Жизнь с вампиром (СИ) - "Натаниэль" - Страница 31

— Здравствуй, друг мой! — сладко пропел хозяин бала, зная, как названный друг ненавидит эту его манеру растягивать слова.

Рэнджин слегка склонил голову, едва не скривившись от этих приторных речей. Когда его собственный друг стал так сильно раздражать его?

— И тебе здравствуй.

— Я думал, ты все же догадаешься прийти со своей леди, ведь приглашение я специально выслал на ее имя. Но ничего, мне совершенно было не трудно сопроводить ее сюда и самому.

— Прости, но я подумал, что ты, скорее всего не знаешь, сколько ей лет, и мне совершенно не хотелось тащить за собой ребенка.

В груди кольнуло от слов мужчины, Флоренс понимала, что все это он говорит лишь ради нее самой, но все же, его холодность причиняла боль. Он вел себя так, словно не замечал ничего и никого, но его холодное поведение было, похоже, совершенно привычным для окружающих, но её это пугало. В голове крутилось одно единственное слово — другой. Тут Рэнджин был совершенно другим, он был тем самым вампиром к которому привыкли все окружающие, но не она. Маска?

После прибытия хозяина, многие стянулись в круг около этих двоих и, в итоге, девушка осталась в стороне. С одной стороны — без присутствия этого странного вампира ей стало легче дышать, с другой — ком в горле никуда не исчезал. Ее чувства мешали ей здраво мыслить. Она не хотела выглядеть глупой истеричкой, но…. Было невыносимо смотреть на то, с каким презрением и равнодушием Рэн взирает на окружающих. Его губы периодически искривляла язвительная улыбка, иногда напоминающая оскал. Но, похоже, вокруг были знакомые — все реагировали на его поведение словно так и должно быть. Улыбались ему в ответ, подмигивали, смеялись над какими-то непонятными шутками, словно гиены. А девушка все мучилась, пытаясь отделить образ своего светлого Рэна от того, что сейчас стоит в центре внимания. В голову шли пугающие мысли. А что если он и рядом с ней лишь притворяется? Это было глупо. Зачем бы он тогда подобрал ее и воспитывал, тратил на нее свои деньги и время, если бы все это время притворялся. Флоренс краем глаза уловила, что мужчины отделились от толпы и направились в один из коридоров, которые, скорее всего, вели в комнаты. Девушка двинулась за ними.

Они скрылись в небольшом зале, что примыкал к главному. Что-то похожее на комнату отдыха, входом в которую служила большая арка без дверей, что было на руку Флоренс. Она остановилась за стеной, стараясь даже дышать беззвучно. Но в большом зале стоял такой гул, что, скорее всего они не услышат ее. Девушка искренне на это надеялась.

— Не думал, что ты возьмешь кого-либо к себе. Это даже звучит как-то абсурдно.

Она слышала, как открылась бутылка и в бокалы полилась жидкость. В этот момент ей даже казалось, что она может слышать, как лопается каждый пузырек игристого вина, у кого-то из гостей в зале. Все ее чувства были напряжены до предела. Флоренс дабы не упасть, и не выдать себя, аккуратно присела, опираясь спиной на стену. Продолжая слушать разговор.

— Не подумай ничего странного обо мне. У меня нет никаких таких наклонностей. Просто… — он тяжело вздохнул, — кое-кто попросил меня о ней позаботиться, хотя бы до ее совершеннолетия. Я не мог отказать.

— Чувство долга значит. В тебе оно всегда было очень сильно развито. Твоя мать очень хорошо воспитала тебя.

Дальше она уже не слышала. Флоренс встала, и слегка пошатываясь, вышла в зал, а оттуда во двор, и обессилено села на ступени. Она пыталась себя успокоить. Джин-тян, просто хороший актер, и он пытается отвадить от нее этого вампира. Но зачем? В голову закрадывались весьма логичные вопросы: зачем он ее тогда взял на воспитание? Почему за ней могут охотиться? Почему он пытался скрыть ее от этого вампира, если же они такие хорошие друзья, знающие друг друга, наверное, уже сотню лет. В голове крутились эти вопросы, все сильнее выводя Флоренс из равновесия. Она всегда принимала как должное заботу Рэна, но ведь совершенно не понятно, почему он так к ней относился. Нужно было раньше задуматься об этом, и спросить его лично, чтобы это не стало для нее таким сильным ударом как сейчас. Нужно было узнать раньше, и все встало бы на свои места, и чувства бы не метались словно пойманный в клетку мотылек.

Флоренс привела свои мысли в порядок, сосредоточившись на внутреннем равновесии. Они обязательно все обсудят, но потом, когда это все закончится. Они сядут, и будут говорить. Столько, сколько потребуется, и она сможет отличить правду ото лжи. Воспитанница вампира на это искренне надеялась. В голове зазвучала та мелодия, что они играли в четыре руки, на душе стало спокойно и тепло. Флоренс подобрала платье, поднялась, и направилась обратно в зал, в гущу гостей.

Карин с Куро сидели в полном молчании на диване.

— Он нас убьет?

— Ага…

И вампиры продолжили созерцание белоснежного потолка, ожидая начала инквизиции.

Бал продолжался в спокойной атмосфере. Девушка смогла полностью расслабиться, и даже познакомиться со многими людьми, что непременно удивило ее. На бал созданный вампиром были приглашены обычные люди, хотя закрадывалась неприятная мысль о завершении фуршета распитием крови.

Флоренс полностью влилась в общество. Рэнджин с удивлением смотрел на девушку. Она участвовала в играх, смеялась и общалась с гостями абсолютно на равных. На его глазах всего за какой-то час облик Флоренс изменился. Казалось, вся ее сущность хиккикомори будто испарилась. Ее улыбка, ее жесты и манеры больше подходили взрослой, уже привычной к таким мероприятиям, женщине. Рэнджин не мог поверить своим глазам. Внутри разгорался огонь. Его сильно раздражало, что все эти люди вертятся вокруг нее, но с другой стороны, его пугала такая резкая перемена в ней. Это было совершенно не свойственно ей. Мужчина должен был подобраться поближе и посмотреть на кулон.

Спустя час бесполезных метаний по залу в попытке урвать хоть кусочек драгоценного времени человеческого ребенка, он был все так же ни с чем. Каждый раз, как только они вот-вот должны были встретиться девушка оказывалась едва ли не на противоположной стороне зала.

Потому сейчас Рэнджин стоял около столика с напитками, и вливал в себя далеко не первый бокал с горячительным напитком. Рядом с ним находился «оборотень». Обличие девушки спало при входе, и теперь он был в своем настоящем теле. Белоснежные волосы слегка торчали в разные стороны, светло серого цвета глаза почти сливались с белками. Одет он был в белый костюм тройку. Казалось, парень был отрешен от всего мирского, но все же, изредка бросаемые в сторону Рэна обеспокоенные взгляды выдавали его.

Флоренс кружила в танце с каким-то джентльменом в костюме Такседо Маска. Время шло к полуночи, Рюу объявил, что ровно в двенадцать все должны будут снять маски. Многие гости и так уже поняли, кто из них есть кто. Но некоторые так до сих пор так и не знали, что за девушка в серебряном платье кружит среди них. Всех непреодолимо тянул к этой особе. Вокруг нее была странная, загадочная аура, толика опасности, перемешанная с порочностью и чувством власти над происходящим. Это завораживало. Казалось, весь зал влюбился в эту юную особу, что перемещалась по залу словно бабочка, порхала из одной компании в другую, оставляя за собой легкое головокружение, словно опьяняя своими словами и присутствием. Рэнджину так и не удалось подобраться к ней, но он увидел кулон. Яркий красный камень сиял на шее девушки. Этот цвет обозначал те качества, что совершенно не вязались у него с образом спокойной и милой Флоренс. С ней у него ассоциировался скорее белый цвет, как раз в него она и была одета, видимо Рюу разделил с ним эту мысль.

Гости развлекались, пока хозяин бала не вышел на балкон, который находился над залом. Дождавшись, пока зал наполнит тишина, Рюу произнес:

— Ну что, дамы и господа. Без двух минут двенадцать! После двенадцатого удара все должны быть готовы снять маски! Что ж, отсчет начинается.