Королева пламени - Райан Энтони - Страница 3

— Лирна, поверь мне, — тихо сказал он и прижал ее пальцы к коже.

Гладкой невредимой коже.

Он убрал руки, а ее пальцы задвигались сами по себе, помимо воли, ощупывая кожу от лба до подбородка и шеи. «Где оно?» — растерянно подумала Лирна. Где грубые неровные рубцы, отзывающиеся обжигающей болью, не унимающейся, несмотря на целительные бальзамы, которыми придворные дамы каждый вечер умащивали королеву. Где мое лицо?

— Я знал, что у Плетельщика — великий Дар, — прошептал Ваэлин. — Но это…

Лирна сидела, схватившись за лицо, и пыталась не заплакать. Нужно выбирать каждое слово. Как же, разве тут выберешь.

— Я, — начала она и запнулась, смолкла, затем попыталась снова. — Я хотела бы… чтобы вы созвали военный совет, как только… как только…

Слезы хлынули ручьем. Она ощутила его руки на плечах, уткнулась лбом в его грудь и заревела, как ребенок.

Женщина в зеркале провела рукой по бледной шерстке, покрывавшей голову, и нахмурилась. Они отрастут заново. И на этот раз, возможно, быстрее.

Лирна всмотрелась в те места на коже, где ожоги были самыми страшными, и поняла, что исцеление все-таки оставило следы: слабые бледные линии вокруг глаз, у корней волос. Королева вспомнила, что пробормотало несчастное, сконфуженное существо, чье тело было домом Малессы, в тот день под горой:

— Отметины твоего величия… они еще не здесь.

Лирна немного отступила от зеркала, наклонила голову, рассматривая, как выглядят отметины в свете, падающем сквозь приоткрытый полог. Хорошо. В прямых солнечных лучах они почти незаметны. В зеркале что-то шевельнулось. Илтис. Бедняга отвел взгляд, стиснул забинтованную руку, висящую на перевязи. Илтис приковылял в палатку час назад, оттолкнул Бентена и упал на колени перед королевой. Он забормотал извинения, просил простить его, а потом глянул на лицо Лирны — и онемел.

— Милорд, вам следует лежать в постели, — сказала Лирна.

— Ваше величество, я, — запинаясь, выговорил он, — я никогда не отойду от вас, я же дал слово!

На его глазах заблестели слезы.

«Я что, стала его новой верой?» — подумала королева.

В зеркале было видно, как он переминается с ноги на ногу, трясет головой и расправляет плечи.

«Не иначе, он и вправду разочаровался в прежней вере и теперь посвящает себя мне».

Отодвинув полог, в шатер вошел Ваэлин и поклонился королеве.

— Ваше величество, армия готова.

— Благодарю вас, милорд.

Королева протянула руку к Орене, державшей отороченный лисьим мехом плащ с капюшоном. Лирна сама выбрала его из кучи всевозможных одежд, охотно предоставленных госпожой Ривой. Орена укутала плащом королевские плечи, Мюрель опустилась на колени и пододвинула Лирне элегантные, но непрактичные туфли.

— Ладно. — Она сунула ноги в обувь и прикрыла голову капюшоном. — За дело.

Ваэлин поставил неподалеку от входа в шатер высокую повозку без крыши и ожидал на ней. Когда королева приблизилась, он подал ей руку. Лирна взялась за нее, другой рукой придержала плащ, чтобы ненароком не споткнуться, и вскарабкалась наверх. Мысль о том, что она все-таки могла споткнуться и шлепнуться лицом вниз на виду у всех, показалась чертовски смешной. Лирна едва сдержала шаловливое девичье хихиканье. Ну да, да. Выбирать каждое слово.

Не выпуская руки Ваэлина, Лирна осмотрела свое новое войско. То и дело косясь украдкой на лицо королевы, пухлый брат из Пределов сообщил: теперешний состав армии Севера — шестьдесят тысяч воинов Королевства и около тридцати тысяч сеорда и эорхиль.

Полки выстроились рядами — нестройными, неровными. Никакого сравнения с вышколенной королевской гвардией на нескончаемых парадах в Варинсхолде. Горстка королевских гвардейцев уцелела. Они стояли, разбившись по прежним обескровленным ротам в центре, подле брата Каэниса. О, как же они отличались от всех остальных! Но большая часть королевской армии теперь — это нильсаэльцы графа Марвена, рекруты, собранные Ваэлином в Пределах, и все, кто прибился по дороге. Разномастный сброд, кое-как вооруженный и снаряженный тем, что содрали с мертвых воларцев. Над толпами — наспех сшитые флаги. Куда им до цветистых, ясных знамен королевских полков!

Сеорда разместились на правом фланге — большая молчаливая толпа, с любопытством рассматривающая окружающих. За ними ожидали эорхиль, в основном на своих высоких конях, и тоже молчали. Госпожа Рива ответила на вежливую просьбу королевы и явилась со всей уцелевшей стражей — человек тридцать — и выжившими лучниками. Они выстроились двумя длинными рядами позади своей госпожи правительницы — коренастые суровые люди с луками, заброшенными за спины. Рядом с Ривой стояли ее советница, лучник Антеш и старый командир стражи, ветеран с бакенбардами. Похоже, уцелевшие солдаты Алльтора отнюдь не испытывали благоговейного ужаса при взгляде на королеву. На левом фланге стояли капитаны мельденейского флота, которых привел Щит. Владыка кораблей Элль-Нурин нарочно встал в нескольких футах впереди Щита… А тот просто позировал: скрестил руки на груди, сиял всегдашней ослепительной улыбкой и пожирал королеву взглядом. Жаль, что эта улыбка вскоре потускнеет.

За спинами солдат еще дымился Алльтор. Двойные шпили собора едва виднелись из-за падающего пыльного снега.

Лирна замерла, различив маленькую госпожу Дарену, стоящую в первом ряду, с капитаном Адалем и Северной гвардией. Наверное, одна лишь Дарена из всего войска глядела не на королеву, а на Ваэлина. Странный, пристальный, напряженный взгляд. Она даже не моргнула ни разу. Лирна вспомнила тепло рук Ваэлина.

Ладно. Хватит. Пора за дело.

Она окинула армию взглядом и медленно стянула капюшон.

По войску пробежала нарастающая волна охов и ахов, сдавленной ругани, молитв, изумленных возгласов. И так нестройные, ряды вовсе смешались, когда солдаты обращались к братьям по оружию, чтобы выразить удивление либо недоверие. Сеорда и эорхиль хранили молчание, хотя теперь в нем ощущалась напряженная враждебность. Лирна позволила гомону разрастись, превратиться в какофонию, затем подняла руку. Солдаты умолкли не сразу. Лирна успела с тревогой подумать о том, что придется велеть Ваэлину утихомирить их. Но капитан Адаль рявкнул приказ, его подхватили офицеры и сержанты — и над войском повисла тишина.

Лирна снова обвела солдат взглядом, выделяя самых заметных, смотря им в глаза. Некоторые не могли этого выдержать, переминались с ноги на ногу, опускали ресницы. Другие не отводили взгляда, полного недоумения и растерянности.

— До сих пор мне не выпадало случая поговорить с вами, — произнесла королева.

Ее сильный голос далеко разносился в морозном воздухе.

— Те, кто не знает меня, — знайте же, что список моих титулов долог, и я не стану утомлять вас ими. Достаточно сказать, что я — ваша королева, признанная владыкой башни Аль-Сорна и госпожой правительницей Ривой Кумбраэльской. Многие из вас видели вчера мое обожженное лицо. Теперь вы видите исцеленную женщину. Я никогда не буду лгать вам. И я не скрываю того, что мое лицо исцелила Тьма. Я стою перед вами, излеченная рукой человека, чей Дар я не в силах понять, излеченная без просьбы и согласия. Однако я не вижу причин жалеть об этом либо наказывать помогшего мне человека. Без сомнения, многим из вас известно, что в этой армии есть еще люди с подобными способностями. По букве наших законов эти добрые храбрые люди обречены на смерть всего лишь за дары, полученные от природы. Теперь же, по королевскому слову, отменяются все законы, запрещающие использование талантов, известных прежде как Тьма.

Она умолкла. Быть может, начнутся шепотки, недовольные возгласы? Нет. Все молчат. На всех лицах — внимание. Смотрят даже те, кто раньше отводил взгляд.

Что-то шевелится в их душах. Что-то полезное.

— Всем здесь довелось хлебнуть страданий и невзгод. Все здесь потеряли родных и близких: жен, мужей, детей, друзей, родителей. Многие, как и я, попробовали невольничьего кнута. Многие, как и я, узнали грязное омерзительное насилие. Многих жгло огнем, как и меня.