Король желает жениться - Чернованова Валерия М. - Страница 55

Слышу быстрое биение сердца под своей ладонью и тихие, глухие слова:

— Я хотел совсем другого.

— Чего?!

Молчит. Смотрит на меня и не говорит ни слова. А меня от этой невыносимой тишины, от его пронзительного взгляда, от осознания, что Искра не засияла, как я того подсознательно желала, начинает знобить.

— Отвези меня во дворец. — Отстраняюсь, толкая его в грудь.

— Мари…

— Просто. Отвези. Во дворец.

Единственное, что радовало, — это то, что дорога до Анделиора была короткой. Рас больше не пытался со мной заговорить, а мне даже смотреть на него было невыносимо.

Когда карета остановилась, я не стала дожидаться, пока он снова начнет строить из себя джентльмена и рыцаря в одном флаконе. Стянула с пальца колечко, швырнула его на сиденье и как угорелая помчалась во дворец. Взлетела по ступеням, пронеслась по пустынной анфиладе, оставляя за собой шлейф из протяжного эха. Добежала до покоев посланника, из последних сил сражаясь с дурацкими слезами обиды, разочарования, злости. Злости на саму себя в первую очередь.

Ну что ты себе надумала, идиотка?! Ты ведь не какая-нибудь Золушка, а Рас не твоя крестная фея. Он беспринципный солдафон, который решил во что бы то ни стало сделать тебя своей! Вот он кто!

Осенило его, понимаешь ли, что, как только покажет мне, что я недостойна Рассарха, я сразу же упаду в его объятия. И ведь в чем-то он прав. Рассарх — король, а кто я? Покойница, русалка, самозванка. Но уж точно ему не пара.

Стараясь не шуметь, прошмыгнула в гостиную, но беспрепятственно добраться до дверей спальни мне не дали. Вздрогнула, когда со стороны кабинета раздалось резкое:

— Где ты пропадала, Мари?! — Голос де Мартена больше напоминал змеиное шипение, и взгляд у него был соответствующий. Как у змеи, которая вот прямо сейчас готова была ужалить или задушить.

— У меня был выходной, который вы мне великодушно предоставили, — устало напомнила я графу.

Принципиально не стала заморачиваться реверансом — не то у меня сейчас настроение. Да и вообще, жуть как надоело стелиться перед всеми этими власть имущими. Не хочу! А значит, и не буду.

— Я же просил не задерживаться. — От раздражения у его сиятельства аж зубы заскрипели.

— Увлеклась разговором с подругами и потеряла счет времени, — сдержанно объяснила я свое опоздание, борясь с желанием добавить, что комендантского часа мне не устанавливали.

— Твои подруги вернулись два часа назад! — совсем разошелся граф.

Быть может, я бы и прониклась его грозным видом, вот только Эмерик был в халате и тапочках, и проникаться как-то не получалось.

— А я потом еще по городу гуляла.

— Одна? — недоверчиво сощурился он.

— Ну да. Вы же помните, как я люблю ночные прогулки по Аскании в гордом одиночестве.

Посол еще больше помрачнел, но отчитывать меня, как прогулявшую занятия школьницу, перестал. Хотя, может, и продолжил бы, если бы в тот самый момент мой взгляд не переместился влево, в угол гостиной. Угол, где, по идее, должен был находиться…

— Фикус! — испуганно пискнула я, снова поворачиваясь к Эмерику. — Куда подевался фикус?

— Это ты о той жуткой палке с листьями? — Посол скривился. — Я приказал его выбросить.

Мне поплохело. Настолько, что я уже готова была схватиться за сердце. Ну или схватить де Мартена за шкирку и выбросить его следом за санторским аналогом вечнозеленого растения.

Вот ведь… любитель приказывать. А Машка куда смотрела?! Почему не подняла тревогу? Не позвала меня!

Насилу себя сдержав, немного резче, чем следовало бы, произнесла:

— Я могу идти отдыхать?

— Иди, — все еще раздраженно разрешил посол, припечатав грозно: — И впредь не заставляй меня волноваться за тебя, Мари!

Меня совсем не тронуло его беспокойство. Куда больше меня сейчас заботила моя собственная тревога, к которой примешивались отчаяние и страх. Неужели все насмарку? Столько дней я как наседка носилась с этой жижей, а ее взяли и выбросили.

Катастрофа! Трагедия! Конец света!

Благо Марэя дожидалась меня в спальне, и, прежде чем я набросилась на нее с упреком, почему сразу со мной не связалась, она выставила вперед свою полупрозрачную ладошку и сказала:

— Не паникуй. Я знаю, куда его забрали.

— Куда?! — Я привалилась к стене и шумно выдохнула, опасаясь радоваться раньше времени: неужели нашлось зелье?

— Герцогиня Белонезсская как раз сегодня утром жаловалась, что у нее в покоях не хватает цветов и зелени. А Эмерик, наоборот, велел убрать растение с глаз долой, потому что оно его, видите ли, раздражало. Сама понимаешь, я ничего не могла поделать. — Марэя развела руками.

— Значит, зелье у ее светлости? — вычленила я главное из ее рассказа.

Призрачная мара кивнула:

— У нее. В целостности и сохранности. И даже более того! Я проверила — оно готово. Уже завтра можно будет смело опаивать его величество, — радостно заключило привидение.

Вот только я ее радости не разделяла. Стоило мне вспомнить о Рассархе, как сердце болезненно сжалось. Я как будто снова оказалась в храме, возле тускло мерцающего источника магии, который остался равнодушен к моему присутствию. А значит…

А это значило, что нужно, как бы ни было сложно, абстрагироваться от сердечных болей и сосредоточиться на другом Сердце — на подарке Невора.

— Что готово, это хорошо. Вот только как им опоить короля? — Я сосредоточенно закусила губу.

— Я все придумала! — Русалка ликующе улыбнулась. — Завтра его величество будет завтракать с герцогиней и обсуждать грядущую свадьбу и пиршество. Там-то он его и выпьет. Согласись, проникнуть в покои устроительницы гораздо проще, чем в королевские. Так что даже хорошо, что его туда унесли. А этот завтрак так вообще настоящая удача.

— А если зелье выпьет и Лайра?

Марэя беспечно отмахнулась:

— Ну и что, что выпьет? Подумаешь! Ничего страшного с ней не случится. Уже к вечеру от зелья в ней и следа не останется. То же самое касается и Рассарха.

План мары мне по-прежнему не нравился, и я по-прежнему не хотела опаивать рыжего. А теперь получается, что и Белонезсской придется продегустировать настойку русалочьего производства. Но других вариантов все равно не было. Как не было времени, да и желания здесь оставаться. Теперь, когда уже точно ясно, что я королю не пара.

Впрочем, это было ясно с самого начала. Вот только я никак не желала себе в этом признаться.

Теперь вот призналась. А значит, пора забирать перстень и убираться из Анделиора.

— Я все сделаю, — твердо пообещала Марэе, а заодно и самой себе: — Завтра Рассарх вернет то, что он у меня отнял.

Закончив обсуждать с марой детали операции под кодовым названием «Проникай, копай, подливай», я рассказала ей о встрече с Нериссом и о его пропавшей невесте.

Но Машка почему-то сочла важной совсем другую информацию.

— Это что же получается… я пропустила такое шикарное свидание? — разочарованно выдала она.

— Которое закончилось так ужасно. Но вернемся лучше к Рхонде.

Сетуя на то, что из-за истории с зельем пропустила все самое интересное, Марэя все же пообещала разыскать рыбодеву или хотя бы попытаться это сделать, а мне посоветовала лечь спать.

— Завтра будет сложный день.

Еще какой.

Наставив меня на путь истинный, что вел прямиком к кровати под балдахином, она растаяла в полумраке, а я опустилась в кресло и замерла, вслушиваясь в звуки ночи. Где-то в саду под окнами спальни ухал филин и тревожно шумели деревья. Вернее, шумели они как обычно — просто листву трепал расшалившийся ветер, но мне сейчас все казалось тревожным, угнетающим и зловещим.

На душе, судя по ощущениям, скребли не кошки, а целые ягуары. Полосовали ее снова и снова острыми когтями. Я продолжала задаваться вопросом, правильно ли поступаю. Понимала, что нет, неправильно, и точно так же отчетливо осознавала, что все равно завтра сделаю все, чтобы опоить Рассарха.