Устремлённая в небо - Сандерсон Брэндон - Страница 23

Я покинула территорию базы и направилась к фруктовому саду, растущему за стеной. Кроме работников, ухаживающих за деревьями, там были другие люди в форме, которые прогуливались вдоль дорожек с поставленными на них скамейками. Похоже, не я одна наслаждалась присутствием настоящей растительности – не каких-нибудь грибов или мха, а живых деревьев. Добрых пять минут я гладила кору и трогала листья, подозревая в глубине души, что их сделали из какого-нибудь сверхреалистичного пластика.

Потом я прошла дальше и посмотрела на пояс обломков. Как всегда, я увидела огромный узор, приглушенно-серые пятна и линии в небе, но до них было слишком далеко, чтобы рассмотреть детали. Прямо над нами плыл небесный светильник, такой яркий, что на него невозможно было смотреть – тут же выступали слезы на глазах.

Я не увидела ни одного отверстия в поясе. Тот раз, когда я была с отцом, оказался единственным, когда я заглянула в сам космос. Слишком уж много слоев мусора вращалось вокруг планеты.

Какими они были – люди, построившие все это? Кто-то из детей в моем клане шепотом рассказывал, что Россыпь – это на самом деле Старая Земля, но отец лишь посмеялся над этой идеей. Ясно же, что эта планета намного меньше. Кроме того, у нас были карты Земли – совершенно ничего общего.

Но они были людьми или, по крайней мере, использовали наш язык. Поколение Бабули – экипаж «Непокорного» и его флот – знало, что Россыпь находится здесь. Они целенаправленно летели на эту старую заброшенную планету. Чтобы спрятаться. Только вот посадка оказалась куда более разрушительной, чем они предполагали. Я попыталась представить, каково им было. Потерять небо, потерять свои корабли, вынужденно разбиться на кланы и прятаться в пещерах… Интересно, они чувствовали себя так же странно, видя над головой свод пещеры, как до сих пор чувствую себя я при виде неба?

Я снова стала бродить по дорожкам сада. В здешних работниках было эдакое грубоватое дружелюбие. Они улыбались мне, когда я проходила мимо, а некоторые даже отдавали честь – неофициально. Интересно, как бы они отреагировали, если бы узнали, что я дочь Ловца, того самого позорно известного труса?

Сделав круг по саду и направляясь к выходу, я прошла мимо небольшой группы одетых в костюмы и платья людей, которые совершали официальную экскурсию по садам. Так одевались инспекторы, бывавшие у нас внизу, люди с особыми заслугами, которые жили в глубоких пещерах, более защищенных и более безопасных на случай бомбардировок. Люди вроде Йоргена и его дружков.

Они казались слишком… чистыми.

Уже выходя из сада, я с удивлением заметила, что между деревьями и базой примостился ряд небольших ангаров. В приоткрытую дверь одного из них виднелся аэрокар Заразы. Я заглянула внутрь, отмечая блеск хрома и нежно-голубую краску корпуса. Небольшой, классный и явно очень дорогой. Ну и зачем прятать его тут, за пределами базы?

«Может, Зараза не хочет, чтобы другие кадеты просили покататься», – подумала я. Мне ужасно хотелось сотворить с машиной какую-нибудь пакость, но я удержалась. С трудом.

Я вошла в ворота и вернулась в класс, опередив остальных. Там я направилась прямиком к своему месту. Мне уже казалось, будто я давным-давно не сидела в кабине. Устроившись там, я блаженно вздохнула. Потом глянула в сторону и обнаружила, что на меня кто-то смотрит.

От неожиданности я подпрыгнула чуть ли не до потолка. Входя в класс, я не заметила Утро. Ее настоящее имя было Магма или Магна, – я так и не запомнила. Судя по стоящему рядом с ней подносу, викианка брала обед сюда и ела в одиночестве.

– Привет, – сказала я. – Ну и чего там давали? Пахнет подливой. Тушеные водоросли? Картофельное пюре? Свиная отбивная? Не волнуйся, я могу это вынести. Я солдат. Скажи мне правду.

Утро лишь отвела взгляд. Лицо ее было непроницаемо.

– Твой клан ведь происходит от космодесантников, да? – сказала я. – С «Непокорного»? А наш клан – это потомки машинной команды самого флагманского корабля. Возможно, наши прабабушки были знакомы.

Она не ответила.

Я скрипнула зубами, потом вылезла из кабины, подошла к ней и вынудила посмотреть мне в глаза.

– Ты что-то имеешь против меня? – сердито спросила я.

Утро пожала плечами.

– Ну так смирись с этим, – сказала я.

Она снова пожала плечами.

Я постучала пальцами по ее ключице:

– Не доводи меня. Мне плевать на вашу грозную репутацию. Я никуда не собираюсь – только в небо. И если мне придется переступить через твой труп, чтобы подняться туда, – значит так тому и быть.

Я развернулась, снова прошла к своей кабине и влезла туда, вполне довольная собой. Надо будет продемонстрировать что-нибудь в том же духе Заразе. Спенса-воительница. Ну вот, вроде полегчало.

Постепенно стали возвращаться остальные и занимать свои места. Мимо меня проскользнула Киммалин. Ее длинные кудряшки качнулись, когда она посмотрела сначала в одну сторону, потом в другую – словно проверяя, не глядит ли кто на нее.

А потом уронила мне на колени булочку.

– Кобб сказал, ты забыла взять с собой обед, – прошептала Киммалин, потом развернулась, пошла в другую сторону и вдруг громко произнесла: – Какой отсюда чудесный вид на небо! Святая всегда говорила: «Как хорошо, что днем светло, иначе мы не смогли бы увидеть, как прекрасен день!»

Кобб посмотрел на нее и закатил глаза.

– Пристегнуть ремни! – скомандовал он всем. – Пора научиться чему-нибудь новому.

– Будем стрелять? – нетерпеливо спросила Бита.

Бим со своего места энергично закивал.

– Нет, – ответил ей Кобб. – Поворачивать. В другую сторону. – Он произнес это совершенно серьезно и, когда я фыркнула, сердито зыркнул на меня. – Это не шутка! Я вообще не шучу!

Да само собой!

– Прежде чем включить голограмму, – продолжал Кобб, – я должен вас спросить, какие чувства у вас сейчас вызывает ваша учеба.

– Что? – переспросил Нед, втискивая свою габаритную фигуру в кабину. – Чувства?

– Именно. Ваши чувства. Ну как?

– Я просто… удивлен, Кобб, – сказал Нед.

– Задавать вопросы и слушать – это важная часть эффективного обучения, Аспид! Так что заткнись и не мешай мне.

– Есть, сэр.

– Командир звена! Твои чувства, – сказал Кобб.

– Уверенность, сэр. Наша группа – сущий сброд, но я думаю, мы сможем их обучить. С вашим опытом и моими…

– Достаточно, – перебил его Кобб. – Аспид?

– Прямо сейчас я в некотором замешательстве, – сказал Нед. – И кажется, я съел слишком много энчиладос…

– Бита?

– Скуку, сэр, – ответила Бита. – Можно вернемся к игре?

– Дурацкий позывной про двухголового дракона?

– Амфисбена, сэр! – отозвался Артуро. – Честно говоря, для меня сегодняшнее занятие не было особо увлекательным, но я рассчитываю, что отработка основ окажется полезной.

– Скучает и считает себя умнее меня, – подытожил Кобб и сделал пометку в блокноте. – Жучик?

– Чудненько!

– Пилоты не говорят «чудненько», девочка. Мы говорим «охвачены воодушевлением».

– Или, – добавила я, – «полны нетерпения прикончить приближающихся врагов».

– Или так, – согласился Кобб, – если ты псих. Утро?

– Хорошо, – прошептала женщина с татуировкой.

– Громче, кадет!

– Хорошо.

– И? У меня тут три строчки. Что я должен в них вписать?

– Я… не беспокоиться много, – с сильным акцентом произнесла Утро. – Хорошо. Достаточно хорошо, так?

Кобб поднял голову и прищурился. Потом что-то записал у себя.

Утро покраснела и потупилась.

И тут до меня дошло: она не говорит по-английски. Тьма! Ну я идиотка! На старых кораблях были представлены разные народы Земли, и, конечно же, после трех поколений, проживших в изоляции, должны были существовать группы, не говорящие на моем языке. Раньше мне это просто не приходило в голову.

– Бим? – спросил Кобб следующего кадета. – Ты обзавелся позывным, парень?

– Еще думаю! – отрапортовал Бим. – Хочу подобрать подходящий. А мои чувства… ну… а мы скоро начнем тренировки с оружием?