Жизнь с вампиром (СИ) - "Натаниэль" - Страница 20

Голова гудела от пережитых эмоций и мыслей. Флоренс прикрыла глаза и сосчитала до десяти. Нужно встать, умыться и проверить, дома ли старший вампир. На месте его не оказалось, хотя часы на кухне показывали половину пятого утра, за окном уже начали виднеться первые лучики солнца. Флоренс устало опустилась на стул. Руки сжали стакан с холодной водой, девушка бездумно смотрела как по поверхности расходятся небольшие волны.

Рука сама потянулась к мобильному. На том конце провода ответили, что вся верхушка клуба занята и велела не беспокоить, Флоренс даже не стала дослушивать, нажала отбой. Глаза вновь начали слипаться, и поставив стакан в раковину, девушка вернулась в постель.

Разбудил её звук мотора автомобиля. Рэнджин вернулся домой. Флоренс посмотрела на часы, скоро уже вечер, а она только-только проснулась. Нужно было срочно вставать и приходить в себя, чтобы Рэн ничего не заметил.

***

Молчание затянулось. Рэнджин видел, что с девушкой явно что-то не так. Ее пустой взгляд и болезненные вздохи.

— Флоренс? — не выдержал, позвал.

— М?

— С тобой все хорошо? Ты слишком бледная.

— Не бледнее тебя, думаю, — сарказм.

Он никогда не слышал с ее стороны сарказм или иронию, тем более по отношению к себе. Девушка снова болезненно выдохнула. Мужчина встал и, наклонившись над столом, протянул руку, легко касаясь ее лба. На мгновение ему показалось, что руку обдало огнём, где-то на подсознании всплыл образ лисицы, но тут же угас от понимания глупости этой мысли. У Флоренс был просто жар.

— Да ты вся горишь! Нужно измерить температуру.

Он не знал на кого он кричал больше на себя или на нее. Подхватив несопротивляющуюся девушку на руки, он понес ее в свою спальню. Это было больше по привычке. Такой приятной и в то же время болезненной привычке. Она раньше часто ночевала у него, становясь для него персональным снотворным. Когда он слышал ее тихое дыхание, и чувствовал руки что во сне обнимали его поперек груди, все словно становилось на свои места. Казалось, что он обретал в эти моменты нечто давно утерянное — то, что отделилось от него века назад. Рэнджин уложил ее в кровать, накрывая одеялом, плотно подтыкая со всех сторон. Из аптечки принес жаропонижающее, сейчас он был по-настоящему благодарен Карин за то, что она вечно притаскивала лекарства со словами: «Тебе может и не надо, но…».

Флоренс уже была на грани между сном и реальностью.

— Тебе нужно выпить лекарство.

Девушка никак не отреагировала, лишь болезненно вздохнула, едва всхлипывая. Видя Флоренс в таком состоянии, прежний гнев на эту демоницу возвращался, пусть она и не убила ее, но сделала очень больно и поплатиться за это. Флоренс болезненно сжимала губы так, что те становились под цвет кожи.

— Флоренс, — снова попробовал позвать Рэнджин.

Но, как и в первый раз, ответа не последовало. Другого выхода не было. Он набрал воды в рот, пальцами разомкнул губы девушки, стараясь аккуратно, но как можно глубже положить таблетку. Вампир наклонился, прижимаясь своими губами к губам Флоренс, передавая воду. Рефлекторно она начала сглатывать. Мужчина принес миску с холодной водой, окунул в нее марлю, слегка выжал ее и положил на лоб девушки. Ткань быстро нагревалась, и Рэну приходилось часто менять ее на протяжении почти часа. Жаропонижающее начало действовать, морщинка между бровей девушки разгладилась, она перестала сжимать губы, дыхание выровнялось и стало спокойным. Еще какое-то время, сидя рядом, мужчина всматривался в бледное, с раскрасневшимися от жара щеками, лицо Флоренс. Решив, что и ему нужно отдохнуть, он надел пижамные брюки, и лег рядом с девушкой, накрываясь одеялом и придвигаясь ближе к ней.

Рэнджин почти сразу же провалился в полудрему, не переставая прислушиваться к дыханию девушки и происходящему вокруг. Мужчина непроизвольно сжал руки в кулаки, если кто-нибудь попробует сделать больно его подопечной…

И когда он успел так привязаться к девчонке? Вампир покачал головой, не она была изначально его целью, но получилось совершенно иначе и теперь рядом с ним мирно сопел человеческий ребёнок.

Был единственный плюс во всей этой ситуации, если замешана демоница, то ответственность за её действия больше не несёт только Король подконтрольного участка. Теперь каждый клан и даже охотники были обязаны содействовать поимке огненного демона. Одного из пятёрки самых неуловимых и опасных представителей своего рода. Огонь, вода, молния, ветер, земля — существа обладающие одной из этих стихий имели по истине страшные силы. Единственные демоны имеющие возможность появится в этом мире без прямого человеческого призыва, лишь откликаясь на эмоции и желания. В отличие от обычных ёкай, могут принимать человеческую форму и скрывать свою сущность, жить среди людей веками, как и вампиры, не выдавая своего присутствия. Отличало их только одно, им требовался носитель, без него они не могли прожить в мире, где потоки волшебного Эфира являли собой слабый отголосок истинной магии.

По легенде демоны стихий был изгнаны с Земли давным-давно, чародеем небывалой силы и вампиром. Придание гласит: «Мудрец в длинной алой рясе, потрепанной временем, скитался по свету собирая знания и силы. Человек чувствовал, что люди не единственная раса на Земле, и его неутолимая жажда знания влекла его всё дальше и дальше, но человек не задумывался, отчего же сам он живёт уже второй век. Скрижали, древние свитки содержали в себе по истине могущественные знания, но не сила влекла человека дальше, а желание найти тех иных, кто не был частью человеческого рода.

Век подходил к концу, а Мудрец никак не мог утолить свою жажду, и начало происходить по истине небывалое. Тут и там земли охватывало пламенем, что нельзя было погасить, водой выходящей из невидимых рек, ветра уносили жизни людей и укутывали их белым песком. Тотемы и жертвоприношения не помогали от напастей и люди пришли в отчаяние. Мудрец же уверился в своей правоте и шёл он дальше уже не собирая знания, а используя их. И создал он печати, что могли открывать портал в иной мир и увлекать туда чудищ, которых он прозвал — Стихийными Демонами.

Только вот печати не стали идеальным оружием против нелюдей: в одних случаях они действовали, в других нет. Мудрец не понимал отчего это зависит, и силы его начали постепенно иссякать, подходил конец его жизни. Человек чувствовал, что исчерпал все запасы и теперь оставалось найти себе ученика, дабы знания не канули в лету. Но вместо ученика на пороге его дома возник прекрасный высокий мужчина, он назвался Regem — Король. Регем потерял свой клан в сражении с одним из стихийных демонов, и был вынужден отправиться на поиски создателя печатей.

Человек не знал, кто стоит пред ним, лишь чувствовал дыхание смерти, исходящее от нового знакомого, и несоизмеримую ни с чем магическую силу. Это было первое объединение человека и вампира. Им удалось запечатать всех стихийных демонов, отправив их в иной мир»

Что было дальше, Рэн не помнил, он и эту часть слышал лишь благодаря Карин. Подлинность даже этого рассказа подтвердить было нельзя. Пусть и красивая сказка, но и она содержала в себе долю правды. Интересно жив ли еще тот вампир?

Сейчас, встретившись лицом к лицу с представительницей сильнейших демонов, он почувствовал, насколько он на самом деле слаб. Ему нужно было найти эти печати и навсегда избавиться от лисицы, если эти печати на самом деле существуют, конечно. Но как-то же люди избавлялись в последние столетия от подобных бесчинств со стороны демонов, значит всё же Мудрец должен был найти себе учеников и передать знания. Стоило поговорить с одним из жрецов, что проживает на его территории, кажется даже в самом Токио.

Но тут же вставал вопрос — кто-то посмел призвать демона или он пришёл на эмоциональный зов? Он знал единственного вампира, что гонялся за этой легендой вот уже несколько сотен лет, но после того пожара, никто не смог бы выжить. Или смог? Эта неприятная мысль медленно начала заполнять весь его разум: что если тот пожар и был предвестником появления демона? Тогда почему лисица появилась только сейчас, спустя тринадцать лет. Можно было допустить, что после призыва должно было пройти определенное количество лун или лет, но что-то все равно не клеилось. Мужчина медленно выдохнул, приводя мысли в относительный порядок. Он подумает об этом чуть позже.