Охота за тенью (СИ) - "Velena Revers" - Страница 8

***

В деревне меня встретили любопытными взглядами, отыскивая повреждения на одежде и теле. Не нашли. Ага, они ведь не в курсе, что нечисть была мелкая…

Ночевать здесь я отказалась: жалко терять версты пути до города, уже проделанного сегодня. Да и видя две заготовки под гроб, уже прислоненных к стене крайнего дома, становилось неуютно. Не люблю похороны. Даже если им не удастся достать тела, и придется хоронить только личные вещи — все одно.

Впрочем, и они недолго уговаривали. Скорее для вида. Зато в довесок к оплате, врученной мне в руки лично старостой, старушка, что стояла с ним рядом, не слушая возражений, сунула мне в дорогу сверток с ягодными пирожками, уверяя, что таких я больше нигде не попробую. Старинный семейный рецепт пышного теста!

Так что забираясь в седло я не переживала, что солнце почти село, вокруг смеркается, а я устала как собака. И до города, где меня ждет удобный ночлег, доберусь уже затемно. Я не думала, что перед ночлегом мне придется стучать в закрытые на ночь ворота и убеждать стражу хотя бы выглянуть для того, чтобы я могла показать свою метку, с которой вообще-то должны пускать в любое время дня и ночи. Вместо этого мне грел душу и руки сверток с пирожками, и я думала, что в таких местах и случаях, где от помощи есть смысл, а люди умеют быть благодарными, приятно работать даже за бесплатно.

И путь до города я скрашу сладким.

***

До города я уже доползла и да, пришлось битый час материть сонных и ленивых стражников на вахте, чтобы они соизволили хотя бы высунуть нос из окошка, в которое я ткнула локтем с меткой. После чего оказалось, что механизм, открывающий ворота, клинит, смазать его должны только утром, а сейчас можно открыть только одну створку. И то если очень постараться… Я пообещала, что если они сейчас же не бросят карты и не постараются, то я перелезу через ворота и всем покажу шхарову мать.

Потом я медленно шла по темной улице и пыталась понять, была ли когда-нибудь в этом городе. И известно ли мне, где здесь ближайший хороший трактир. Не иначе как чудом, но не прошло и получаса, как я его нашла. И после стука в двери, явления сонного хозяина и долгого пути наверх по темной лестнице, я наконец переступила порог выделенной мне комнаты и рефлекторно щелкнула пальцами, зажигая висящий на стене светильник.

В неровном, разгорающемся свете, осмотрела комнату, свободную от всяких опасностей, и вздохнула. Щелкнул внутренний замок на двери, сумка полетела на лавку, там что-то звякнуло (удивляюсь, как ничего не разбилось). Я стянула с себя куртку и, на ходу разоблачаясь, плюхнулась на кровать. Уткнулась носом в подушку. Поворочалась в поисках удобного положения. Что-то не так.

А, забыла потушить светильник.

Вставать уже не хотелось. Я наугад послала туда силовой импульс, раздался звон разбитого стекла, зато вся комната погрузилась в темноту. Тишина и спокойствие. Все хорошо. Сегодня все хорошо кончилось. Можно отдохнуть…

Глава 2.

Темнота не принесла мне покоя. Казалось, стоило только закрыть глаза, как перед ними тут же возникло ясное небо, зеленый лес, заросли малинника. Даже кожа ощутила призрачное дуновение ветерка…

Я стою на открытом месте, оглядываясь по сторонам. Медленно выдыхаю: нужно сосредоточиться. Прикрываю веки, поднимаю ладонь и дую поверх, словно сдувая с нее песчинки.

Открываю глаза и прислушиваюсь.

…В городе пропали две девушки. Первой хватились месяц назад. Я не сказала ее родным, но была уверена, что несчастной уже нет в живых. Вторая исчезла только три дня назад, и я надеялась найти хотя бы ее…

След уходит на запад.

…Именно сюда на малинник пропавшая ходила с подружками. Именно здесь ее видели в последний раз. По их словам, ходили и перекликались, все было нормально, а потом она вдруг замолчала. И никаких следов не нашли. Ни девушки, ходившие с ней и уверенные, что она только что была рядом, за соседним кустом. Ни следопыты, которые пришли сюда позже…

Сейчас здесь я, и методы поиска у меня свои.

Идем на запад.

Путь уводит в овражки, заросшие густым терновником, потом поднимается на пологий холм. Оглядываюсь, стоя наверху. Отсюда хорошо видно окрестности, и даже город можно различить вдалеке.

Если ее похитили, то зачем было нести именно сюда? Прикинуть, куда тащить дальше? Или она все-таки ушла сама? Но вопрос «зачем?» тогда все равно остается открытым.

Присаживаюсь на корточки, провожу ладонью над землей, читая энергетику следа. Досадливо поджимаю губы. На этот раз след двойной, и вторым отчетливо чувствуется варлак. Теперь неудивительно — эти умеют быть бесшумными. Значит, он унес девушку. Однако я не чувствую ничего, похожего на смерть. Тащил живой.

Для чего?

Обычно варлаки съедают жертву под ближайшей удобной корягой, а этот нес ее столько времени и даже не надкусил? К тому же по словам горожан, да и по моим ощущениям, никакого дара у нее не было. А для этого перевертыша самое желанное — кровь колдуна или ведьмы. Или до того оголодал, что и такая сойдет?

Вздыхаю и снимаю щиты, прикрывающие меня от чужого взгляда. Потом сжимаю кулак и втягиваю заклинание, подвешенное на рефлекс. Чужую магию он может учуять раньше, чем я увижу его самого. Придется полагаться на себя и оружие.

След спускается вниз, начинает петлять по урочищам и заворачивать в стороны, совершенно неожиданные. Будь я собакой, давно бы его потеряла: он два раза входил в ручей и долгое время шел вниз по течению. Давно не встречала таких предосторожностей со стороны нечисти. Но не на ту напал.

Я нахожу его почти через час.

…Он не ушел далеко от воды и пройдя по очередному ручью, судя по всему, свернул в заросли. Я чую, что он где-то рядом и подкравшись, наконец вижу. Растрепанный худой человек с длинными руками и слишком узкими ладонями, в рваной грязной одежде и без обуви. Припав к самой земле, пьет из ручья как собака, лакая языком. Ветер дует он него ко мне — хорошо.

Метательный нож входит перевертышу под ключицу, почти полностью. Он взвизгивает и отпрыгивает от воды, чуть не упав на спину. Тянется к ножу, хватается за кончик металлической рукоятки, но вытащить не может — тот стал скользким от крови.

Второй он получает в бедро. Понимает, что возиться с ними без толку и вскинувшись, несется туда, откуда прилетели ножи. Перепрыгивает через корягу, из-за которой я смотрела на него минутой ранее, приземляется и припадает к земле. Напряженно принюхивается. Я оказываюсь уже позади. Третий нож всаживаю в спину, обездвижив на время. Хватаю руки, заламываю за спину и придавив к земле, склоняюсь к его голове.

— Где девушка?

Варлак взвизгивает, пытается оттолкнуться ногами. Те его не слушаются. Я не случайно повредила ему спину: метила в нервный узел.

— Говори. Где девушка.

Говорить он не собирается. Лицо стремительно обрастает шерстью и вытягивается. Суставы под тонкой кожей смещаются и трещат, а мышцы каменеют. Морда оскаливается, щелкает зубами, и нечисть изо всех сил дергается. В волчьем облике нервная система у них смещается, и теперь он может шевелиться.

Четвертый нож я всаживаю в горло, сверху вниз между ключицами. Тело подо мной вздрагивает и затихает.

Вытащив оружие, быстро ополаскиваю лезвия в ручье. Подхожу к тому месту, где он пил, и озадаченно качаю головой.

Кувшин. Щербатый глиняный кувшин. Значит, он собирался отнести кому-то воды.

…Избушку лесничие давно бросили — это заметно по обомшелым стенам, срубу, ушедшему в землю на половину нижнего бревна, и грязным слюдяным окнам. Однако кто-то здесь все же бывал. Кто-то установил на это место легкие маскировочные чары. И двери явно обновили и укрепили замок: его пришлось взламывать.

Внутри обнаруживаются стол, два лежака и пара стульев. Оглядываюсь от двери. Лежаки застелены. Печь вычищена, паутины внутри нет. Даже пол подмел, чистюля. Стол слева у окна занят сундучками, парой старых книжек и стеклянными колбочками, при взгляде на которые сразу вспоминаются занятия по алхимии и травоведению. Занятная коллекция для нечисти. Что-то не так. Интересно…