Спецназ навсегда (СИ) - Соколов Вячеслав Иванович - Страница 26

Поведал много интересного, про крышевавших его и Хасана ментов, про вояк торговавших оружием. А вот наркотой, Заволодский не торговал. Презирал, это дело. Ага. Оружие бандитам продавать не презирал, значит?

— То есть вы в курсе, что вот этот тип, — киваю на едва живого Хасана, — убийца, насильник и садист?

Дисциплинированно, дождавшись «перевода», говорит:

— Да. Лизунов его ко мне привёл, — кивает на адвоката. — Он знал, что у меня есть выход на людей, которые могут достать оружие. И что мне было делать? Он же страшный человек, — вздрагивает. — У меня в то время был почти легальный бизнес, несколько казино и игровых залов. Да были грешки, не без этого. Но мне не оставили выбора, у меня же жена, дети… Так что пришлось залезть во всё это, когда моего сына похитили, — всхлипывает. — Так что я согласился на всё. А там замарался так, что не отмыться. Хотя врать не буду, бабло загребал лопатой. Знаешь, парень, даже если ты убьёшь меня, спасибо тебе. Спасибо за то, что дал увидеть, как эти две твари сдохли, — истерично смеётся.

Проклятье. Да этот человек преступник. Мог ли он поступить по-другому? Возможно. Например, будь он мной. Нынешним мной. А вот тем, кем я был раньше? Вот взять моего отца, что бы он сделал, если бы меня похитили и угрожали убить?

Стёр бы с лица земли, всех кто к этому причастен, думаю. Но перед этим, скорее всего, сделал бы то, о чём просят. Это ведь ничего такого, достать парочку стволов. Всего парочку. Потом ещё. И ещё. Так Заволодского и закрутило…

Заслуживает ли этот человек смерти, учитывая, сколько хороших парней погибло от его оружия, а сколько гражданских было взорвано, его взрывчаткой? Да. Несомненно, заслуживает. Убью ли я его?

Присаживаюсь на корточки и, выключив диктофон, говорю, не оборачиваясь к девахе:

— Пока, повторять не надо, — и уже Заволодскому: — Я дам тебе шанс. Один единственный. Когда сюда прибудут менты, ты всё им расскажешь и покаешься. Расскажешь, всё что знаешь. У кого брал стволы и взрывчатку, куда, с кем и как переправлял людей. Кто крышевал вас. В общем, всё.

— Меня убьют, — качает головой.

— Так и я тебя убью, — пожимаю плечами. — А так глядишь, может, ещё и срок скостят, если полезным будешь. И шанс выжить, какой-никакой есть. Просто подумай, кому колоться будешь. Но учти, откажешься, я тебя просто пристрелю, а попытаешься обмануть… — киваю на Хасана. — У тебя минута на размышление.

— Не надо минуту, я согласен, только у меня просьба.

— Ну, говори, — хмыкаю.

— Не оставляете здесь диктофон, иначе меня сразу увезут. А так, будет шумиха, набегут журналисты, вот я и устрою пресс-конференцию прямо на входе. Сдам, больших начальников и скажу о том, что если меня убьют, то это по их приказу. Всё хоть какая-то гарантия… — вздыхает. — А вы, если можно, загрузите мои показания в интернет, везде, куда только можно.

— Хм… Не лишено смысла, — киваю.

— И ещё есть проблема, — грустно так ухмыляется.

— Какая?

— Она, — кивает на деваху-свидетельницу. — Начнут спрашивать, проговорится. Тогда никакой пресс-конференции не получится.

— И что предлагаете? — чуть наклонив голову, смотрю на него, уже решив, что если предложит убить девку, не заморачиваться, а вернуться к прежнему плану. То есть оставить диктофон, а Заволодского грохнуть. Ну, в самом деле, не девчонку же…

— Уведите её, — смотрит в глаза испуганной его словами красотке, — она же не дура, понимает, чем это всё светит. Возьмите у меня в кармане деньги, у Хасана и Лизунова, тоже. Думаю, сумма будет внушительная. Более чем. Заберите её контракт, вон из той папки, там её данные все. И пусть бежит. Отсидится где-нибудь с годик. Бабла хватит.

— Что скажешь? — смотрю на деваху.

— Я только за, мне в могилу рано, — кивает.

— Ладно, — стреляю в голову Хасану и прячу пистолет. — Но не вздумайте делать глупостей, вы, надеюсь, уже убедились, что я шутить не люблю.

— Более чем, — судорожно сглатывает.

Вынимаю нож из Хасана и, обтерев его об одежду трупа, перерезаю скотч, которым была связана деваха. Смотав его, прячу в карман:

— Незачем наводить на мысли, что ты сама ушла, — забрав деньги и контракт, всё это перекладываю в сумочку моей «переводчице». Забрав диктофоны, беру девушку под руку: — Без глупостей, — кивает.

Оборачиваюсь к Заволодскому:

— Надеюсь, прощайте, а не до свидания.

— Я тоже… и рот мне заклейте, чтоб не выделяться.

На выходе из VIP-зоны, охранники едва мазнули взглядом по одинокой фигуре красивой девчонки. Та же, удивлённо оглянувшись, так и не смогла сообразить, куда же делся, этот странный мужчина, который ещё секунду назад держал её за локоть.

Однако не стоит терять времени, расправив плечи, направилась к выходу из клуба. Было страшно от произошедшего с ней только что. Но и радостно, от того, что удалось избежать страшной участи, уготованной ей мерзавцами. Да ещё и в сумочке лежала весьма крупная сумма денег. И все благодаря этому странному парню, на губах промелькнула улыбка:

— Какой, мужчина, чёрт его побери…

А где-то там, в тех местах, где водятся черти. Тот самый чёрт, замахал лапами и воскликнул:

— Чур меня! Чур!!!

— Да уж, интересное кино, — хмыкнув, Вован остановил воспроизведение видео, на моём ноутбуке. На котором, был фрагмент новостей, где Заволодский, каялся в грехах, стоя на ступенях клуба.

— Это не кино, — развалившись на кровати, развожу руками, глядя на задумчивого здоровяка, который оккупировал кресло возле стола, — это видео запись. Просто ты, наверное, не в курсе. Кино это когда играют актёры, а это жизнь…

— Хватит ржать, — взрывается Вовка и, вскочив, начинает метаться по моей комнате. — Ты же прекрасно понимаешь, о чём я.

— Понимаю, — и, взмахнув рукой, командую, — сядь и не мельтеши. Ты файл, который я тебе утром отдал, залил в интернет? Хвостов не оставил?

— Да нормально всё, — мотает башкой, — не парься. Только одного не могу понять, зачем ты голос девки исковеркал? Как будто робот говорит. В чём вообще смысл, того, что ты её говорить заставлял?

— Планы изменились, — пожимаю плечами.

— Пожалел? — приподнимает бровь.

— Осуждаешь?

— Ещё чего, — встав, до хруста потягивается, — скорее одобряю. Но мне кажется, на неё в любом случае собак всех повесят. А так хоть одним доказательством меньше. Хотя кого я обманываю? Когда это мешало засадить человека?

— Ну, для этого, её сперва надо найти, — ухмыляюсь.

— Найдут, — вздыхает. — Сам посуди. Допустим, сказал Заволодский, что ты её похитил, это ладно. Но ведь её же видели, когда она сама уходила. А значит, может быть соучастницей.

— Кто видел? — напрягаюсь. — Что, есть какая-то инфа?

— Нет, — удивляется, — но ты же сказал, что она сама ушла. Значит, охрана видела, посетители.

— А-а-а… — вновь спокойненько откидываюсь на подушки. — В зале темно, в коридоре полусумрак, а я рядом с ней шёл и отводил от себя глаза. Соответственно и её никто не должен был заметить. Максимум, что девушка, а потом взгляд скользил мимо. Так что ничего охрана не видела. Сам же слышал по телику, сегодня утром. Преступник неизвестно, как вошёл, и неизвестно, как скрылся, вместе с заложницей.

— Хорошо, — задумчиво стучит пальцами по столу. — Допустим. Но подозревать то будут. Не просто так же, ты её увёл, да ещё и документы забрал. Так что могут искать.

— И что? — пожимаю плечами. — Кого искать? Кто её знает? Максимум, имя. Или вообще псевдоним какой-нибудь.

— А девчонки, которые с ней там были?

— А что девчонки? Фоторобот что ли составят? Не смеши меня. С девками она впервые виделась. А там столько макияжа было, что стоит только умыться и ты другой человек.

— А документы? — не сдаётся Вован.

— А что документы? — ехидно улыбаюсь. — Они людей, Вова, похищали. Всех документов, только контракт. Так что, даже если и покатят на неё бочку, то пусть для начала найдут.