Лунное сердце - де Линт Чарльз - Страница 85

• Предыдущая
• 85/127
• Следующая

– Мы и так далеко зашли, – пожал плечами Мэдисон. – Чем мы рискуем?

Выйдя из парка, они зашагали к Дому. «Не хватает только, чтобы кто-нибудь увидел, как мы туда входим. Уильямс вывернет меня наизнанку, если узнает». Но Мэдисон не мог бросить здесь Такера. Если, конечно, Такер здесь.

– Ну, глядите, супер… Уолли!

Коллинз посветил в окно фонариком размером с карандаш. Мэдисон подтянулся к подоконнику. Его спортивная куртка не была рассчитана на ношение оружия, и хотя он распахнул ее, револьвер все равно мешал ему. И бедро донимало его сегодня больше, чем обычно… Заглянув внутрь, он попытался разглядеть, что в комнате, но тонкий луч фонарика ничего не высвечивал.

– Комната пуста, – сказал он. – Даже мебели нет.

– И так все комнаты, – отозвался Коллинз, – по крайней мере, в первом этаже. Но они не просто пустые. Такое впечатление, что в Доме ничего никогда и не было.

– Ну а что с этим «силовым полем»?

– Смотрите.

Коллинз подошел к ближайшей двери и вынул из кармана складной нож.

– Видите? Двери старые, – сказал он. – Всего-то и нужно вставить лезвие между дверью и дверной коробкой – вот так. Упереть лезвие в ригель – у этих замков они всегда со скосом – и отжать.

Он закончил манипуляцию и нажал на ручку двери. Дверь не поддалась.

– Да они заперлись изнутри, – сказал Мэдисон.

Коллинз не ответил. Он посветил своим фонарем на лезвие ножа и увидел черную отметину на стали.

– Что такое… – начал Мэдисон.

– Только что появилось. Что-то опалило сталь. Когда я вставлял нож, меня как током ударило.

– А окна как?

– То же самое.

– Просто уму непостижимо, – покачал головой Мэдисон. – Каким образом Дом так опустел? Джон – инспектор Такер, – рассказывая мне об этом Доме, говорил, что все комнаты буквально ломятся от мебели, антиквариата и книг.

– А теперь там пусто. – Коллинз зажег новую сигарету. – Да, не иначе здесь творятся какие-то чудеса!

– Ну а этот… силовой барьер? Это же прямо научно-фантастический фильм!

Коллинз наклонился и поднял увесистый камень.

– Как вы на это посмотрите? – спросил он, кивая на окно.

– Давай бей! – не задумываясь, разрешил Мэдисон.

Коллинз снял пиджак и обернул им камень, чтобы не наделать лишнего шума. С первого раза стекло не разбилось, на нем появилась лишь звездочка из тонких трещин, протянувшихся через все окно. Коллинз отвел руку, чтобы замахнуться еще раз, и вдруг замер, глядя на стекло.

– Господи!

– Что там? – воскликнул Мэдисон.

Коллинз осветил фонариком окно. Трещины на стекле исчезли, остался только след от удара. Пока они смотрели, исчез и он. Стекло снова было как новое. Коллинз и Мэдисон уставились друг на друга, боясь поверить в то, что видели.

Мэдисон схватил булыжник и, не задумываясь о шуме, швырнул его в окно. Камень с грохотом пробил в стекле дыру, эхо от удара быстро замерло. Но из Дома не послышалось дребезжания упавших внутрь осколков. Не слышно было, и как камень стукнулся о пол. Коллинз потянулся к шпингалету. Но не успел он засунуть руку в дыру, как окно осветилось голубовато-зеленым светом. Коллинз отскочил, прижимая обожженную руку к груди. От боли у него из глаз хлынули слезы, и он упал на колени. Мэдисон бросился к нему.

– Дэн! – вскричал он.

– Ничего! – выдавил сквозь стиснутые зубы Коллинз. – Немного… неожиданно… Вот и все.

– Дай я взгляну. – Мэдисон осторожно отвел прижатую к груди руку Коллинза и осветил фонариком. Кожа шелушилась и была красной, как от ожога. Ногти почернели.

– Тебе надо в больницу, – сказал Мэдисон, помогая Коллинзу встать.

– Но… инспектор…

Мэдисон посмотрел на Дом. Он высился перед ними, будто какое-то таинственное чудище, Мэдисону даже показалось, что Дом наблюдает за ними, ждет, не попробуют ли они опять войти.

– Что ж, придется Такеру самому о себе позаботиться, – сказал Мэдисон. – Нам не проникнуть в это проклятое место. И мы даже не знаем наверняка, что он там.

Ведя Коллинза через парк, Мэдисон соображал, как он объяснит все, что произошло, если об этом узнают у главного прокурора. А потом решил плюнуть – будь что будет. То, чему они сейчас стали свидетелями, как раз и было доказательством важности их проекта. Не был он пустой тратой времени и денег. Только как убедить в этом Уильямса?

Запустив двигатель, он съехал с обочины и направил машину к риверсайдской больнице. Одно ясно, твердил себе Мэдисон: он не отступится от этого дела! Слишком много людей уже пострадало, нечего прятать голову под крыло. Теперь он сам удостоверился, что паранормальные силы, исследованию которых был посвящен проект, не чушь, не выдумки чиновников, стремящихся вытягивать деньги у налогоплательщиков, как он считал раньше.

Мэдисон содрогнулся, представив себе, что будет, если этими силами овладеют террористы или другие злоумышленники. Что станет с недоступными складами? Ведь у вас прямо из головы смогут выудить все секреты или испепелить вас с помощью одной только мысли! Даже представить себе нельзя, какие это открывает возможности!

Что ж, Уильямсу угодно отменить проект… Пусть! Мэдисон сделает вид, что он выполнил приказ. Но себе он обещает другое: он не успокоится, пока не найдет ответа на все вопросы. А тогда, вооружившись доказательствами своей правоты, он, если потребуется, будет действовать через голову Уильямса…

И почему тот так упорствует? Вдруг Мэдисону припомнилось кое-что, о чем его спрашивал Такер как раз перед своим исчезновением: «Узнай-ка, каким образом возглавлять проект назначили такое ничтожество, как Хог».

Сегодня вечером Мэдисон изучил анкету Хога и не нашел в ней никаких данных, объясняющих, что могло бы выделить его из всех других кандидатов на эту должность. В чем же дело? Может быть, проект был лично выгоден Уильямсу по каким-то причинам и теперь, когда его любимчика Хога нет, он хочет прикрыть все?

Ладно, неважно! Мэдисон все равно докопается до сути. И если проект мешает Уильямсу делать карьеру – это уж проблема самого Уильямса. Надо было ему раньше думать. Чем больше Мэдисон размышлял, тем яснее ему становилось, что Уильямс затеял какую-то игру и проект – одна из частиц, ее составляющих.

Превосходно! Но как ему поступить сейчас с теми данными, что имеются у него в распоряжении? Мэдисон почесал затылок. Прежде всего надо собрать документы, доказательства. А уж потом он займется Уильямсом.

– Не доводилось мне еще получать утром на завтрак тушеного кролика, – заметил Киеран, подбирая остатки соуса кусочком лепешки.

– Ничего себе утром! Уже полдень! – ответила Ха-кан-та.

Оба долго спали, пробудились, только когда стало припекать солнце. Поплавав в речке, протекавшей возле хижины Ха-кан-ты, они взбодрились, и остатки сна их покинули.

Пережитое этой ночью до сих пор ощущалось обоими и сближало их все теснее. Еще вчера Ха-кан-та казалась Киерану пугающе мудрой и неприступной, ему и в голову не могло прийти заняться с ней любовью, а сегодня она стала его подругой, его возлюбленной, без нее он уже жизни не представлял. Повлияло на него и другое – встреча с его тотемом, черным старым вороном. Киерану все еще казалось, будто он слышит, как тотем шевелится у него внутри, и это обостряло его чувства.

При одном взгляде на Ха-кан-ту кровь начинала играть в нем. Теперь ему не терпелось узнать о ней все – отчего она именно такая, какие мысли роятся за этими поразительно голубыми глазами, – он жаждал скорей получить ответы на все «когда», «где» и «почему», которые относились к ней.

– Ты бывала когда-нибудь в моем мире? – вдруг спросил он ее.

– Иногда. Мои предки вышли из твоего мира.

– Ага, вот откуда эти голубые глаза, – улыбнулся Киеран.

– Мой дед пришел из-за Большой Воды. У него были желтые волосы и голубые глаза. А звали его Хаган Хролф-гет.

– Имя, как у викинга. Когда это было?

– Много-много зим тому назад. Его выбросило здесь на берег, и спасла его моя бабка. Ее звали Мэй-ис-хюр, она, как и я, была барабанщицей медведя. Они жили в старой каменной башне, в тех местах, которые наш народ называл «Там-где-Кончается-Земля», с ними жил еще Талиесин Рыжеволосый.

• Предыдущая
• 85/127
• Следующая