Бар на окраине (СИ) - Кроткова Изабелла - Страница 8

— Спасибо, Лидия Никитична! — прокричала я, убегая с ключом вверх по лестнице.

Тяжелая дверь скрипнула, и я оказалась в большом уютном кабинете. То и дело поглядывая на часы, я начала быстро бегать из угла в угол, размазывая по полу воду. Но время бежало так стремительно, будто кто-то невидимо повис на стрелках и тащил их по циферблату вперед. Покончив, наконец, с полом, я резво выволокла ведро и швабру из кабинета, под узкую темную лестницу, которая вела наверх, потом вернулась назад и принялась поливать цветы, которых у Ивана Ильича было множество, и он, как я успела заметить, весьма тщательно следил за их состоянием. И состояние цветов, как это ни казалось невероятным, было превосходным, хотя кабинет, как и все помещения бара, находился в подвале, и солнечного света здесь никогда не было.

Внезапно снаружи раздались приближающиеся шаги и голоса. Я замерла и скосила взгляд на свои маленькие наручные часики. Две минуты одиннадцатого!

— …Арина уже убрала, я надеюсь? У меня сейчас очень важная встреча, — издалека донесся до моего слуха ледяной голос директора.

— Да, кажется, — откуда-то снизу сообщила Таня.

— Кажется?! — повысил голос Иван Ильич, и голос этот прогремел уже совсем рядом. — Я же предупреждал, чтобы к моему приходу…

Таня в ответ залепетала что-то невразумительное.

Я почему-то уставилась на огромный прямоугольный стол, за которым, видимо, проходили совещания. И, прежде чем успела понять, что делаю, быстро нырнула под него, сдвинув потеснее стулья.

В ту же секунду дверь снова скрипнула, и я увидела ноги Ивана Ильича, входящего в кабинет.

Господи, зачем я сюда залезла?! Какой бес меня сюда поволок?

Ноги тем временем спокойно прошествовали к столу, и я собиралась уже вылезти и сказать что-нибудь типа: «Вот кнопочку с пола поднимала… простите, что задержалась с уборкой…», но тут дверь опять отворилась, и на пороге показались женские ножки в тонких светлых колготках и туфлях на высоком каблуке.

«Зимой — в туфлях, — подумала я, — наверно, на машине прямо ко входу подъехала…»

Пока я подумала это, женщина подошла к столу, отодвинула стул рядом с тем, которым я загородилась, и села за стол. Ноги в туфлях оказались прямо перед моим носом.

И я поняла, что момент упущен, и вылезать уже поздно.

— Ну, как наши дела? — произнес низковатый женский голос с легкой хрипотцой, отчего-то показавшийся мне знакомым.

— Да как? — раздался в ответ довольный баритон Ивана Ильича. — Ты, как всегда, сработала отлично, без нареканий.

— Как девчонка?

— Нормально, немного старовата, правда…

— Ну так сам знаешь, выбор невелик. А тут она как раз вовремя призвала нас на помощь.

Чиркнула зажигалка, и в воздухе начал распространяться сигаретный дым.

Чей же это голос?.. Танин?.. Нет, Таня говорит грубо, отрывисто, рубит слова, как топором. Лилька? Тоже нет. У той голос, правда, тоже хрипловатый, но повыше и помузыкальнее. Может, Полина? Она молчалива, и в моем присутствии говорила немного, но я успела заметить, что голос у нее тихий и какой-то… шершавый, если так можно выразиться. А этот голос звучит мягко, вкрадчиво…

— А что касается возраста, так она, в общем, молода. Тело еще стройное, кожа гладкая…

Мне стало интересно, кто эта не очень молодая особа с гладкой кожей, о которой они говорят.

— Времени остается немного, — негромко произнесла посетительница, — так что лучшего искать не стоит. Да и одна она, как перст — никто и не хватится.

— Пожалуй, ты права, — не сразу, но согласился Иван Ильич.

— А как она вообще? Куда не надо, не лезет? По углам нос не сует?

Иван Ильич раскатисто рассмеялся.

— По углам нос сует, но только в смысле… ха-ха.. работы. Трет себе полы и ни о чем другом не думает. Да она, по-моему, слегка туповата. Где ты ее подцепила?.. Трет полы?..

Вдруг на пол, возле ножки стула, прямо передо мной, упала зажженная сигарета.

— Черт! — выругалась женщина.

— Ничего, — успокоил гостью Иван Ильич, — раздави ногой, я скажу ей, она помоет.

Ножка в изящной туфельке чуть пододвинулась и наступила на мерцающий огонек сигареты.

Тонкой сигареты из Трансильвании.

Сердце мое вдруг неистово заколотилось, и в ушах мысленно прозвучал голос Марианны — низкий, с хрипотцой: «Ты не спеши, подумай… Плачу я хорошо… А работы там немного…»

Это она!

И говорят они обо мне.

Я еще сильнее сжалась под столом, но сидеть прямо у ног Марианны мне внезапно стало неприятно, и я, неслышно переступая на корточках, отодвинулась поближе к столу Ивана Ильича.

Вдруг перед глазами что-то блеснуло.

Взгляд мой невольно уперся во внутреннюю часть стола Ивана Ильича и зацепился за странный предмет, тихо поблескивавший из небольшого углубления. Я чуть вытянула голову вперед и прищурилась, чтобы получше рассмотреть его.

Это был маленький фигурный ключик, похожий на сувенирный или игрушечный. Он был как бы впаян в небольшое круглое отверстие внутри стола. Я потянулась было к нему, но тут Марианна резко шевельнула ногой, и я, испугавшись, инстинктивно отпрянула от необычной находки.

И снова замерла, боясь шелохнуться.

— Ладно, — вздохнула Марианна, вставая. Стул отодвинулся в сторону, и ножки в туфельках вышли из-за стола, — держи меня в курсе.

— Пойдем, я тебя провожу, — к ногам Марианны присоединились ноги Ивана Ильича, и обе пары ног направились к двери.

Дверь со скрипом отворилась, выпуская их обладателей в коридор.

Понимая, что очень рискую, но не в силах превозмочь любопытства, я сразу потянулась к ключу и попыталась выковырнуть его из углубления, но маленький блестящий ключик сидел довольно глубоко, и вынуть его мне не удалось.

Времени не было, и я с досадой прекратила попытки достать ключ, быстро вылезла из-под стола, наскоро поправила стулья и выскользнула из кабинета.

Пытаясь подавить невесть откуда возникшую дрожь, я механически вытащила из-под лестницы ведро и швабру. Задумавшись о странном услышанном разговоре, я заглянула в ведро с водой и увидела в нем свое отражение.

Мне показалось, что оно с крошечными рожками.

Глаза мои невольно расширились. Вдруг что-то, булькнув, с размаху влетело в ведро, отражение, закачавшись, растаяло, я обернулась и увидела позади озорно прищурившую глаза Лильку. Она держала в руках несколько карамелек. Прицелившись, белокурая певичка метнула в воду очередную конфету и задорно рассмеялась.

— Перекур, — объявила она.

Это было своевременное объявление. Я медленно кивнула, и мы направились в небольшую комнатку, ту самую, где официантка Таня выдала мне халат.

Возле выхода в зал, у края барной стойки, мы столкнулись с Иваном Ильичом, поднимающимся в кабинет.

— Здравствуйте, девочки! — широко улыбнувшись, сердечно поприветствовал он нас с Лилькой.

— Здравствуйте! — кокетливо подбоченясь, ответила моя спутница.

А я невольно опустила голову, стараясь не встретиться с ним глазами.

— Ариночка, как настроение? — начальник не пропустил моего жеста.

Сделав над собой усилие, я подняла на него взгляд и, улыбнувшись, вежливо ответила:

— Спасибо, Иван Ильич, все в порядке.

— Лилечка, недолго, народ ждет! — переведя взгляд на Лильку, шутливо погрозил он ей пальцем.

— Две минутки! — приблизив к нему лицо, сексуально шепнула та и, дернув меня за рукав халата, увлекла за собой.

Мы нырнули в подсобку и устроились на скамейке, поставив посередке банку из-под сельди, служившую пепельницей.

Лилька порылась в кармане и достала длинную тонкую пачку дорогих сигарет, вынула две, одну протянула мне. Мы закурили.

— Ну как, привыкаешь потихоньку к ночному режиму? — спросила она, глядя вперед, на вешалку с одеждой. — Высыпаешься?..

— Как ни странно, да, — пожала я плечами. — А вот на тебя удивляюсь — каждую ночь напролет поешь почти без передышки. Откуда только силы берешь?..