Луна для Дракона 4 (СИ) - Дэй Катерина - Страница 71

И упал ничком на землю, не показывая признаков жизни. И как беломраморная прекрасная статуя обнаженный лежал на снегу. Кто-то накинул на него плащ пряча его наготу. Ари не спуская с него глаз опустилась рядом на колени и достала камень, ее окутало красным свечением. И пальцы заколола Сила, желание ударить, выпустить ее стало нестерпимым. Но она держалась и струей вливала в Аарона, который просто пожирал магию впитывая в себя. И Ари вливала, выкладываясь полностью, вычерпывая силу и не щадя себя, и мысленно потянулась к потокам плавными движениями ладоней словно лаская их. Сейчас парень должен был всем телом ощущать ее прикосновения, похожие на трепыхание крыльев бабочки.

И бесконечные реки эмоций бежали внутри Аарона, и каждый поток проходил через его сердце, потоки сливались воедино до тех пор, пока он больше не мог разделять грани происходящего. И Ари считывала, пропускала через себя всё, что он чувствовал, через что проходил. И снова непрекращающийся процесс вливания сил.

Он потянулся за энергией, почувствовал, как нарастает ее поток. Теплый, яркий, дающий жизнь, и он призвал его к себе, одеваясь им, как броней.

Сила. Она снова пришла ради него. Да…

Но было и что-то еще. Где-то не здесь, но совсем близко, он почувствовал холодное, мощное притяжение противоположного. Противоположность света. Темная сторона.

Нет! Нет. Не сейчас. Это в прошлом.

Сосредоточься, — приказал он себе, — иначе упадешь. И оттолкнул Темную Силу. Отказался смотреть на нее. Снова набрал побольше воздуха и почувствовал, как Сила не отпускает, пронизывает его, она имела естественную природу, его природу, но эта часть теперь воспринималась как магия, словно с ней он мог творить чудеса.

И больше не сопротивляясь слился в единое целое с Силой.

И зашипел в ужасе, цепляясь за каждую мысль, возникающую теперь в его голове, молясь о том, чтобы продолжать помнить. Он был Гарркаа'нака'аши, он любил и терял. Он убивал, но также и спасал. Он не был ни тварью, ни животным, ни жестоким убийцей, больше нет, он пожелал стать Человеком.

Холод бушевал внутри него как ураган. Боль, охватившая его, была поразительной.

Он завыл в агонии от воспоминаний с которыми прощался.

Для него все закончилось.

Это был конец.

Огонь.

Крики.

Бороться. ОГОНЬ. Раскаты черного грома раздавались в его мозгу, заставляя содрогаться. КРИКИ. Истерзанная плоть уже сдалась, и уже сломанные кости рассыпались в прах.

Он засмеялся тихо и горько. Он не мог даже позвать своих родных, друзей, сородичей.

ОГОНЬ.КРИКИ.ЕГО МИР.

Шокирующий взрыв надежды, разрушающий смысл поражения.

Аарон дышал хрипло, тяжело, в груди его что-то булькало, словно он нахлебался болотной жижи. Его тело ныло. Он лежал неподвижно и слушал мир. Вглядывался в события. Читал вероятности. По крайней мере, пытался. Находясь в пространстве, почти отрезанном от привычной реальности, сложно делать что-либо связанное с ней. И он мог чувствовать растущее напряжение, которое ощущалось на изнанке материального мира — там, где находили свое отражение все поступки, стремления и даже мысли. Он сопротивлялся, картинка снова сменилась, внезапно наполняя поле его зрения оранжево-золотыми языками пламени. Дымные шлейфы, извиваясь, поднимались наверх, наполняя резкий воздух чем-то, похожим на дыхание демона.

Перед ним горел город, дома трещали, когда падали балки и рассыпался дерн. Матери, выкрикивающие имена своих детей, отцы, лежащие лицами вниз в кровавой грязи.

Его грудная клетка вздымалась и опадала в такт мощному дыханию, ноздри были расширены, ладони сжимались в кулаки, в то время как его мысли наполняли его разум.

Он приветствовал боль. Она ему даже нравилась. Возможно, даже слишком. И он не беспокоился, когда пламя рванулось к нему, лизало его кожу — тысячи острых язычков, истекающих кислотой. Он радовался острой боли, потому что благодаря этим новым изменениям он обретет свободу.

— Ты сможешь, — шептала Ари считывая все его эмоции и давила в себе слезы. — Глубоко вдохни, спокойно, спокойно…

Темная сторона нуждается в том, чтобы ее подпитывали сильными эмоциями, и в таких случаях она платит стократно. Темная сторона — опасный хозяин, она порождает пагубное пристрастие, она сильнее любого наркотика.

Боль слишком быстро распространялась по венам и грозила прорваться сквозь кожу.

Кровь?

Один миг, и он был слеп, и обрушился удар. Тысячи солнц взорвались в мозгу и сознание оборвалось в бездонную пропасть небытия.

И хрипы боли. Аарон зарычал. Его тело выгнулось. Он ударил кулаками о землю и тут же почувствовал дыхание ее магии, свежие потоки… Ее прикосновение успокоило его. Он перестал так сильно метаться и, в конце концов, расслабленно вытянулся.

— Арина?

Его голос поразил ее, но она быстро взяла себя в руки.

— Я здесь, я здесь.

— Ты нужна мне — сказал он снова, на этот раз едва слышно.

И Ари вливала силу.

И он сосредоточился на запахе земли и холодном ветре, голова автоматически повернулась налево, к невидимым нитям, парящим в воздухе.

Сила.

Мир.

Спасение.

Возможно, он будет спасен. Этот маленький глоток спасения, самый лучший вкус… как матовый абрикос, сок такой вкусный, что всегда будет наслаждением для его горла.

Он дернулся так сильно, что побоялся, что его позвоночник не выдержит. Наконец-то. Реальное движение. Немного, но достаточно.

— Молодец Аарон, все хорошо… — искры плясали у нее перед глазами, она очень много израсходовала своих сил практически отдала все… и ей требовалось время для отдыха, накопить из пространственных потоков. Неосознанно Ари засветилась…

— Арина!

— Ари!

Черт, промелькнуло у нее, когда услышала вскрики Сэтана и Крэйя. К ней тут же подключились Мирьям и Мелисса, вливая магию исцеления в физическое тело мужчины. Трое женщин склонились над распростертым телом.

— Аарон, ты живой? — прошелестел над его ухом срывающийся женский голос.

— Арина, — голос Аарона, казалось, доносился с далекого расстояния.

Она моргнула, ошеломленно уставившись на него.

— Посмотри на меня, — попросил он напряженным, тихим голосом.

И резко открыл глаза… Боже, его глаза, их цвет, как небо в Арктике — ясное, яркое, пронизывающее и в то же время обжигающе-холодное.

Несколько секунд ни один из них не мог разорвать контакт, были прикованы друг к другу, словно приморожены льдом.

— Я все чувствую, — зашептал он и схватил ее за руку.

— В каком смысле? — Ари склонилась к нему близко, чтобы расслышать его слова.

— Вселенную, воздух, этот мир, его магию, вибрации, людей вокруг, силу притяжения, — говорил приглушенно, смотря в глаза девушки крепко сжимая ее ладонь. Его глаза… они переливались словно северное сияние. — Я чувствую, как все вращается, как тепло излучает мое тело, ощущаю кровь, текущую по венам. Я ощущаю свой мозг, самые глубокие зоны памяти. Я помню, как мы с братом играли с мелкими частицами кристаллов, наш мир коричневых-оранжевых тонов, яркие краски для нас как музыка… тот ящик… наша слабость и смерть, но избавиться от него мы не смогли… Я помню энергию своей матери, ее запах, ее аромат.

Ари смотрела в его глаза, а он все говорил и говорил…

— Все что ты чувствуешь сейчас, — прошептала она, — это твои личные воспоминания.

— Я словно рассыпаюсь, прохожу грани и осваиваюсь… я чувствую боль, страх, желание. Словно чем я был все постепенно исчезает, как будто чем меньше во мне моей сущности, тем больше я получаю знаний, эмоций и чувств. Они разрывают меня… ты… я не понимаю, что с этим делать.

— Ты спрашиваешь меня? А я… — Ари сглотнула, — просто стань человеком. Прими всё что в тебе есть. Подумай о природе жизни. Посмотри внутрь себя. Здесь нет никакой Высшей цели, просто прими себя, как человека, — шептала Ари, — это единственный способ для тебя ЖИТЬ!

— Жить?! Да. Конечно, — и он закрыл глаза медленно отпуская ладонь девушки и дрогнул, сжимая кулаки, и Ари поняла, что он испытывает невыносимую боль, но только не физическую.