стрельбища.

Она всегда ехала, по крайней мере, в ста милях от дома, чтобы стрелять, поэтому она не столкнётся ни с кем, кого она может знать, находясь на расстоянии. Насколько известно тем, кто находился в лаборатории, она была тихой одинокой женщиной, основными интересами которой были её работа, случайные поездки в театр и езда на велосипеде по многим тропам за городом. Она была сдержанной на работе — дружелюбной, но не настолько дружелюбной, чтобы участвовать в повседневных мероприятиях после работы или выходных. Она не хотела производить впечатление и не хотела, чтобы её заставляли попадать в ситуации, когда ей приходилось раскрывать личную информацию. К счастью, когда она вызвалась работать в полночь, ей больше не приходилось общаться с коллегами. Ночью работала только скелетная бригада, а лаборатория 4 уровня сильно мешала разговорам. Теперь, когда она дома, ничего особенного не изменится. Она и её братья и сёстры всегда держались отдельно от других детей выживших, обучались на дому у отца и матери, учились быть солдатами с тех пор, как стали достаточно взрослыми, чтобы стрелять, и однажды были готовы стать лидерами организации. У неё никогда не было близких друзей, кроме её сестры и брата. Острая боль пронзила её грудь, когда она поднялась над покрытой льдом насыпью.

Дженнифер, всего на год младше, почти её близняшка. Её самый близкий друг, её товарищ, её сестра. Размышления о Дженнифер в клетке, допрошенной, заключённой врагами наполнили её яростью и болью. Она понимала, что это долгосрочная война, но она не собиралась оставлять Дженнифер за решёткой в ​​течение многих лет. Она хотела, чтобы её освободили, и каким-то образом она найдёт способ сделать это. Если бы она не могла, она бы заставила кого-то заплатить.

***

Водитель Кэм высадил её чуть раньше семи. Она остановилась прямо у дверей вестибюля и осмотрела прихожую. Ни одна из защитных деталей Блэр не присутствовала. Швейцар за столом кивнул.

— Вечер, Стивен. Тихая ночь?

— Пока, директор Робертс.

Она подвинула лифт к своему полу, дрожь настороженности покалывала по её позвоночнику. Никто не стоял у поста. Она остановилась у двери, прислушалась. Нет музыки. Осторожно, она впустила себя в свою квартиру.

Единственный свет исходил от приглушённого свечения под капотом над плитой. Она знала, что квартира была пуста, но всё равно крикнула.

— Блэр?

Тишина была полной. Не включив свет, она бросила своё пальто на спинку дивана и прошла через пустую гостиную, по коридору и в спальню. Она щёлкнула выключателем внутри двери.

Кровать заправлена, двери шкафа закрыты. Тумба на стороне кровати Блэр была голой. Её iPоd, телефон и кошелёк пропали. Как и она. Кэм выключила свет, вернулась в гостиную, села на диван и откинула голову назад.

Отражённый свет танцевал на потолке.

Несколько недель назад она прогуливалась по пляжу с Блэр, переполненная удивительным ощущением от того, что только что вышла замуж. В течение очень короткого времени мир отступил, и осталась только Блэр. Она задумалась, каково это — жить так, чтобы для неё не имело значения то, что она могла бы воспринимать только в украденные моменты вне времени. Она потёрла глаза и отстегнула телефон. Она набрала номер Блэр и стала ждать. Звонок перешёл на голосовую почту. Она слушала знакомый звук голоса Блэр, который велел ей оставить сообщение.

Когда голос Блэр исчез, она сказала:

— Привет, это я. Я предполагаю, что ты где-то находишься в пути, поэтому дай мне знать, когда ты приедешь. У меня есть в 6 утра шаттл, так что я буду отсутствовать большую часть дня завтра. Будь осторожна. Я тебя люблю.

Она положила телефон в карман и обдумывала вечер, который предстоял ей. Затем она натянула пальто и вышла за дверь.

Глава десятая

Как только Блэр прибыла в свою квартиру, она приняла душ, затем оделась в чёрные джинсы, чёрную шёлковую рубашку и чёрные ботинки с короткими двухдюймовыми каблуками.

Она вытащила из шкафа чёрную кожаную куртку и вышла обратно. Блэр прошла через вестибюль и вышла на тротуар, два агента из её окружения тянулись за дюжиной футов позади.

Пригородный присел на обочине через улицу перед парком Грамерси, огромным зверем с двумя тёмными фигурами на переднем сиденье. Блэр не сделала десяти шагов, прежде чем Старк выскочила и догнала её.

Старк шагнула в сторону, ближайшую к улице, и сказала:

— Я не знала, что вы снова выходите сегодня вечером.

Блэр посмотрела на неё.

— Я не совсем скрываю факт.

Старк заговорила в микрофон на запястье, и «Пригород» покатился к ним, замедляясь, чтобы подобрать пеших агентов.

— Это полезно, если мы знаем заранее.

— Да, — сказала Блэр. — Я знаю об этом.

Старк ничего не сказала, когда Блэр направилась на запад к Челси. Старк больше ничего не сказала бы, даже если бы она была в бешенстве, что, вероятно, и было. Секретная служба ненавидела неофициальные поездки.