Адвокат дьявола (СИ) - "Traum von Katrin" - Страница 20

— Добрый день, вы занимаетесь установкой сигнализации? — ей не терпелось вновь почувствовать себя в безопасности.

— Да, мисс, конечно. Что именно Вас интересует?

— Хочу провести в дом прямую связь через пульт с тревожной кнопкой. И кодовый замок на дверь. Ещё решетки на все окна, — торопливо озвучила она свои требования. Как ещё он заберётся, не проломит же стены?

— Специалист сегодня же приедет, чтобы оценить, в каком состоян…

— Установите сегодня. Я заплачу за срочность. Только ради Бога, сегодня же, — руки предательски затряслись от одной мысли, что придётся жить в этой картонной коробке ещё какое-то время.

— Эмм… Хорошо, мисс. Ваш адрес?

— Парсонс-драйв, 45. Жду Вас, — Элизабет облегчённо выдохнула, завершая вызов.

Скоро она будет под защитой. Эту успокаивающую мысль прервал настойчивый стук в дверь.

Бетти подскочила на месте.

«Нет. Боже. Нет!»

Сердце грозило с треском выломать рёбра, Бетти трясло, как эпилепсика. Она нашла брошенные на полу ножницы, вцепляясь в них до побелевших костяшек. Промелькнула мысль купить газовый баллончик, а лучше шокер.

Осторожно спустившись по лестнице, она замерла в надежде: вдруг он уйдёт. Стук стал настойчивей, Бетти занесла ножницы для удара.

— Бетти! Ты дома? — позвал женский голос из-за двери, и она облегчённо выдохнула. Это Ронни.

Элизабет положила своё оружие на журнальный столик и уже спокойно встретила подругу, пропуская её в дом.

— Привет, Ви, — хрипело сорванное вчерашними криками горло.

— Господи, Бетти, что с тобой? — ахнула Вероника, потрясённо рассматривая опухшее от слёз лицо и отчётливые синяки на руках.

— Упала в ванной вчера, — легко сорвалась первая пришедшая в голову ложь.

«Боже мой, я его ещё и защищаю! Идиотка», — отругала себя Бетти.

— Ничего себе, упала! На чьи-то пальцы? — Ронни никогда не была наивной дурой.

Бетти устало опустилась на диван в гостиной, и Ронни последовала её примеру, ожидая ответ.

— Ви… я не знаю, что сказать. Правда, — Элизабет опустила глаза, не желая ни врать подруге, ни делиться подробностями вчерашней ночи.

Ронни пододвинулась ближе, аккуратно погладив Бетти по плечу, стараясь не задевать синяки.

— Дорогая, если тебя кто-то обидел, ты только скажи. Я и Арчи голову оторвём за тебя любому уроду, — убеждённо заверила она.

— Не сомневаюсь. Но тут…сложно. Давай не будем к этому возвращаться? Мне сейчас ещё слишком тошно вспоминать, — жалобно попросила Бетти.

— Если ты просишь — конечно, Би. Просто помни, что я рядом и всегда поддержу тебя. Знаешь, я была уверена, что ты тут торжествующе тыкаешь Элис носом в сводку новостей, а не размазываешь сопли, — у Ронни была замечательная черта: тактичность. Она умело перевела тему, и Бетти обрадовалась этой возможности отвлечься от холодного льда в душе.

— Как видишь, я не в настроении. А что там в новостях? — заинтересовалась она.

— Дифирамбы в честь самого ловкого адвоката Ривердэйла, конечно! — просияла Ви, — Оправдание Джонса новость номер один!

Бетти передёрнулась от одного звука треклятого имени. Кулачки непроизвольно сжались.

— Ага, только это не удержало меня на рабочем месте. Мелдок уволил мою жалкую задницу пару часов назад, — хмуро прокомментировала она.

— Ну и пусть катится ко всем чертям, Би! Так даже лучше! Ты теперь можешь сама выбирать, куда пойти работать: есть контора Салли Хейл, там занимаются семейными конфликтами, есть Билли Морган, сынок судьи — у него тоже своя фирма…

Бетти приуныла. Ей предстоит в скором времени обивать пороги, если она не хочет остаться без средств к существованию. Ещё больше удручала мысль, что охранная фирма сдерёт с неё три шкуры, сильно потрепав и так не особо крупный банковский счёт.

Заметив её скривившееся лицо, Вероника неожиданно провозгласила:

— Или вообще можешь начать своё дело! Открыть свою адвокатскую консультацию!

Бетти закашлялась. Такая смелая мысль не приходила ей в голову в самых розовых мечтах.

— Брось, Ви. Откуда у меня такие средства? Да и кто пойдёт к вчерашней студентке, случайно выигравшей одно дело?

— Не смей принижать свои достоинства. Я вчера видела тебя — ты была просто бесподобна! А уж речь… Пара особо впечатлительных мадам из присяжных всплакнули, я точно тебе говорю. Уголовная практика — это однозначно твоё, — убеждала Вероника, всё крепче поселяя в голове Бетти навязчивую мысль.

Свое дело. Частная адвокатская контора. Стать хозяйкой самой себе, своей жизни. Чертовски соблазнительно. Никаких приказов. Никаких кукловодов.

— У меня нет таких денег. Это же надо и помещение, и хотя бы пару сотрудников в помощь, — попыталась не увязнуть в своей фантазии Бетти.

— Дорогая, ты же знаешь, Лодж индастрис без проблем выдаст тебе займ, — широко улыбнулась Ронни.

— Нет, ты что! Я не могу, это неправильно. А если не выгорит, и отдавать будет нечем? Прости, Ви, но нет, — категорично отказалась Бетти.

— Как знаешь. Но если передумаешь, стоит только позвонить.

— Спасибо за предложение, Ронни. Я ценю это, — Элизабет натянула вымученную улыбку.

Сегодня она не в состоянии испытывать искреннюю радость. И вряд ли в скором времени будет способна на это.

Первая стадия — отрицание.

Джагхед не мог поверить, что действительно это сделал. Не может быть. Приснилось.

«Ненавижу», — стучал в виски её голос.

Что им двигало? Конечно, долго и упорно сдерживаемое желание. Бетти столько времени соблазняла его каждым своим жестом, каждой фразой. Когда он оказался на свободе и разделался с Пенни, его несло только в одну сторону — к умопомрачительному запаху клубники. Ему и в голову не приходило, что после суда Бетти не захочет его даже видеть. С чего бы?

Всё же было честно. Она добилась своей цели, он своей. Разве не так должно быть в справедливом мире? Джаг был уверен, тем более после почти свершившегося перед судом, что Бетти абсолютно согласна и хочет его. Каково же было удивление, когда она сказала категоричное «нет».

Игра? Притворство? Как она может ему отказать после всего, что было? Выпитая по дороге к её дому фляжка виски и скуренный на кладбище со Свит Пи косяк, дали в голову, смешиваясь с диким, животным желанием наконец-то отметить свою девочку, как принадлежащую только ему.

В глазах мутнело от её беспомощного домашнего вида и отчаянной просьбы уйти. Такая забавная — ну точно, пушистый царапающийся котёнок. Кровь прилила в голове, оставляя только жажду обладать этим сводящим с ума телом.

«Ненавижу», — он заслужил это слово, мгновенно отрезвившее затуманенный мозг.

Слышал её рыдания за дверью ванной, и отвращение к себе поглотило остальные чувства. Понимая, что она не захочет его больше видеть, Джаг спешно ушёл тем же путём, каким и появился в её спальне — через окно по приставной лестнице, нагло притащенной от соседа.

Потом было виски. Много-много виски.

Он пил три дня, не вылезая из своего кабинета в «Белом Змее». Лишь бы мозг снова не начал думать и вспоминать. Он не мог этого сделать. Не правда. Он же не настолько законченная сволочь?

Вторая стадия — отвращение.

На третий день Тони запретила бармену приносить хозяину выпивку и ждала, пока он протрезвеет. Только заботливо занесла в кабинет ящик с водой и пачку аспирина. Он терпеть не мог, когда кто-то видел его в жалком состоянии, потому и пил крайне редко. Тони это знала, и смиренно ждала окончания похмелья, никого не запуская в кабинет.

Вместе с тошнотой и головной болью пришло дикое отвращение к себе. Какую ещё черту он не пересёк в своей безумной жизни?

Наркоторговец, убийца, садист, даже временами сутенёр — любое из этих слов уже давно не раздражало. Но насильник? Чёрт возьми, он грёбаный насильник. И самое мерзкое — он сделал это с единственной девушкой, которой никогда не хотел бы причинить боль.

Единственной, которую действительно хотел, а не просто справлял физиологическую нужду. Впервые в жизни Джагхеду было противно собственное существование.