Генерал Империи (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 15

– Допустим… допустим, – покачав головой, произнес Керенский. – Но к чему вы произнесли это проклятье?

– Просто так, – пожав плечами, произнес Меншиков. – Вспомнилось отчего. Это просто старая легенда. Я вообще не понимаю, чем правителя, пусть и временного, России, заинтересовала эта мелочь.

– Что это за легенда? – С нажимом произнес Александр Федорович.

– Обычная. Таких сотни, если не тысячи. В стародавние времена один … хм… человек захотел власти. Ради чего он разрушил мир и единство в целой стране. Стравил брата с братом, подло убив их отца. И, пользуясь этим раздором, добился своего.

– На что вы намекаете? – Напрягся глава Временного правительства.

– Я просто кратко пересказываю вам легенду, – нагло скалясь в лицо Керенскому, ответил Максим. – Вы же сами просили.

– И чем все закончилось? – Недовольно пробурчал его собеседник.

– Он победил. Почти. Но в самый последний момент все пошло не так. Вступая в это противостояние, он просто не знал, что у него нет ни единого шанса. Но разве это что меняло и кого-то оправдывало?

– Максим Иванович! – Воскликнул Керенский, вскинувшись, прекрасно понимая, что его собеседник намекает ему на него самого. Во всяком случае, эксцентричность Керенского не позволяла смотреть на вопрос отвлеченно.

– А что вам не нравится, Александр Федорович? Вы хотели получить ответы, а получили новые загадки. С прошлым всегда так. Поясню. В любой игре, всегда есть хищник, и всегда есть жертва. Вся хитрость вовремя осознать, что ты стал вторым, и сделаться первым. Тот деятель прошлого в какой-то момент слишком уверился в своем превосходстве. Потерял чувство реальности. И закончилось все это очень печально. Для него. Он, конечно, смог сбежать, но потерял всех своих союзников, воинов, земли и даже тело…

– Как можно сбежать, лишившись тела?! – Перебил Максима Керенский. – Впрочем, не важно… Древние легенды слишком поросли мхом. Не стоило их ворошить. Я вас больше не задерживаю. Я благодарен вам, что вы утолили мое любопытство.

– Надеюсь и вы утолите мое.

– Максим Иванович, я ужасно устал, – демонстративно глянув на часы, стоявшие в комнате, произнес Александр Федорович. – Давайте продолжил разговор позже, завтра, – нервно буркнул глава Временного правительства и, видя, что Меншиков не собирается вставать и уходить, вышел сам. Просто вылетел из кабинета.

Немного помедлив, Максим встал и медленно, никуда не спеша, покинул эту комнату. Керенского нигде не было видно. Он исчез. Как сквозь землю провалился. Поэтому наш герой поехал к себе на Елагин остров. Зря что ли ему там старый дворец еще Николай II подарил?

Ему было очевидно из их разговора, что Керенский принимал решение о том, как лучше поступить. Он колебался. Он надеялся на то, что с Меншиковым, возможно, удастся договориться. Но, не смог этого сделать. Поэтому решился на ожидаемый поступок. На покушение. И, совершенно очевидно, что оно должно было случиться в самое ближайшее время, иначе бы Керенский не обещал продолжить разговор завтра. Поэтому, на всякий случай, наш герой проложил до Елагина острова наиболее неожиданный маршрут, заехав туда с Выборгской стороны. На всякий случай. Вдруг засада? Это вряд ли что-то поменяло бы, но даже в такой малости напакостить своему супостату было приятно.

1916 год, 4–5 августа, Петроград

Раннее утро.

– Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город… – тихо произнес Меншиков и отхлебнул еще вина. Ночь приближалась к концу, а Керенский еще не сделал своего хода. Странно.

Желание покурить у него стало нестерпимым. Но попадаться на нарушении обета очень не хотелось. Поэтому, прихватив пачку папирос, спички и еще одну непочатую бутылку красного брюта, Меншиков отправился в лесопарк, что раскинулся на острове. Дикий и неухоженный. Но тем лучше. Меньше глаз.

Одеваться не требовалось, так как Максим сидел в мундире после приема. Только пуговицы расстегнул. Переодеваться было лень. Поэтому он накинул дождевик с большим, глубоким капюшоном. Погасил свет. И тихонько вышел. Так, чтобы не попасться на глаза слугам, направившись через черный ход. Проскользнув мимо возможных взглядов, он вышел на свежий воздух. Такой желанный. Такой благостный. Балтийское море порадовало его приятным морским призом, что для человека подшофе всегда в радость.

Но только Максим удалился в гущу леса, как во дворце прогремел взрыв. А потом начался пожар. Удивительно сильный. Слишком сильный для того, чтобы быть естественным. Там явно что-то крайне горючее и, вероятно, жидкое полыхнуло. Керосин или бензин, или что-то подобное. Все выглядело так, будто заговорщики ждали, когда Меншиков погасит уже свет и уснет, опасаясь что-то делать при нем бодрствующем. Он слишком часто выходил живым из, казалось бы, безнадежных ситуаций. Так что рисковать они не решились.

Наш же герой, аккуратно подошел к опушке леса и стал наблюдать за суетой. Вот забегали люди, выжившие при взрыве. Вот приехала пожарная команда. Хотя зачем она тут при таком пожаре в одиноко стоящем здании? Потушить огонь они явно не в состоянии. Но не суть. Главное – приехала. А потом еще одна. И еще. Следом прибыла полиция, жандармы, журналисты. Часа не прошло, как вокруг дома была уже целая толпа людей, как состоящих на службе, так и зевак и любопытствующих.

Понимая, что скоро тут от людей станет не протолкнуться, Максим натянул пониже капюшон и тихонько покинул остров. Благо, что люди шныряли туда-сюда по мосту и творилась удивительная неразбериха. В том числе и в дождевиках, так как полчаса назад закончился дождик. Почему Максим так поступил? Вышел бы к людям и вся недолгая. Облом для Керенского выходил все одно – крайне неудобные. Но ему почему-то подождать и посмотреть, как из этой ситуации станет выкручиваться его оппонент. Ну и природная любовь к глупой шутке взяла верх.

Наш герой спокойно прогулялся до небольшой конспиративной квартиры. Крохотной. На чердаке. Где и засел в ожидании. Максим ее в свое время купил для оперативных нужд, потому что отсюда открывался прекрасный вид на подъезд к Елагину острову со стороны Каменного острова. И пока он не перебрался в Штормград держал в этой точке наблюдателя круглосуточно. Теперь же это просто осталось резервом. Очень своевременным.

Тихо и спокойно дошел пешком, держась тени. Зашел в парадную. Поднялся по лестнице. Достал ключ из тайного места. Вошел. Прикрыл за собой дверь. И выдохнул.

Здесь был небольшой джентельменский набор, необходимый для выполнения работы. Запас продовольствия в виде непортящихся продуктов. Вода. Поганое ведро. Мощный морской бинокль и подзорная труба. Небольшой запас денег. Пара пистолетов. Запас патронов. Большая аптечка. Запасная одежда. И прочее.

Свой брют Меншиков допил еще в парке, пока наблюдал за пожаром в доме. Поэтому испытал немалое сожаление, что не прихватил еще. Скучно время коротать на воде и сухом пайке. Впрочем, выпил он к тому времени уже немало. Так что, чуть поворчав, завалился спать. Вырубился. Слишком перенервничал.

Проснулся уже днем. Умылся. Открыл маленькое окошко под самой крышей, что вечно находилось в тени. Принюхался. С Елагина острова несло гарью. Звонили колокола. Слишком много. Видимо его посчитали убитым. Это было неплохо. Очень неплохо. Прекрасное начало для интересной комбинации.

К обеду начал накрапывать дождик, постепенно усиливаясь и разгоняя людей с улицы. Питер, даже после его переименования в Петроград, не стал солнечным Сочи, регулярно радуя своих жителей пасмурной погодой. И этот день не стал исключением.

Подождав, пока все окончательно уберутся с улиц, Максим вышел погулять. Тут и ведро поганое нужно было вынести, и определиться с происходящим. Новости требовались как воздух. Ну и вина еще купить не помешало бы. Без него было скучно сидеть.

Надвинув капюшон дождевика пониже, он вышел из домика и побрел по мокрым улочкам. Подошел к жмущимся под навес крыши мальчишкам, что торговали свежими газетами в разнос. Взял у них все, чем они торговали и пошел обратно, не став закупать алкоголя. Дождь несколько освежил его мысли. Он не хотел брать ни водки, ни настоек, ни пива, ни бормотухи. А хорошее вино продавалось только в приличных заведениях куда его в текущем виде никто не пустил бы. Без раскрытия инкогнито. Да и газеты требовалось прочесть с трезвым умом и ясным рассудком. Насколько это вообще было возможно.