Легенда о Глорусе (СИ) - "SoVik-Ik" - Страница 9

Марта так рассказывала про поместье, будто прожила здесь не одну жизнь. Хотя в каком-то смысле это и можно считать правдой: еще ее прабабка служила семье Гердебалей, начав с обычной помощницы и закончив главной горничной; бабушка же стала личной служанкой покойной вдовствующей графини, а мать — гувернанткой графини Элейн, моей матери, которую забрала «горячая болезнь» вскоре после моего рождения. Женщины передавали и делились своим опытом со следующим поколением, давая возможность получить более достойную жизнь, чем была у них. Правда, ничто не вечно: Бог не дал мадам Джеймс детей. Но, по ее словам, сейчас она счастлива как никогда. Ведь даже и не надеялась после стольких лет вернуться домой, да еще и с исчезнувшей воспитанницей. Поместье хранит истории не только графов и графинь — слуги являются такой же неотъемлемой его частью. Но только лишь «стены» будут помнить о них, покуда сами не превратятся в пыль.

Конечно, после таких событий слухи были лишь вопросом времени: кто-то утверждал, что на семье лежит проклятье; кто-то говорил, что это расплата за сделку с нечистой силой; кто-то уповал на божественную кару за наши грехи… Марта с легкой усмешкой сообщила, что многие даже боятся переступать порог этого места. И я, набравшись смелости, все же решила поинтересоваться о пугающей меня теме духов и призраков. Хоть женщина только одним своим невозмутимым видом могла успокоить, но ее ответ мне тоже пришелся по душе. За долгое пребывание здесь ни она, ни ее родня ни с чем потусторонним не встречались, а различные скрипы объяснила тем, что старый дом просто дает о себе знать.

Но самое интересное началось, когда мы оказались на кухне. И это не только из-за интересующей меня еды, а, скорее, из-за дежавю, которое просто нахлынуло там. И чем дальше я заходила, тем отчетливее я понимала, что уже была здесь и что-то делала. И тело будто снова жаждало это повторить. Но что мне могло понадобится в месте, во всю забитом кухонной утварью и едой?

«Неужели готовила? Нет, я-то умею, просто не уверена, что та Ингрид делала это», — задумавшись, я даже и не заметила, как тело будто магнитом притянуло в конец помещения.

Покрутившись на месте, справа от себя я заметила картину, висевшую на стене за шкафчиком с приправами. Она просто завораживала и дарила некое… умиротворение. Огромное бескрайнее небо было выполнено в светлых оттенках, плавно переходящих от синего до бирюзового, от бирюзового до лавандового, от лавандового до персикового — такое буйство спокойных красок! Но это еще не самое главное. Из облаков пробивались лучи яркого, неумолимого солнца, заставляющие сиять и искриться спокойную поверхность воды, придавая картине теплое настроение. Но одна крохотная деталь заставила ощутить еще и душевный подъем — птица, уверенно взмывшая в небо. Птица, подозрительно похожая на ту, которая недавно начала меня навещать.

«Ха, не слишком ли много внимания ей уделяют? И на книгах печатают и картины посвящают. Не удивлюсь, если и скульптуры где-то завалялись. Только вот на полотне разве не было надписи? Мне кажется, справа в углу что-то было написано».

— Береги, освободи… — Вслух начала подбирать слова, пытаясь вспомнить точную формулировку.

— Понравилась картина? — поинтересовался низкий голос из-за спины.

— Не то слово. — Я уже перестала реагировать на неожиданные появления повара.

— Какое слово? — Брови мистера Олта немного приподнялись. Столько эмоций на его лице мне еще не доводилось видеть.

— В смысле, очень красивая.

— И очень древняя. Когда я пришел сюда, будучи еще юнцом, она так и висела на этом самом месте. Я часто крутился возле нее, витая в облаках и отлынивая от работы, поэтому частенько получал от шефа. Который, если честно, сам мог часами любоваться полотном. — Мужчина не на шутку удивлял своей открытостью и дружелюбием. Похоже, искусство сближает.

— Но почему она висит в таком непримечательном месте?

— Сам ума не приложу, — он насмешливо пожал плечами, — всегда тут была. А мне трудно бороться со старыми привычками, поэтому, возглавив это место, я не стал ничего менять. Это ее место. И будет им до конца.

— Ладно, милая, насмотреться на картины время у тебя еще будет, — окликнула меня Марта и позвала за собой. — Нам пора, твой отец уже заждался.

Мы вышли на задний двор и направились в сторону небольшой аллеи из кленов, листва которых создавала некое подобие арки, защищающей от яркого дневного солнца. Неподалеку старая ива, согнувшись под тяжестью времени, опустила часть своих ветвей в заброшенный пруд, вокруг которого кружились маленькие, но очень звонки птички. Такая красота вокруг — все живет. Чудесное место для прогулок, пикников и личного одинокого отдыха. Душа и разум наконец смогли взять небольшой перерыв и отдохнуть.

«Если бы я только знала, что умиротворяющая сила природы подействует на меня, давно бы выбралась из неуютного, мрачного поместья», — усмехнулась сама себе.

Еще не дойдя до конюшни, мы заметили лорда Генриха, который явно подготовился активно провести время: высокие, специальные сапоги для верховой езды; удобный кафтан, застегнутый на крупные металлические пуговицы; выделяющиеся белые перчатки, которые то и дело мелькали перед глазами. Энергично жестикулируя, мужчина что-то объяснял Эрику. Паренек, выслушав все указания, учтиво поклонился и скрылся за ставнями. Но уже через минуту он выскочил оттуда верхом на коне и, не мешкая, помчался в сторону главной дороги.

— Вот и мой прекрасный ангел. — Не скрывая безмерной радости, лорд взял меня за руки и несколько секунд просто любовался своей дочерью. После он бесстрастным тоном обратился к Марте: — Благодарю, мадам Джеймс, но здесь ваша помощь не понадобится — можете пойти в дом и отдохнуть.

«Ха, я, может, тоже хочу отдыха… Стоп! Марта уходит и оставляет меня с ним наедине? Серьезно?» — я занервничала, увидев как женщина, поклонившись, неспешно последовала обратно.

— Ну что ж, — живо начал Генрих, сцепив руки в замок, — пойдем и выберем лошадей для прогулки. Быть может, узнаешь свою любимую красавицу.

«Любимую? Так, а не видела ли я во снах лошадей? Вспоминай, вспоминай… Ах да, была какая-то вороная».

— А моя, случайно, не черного окраса? — поинтересовалась я, рассматривая вычищенных, холеных скакунов, мирно стоящих в стойлах.

— Как раз-таки наоборот, — лорд плутовато усмехнулся. — Да и у нас почти все лошади гнедой масти, так что… И зачем я рассказываю? Пойдем знакомиться! — Открыв случайную дверь, он вошел внутрь и позвал меня за собой. — Здесь у нас Август. Если хочешь, можешь выбрать себе нового фаворита.

— Да мне лишь бы поспокойнее и поменьше, чтобы не так больно было падать.

Я с опаской покосилась на здоровенного, мощного жеребца, который размахивал хвостом, словно кнутом, пытаясь отогнать надоедливых насекомых. Лорд Генрих неожиданно засмеялся, причем так открыто и добродушно, чем очень меня удивил. В хорошем смысле. Он подвел к коню, взял мою руку и аккуратно положил ее на большой, очень теплый розовый нос животного.

— Не бойся и не волнуйся, — подбадривал мужчина, вместе со мной поглаживая Августа. — Думаю, падать тебе не придется. Ты быстро научишься: тело-то помнит.

— Надеюсь, — сказала я без всякого энтузиазма, уже вырисовывая прекрасные картины своих кульбитов в воображении.

Но, как оказалось, все мои опасения и страхи были напрасны. Не верю, что говорю это, но ездить на лошадях безумно классно! Я в восторге! Хотя прониклась всей прелестью верховой езды я только спустя несколько часов усердных тренировок под чутким руководством лорда. В моем случае он определенно оказался прав: как только я перестала бояться, все пошло как по маслу. Даже втянулась и вошла во вкус. А вот если бы на мне еще штаны были… Ух, может, даже на галоп рискнула бы! Ладно, шучу, это во мне неожиданно проснувшееся воодушевление говорит — у самой и на ровной рыси коленки дрожали.

Почти целый день проведя с Генрихом, я поняла, что лошади делают его добрее. Даже на мои глупые фразочки и ругательства он либо ничего не отвечал, либо смеялся. Все прошло в спокойной, дружелюбной и комфортной атмосфере: лорд показал свои владения, рассказал, чем сейчас занимается и какие имеет планы на будущее. Также он поделился милыми и трогательными историями про маленькую Ингрид, от которых невозможно было сдержать улыбку. Этот день был бы просто замечательным, если бы не один разговор…