Наложницы (СИ) - Булатова Клавдия - Страница 3

— Лида, зачем она села в машину к ним, ты бы ей не разрешала. Куда она делась, кто теперь мне скажет! — Лена заплакала и побежала назад.

— Ты куда бежишь, — Валя догнала ее и взяла за руку.

— Не знаю, в милицию заявить нужно, где Иринка, вот непутевая, а все Костя виноват. От него и правда убежишь на край света, разойдусь я с ним.

— Лена, не пори горячку, покатается Иринка и назад вернется. Ты сегодня подожди, а завтра с утра пойдешь в милицию. Может у них где-то машина сломалась, или еще какие-то непредвиденные обстоятельства произошли.

— Мама сидит на лавке, не выдержала, пришла. — Не смотри на меня мама, ничего я тебе не скажу, уехала на машине с нерусскими парнями. А куда и зачем никто не знает. Но, то, что она села к ним в машину, это точно, плача рассказывала Лена, все это ее подружка Лида видела. Они и ее приглашали, но та отказалась.

— Может ее похитили и насильно увезли?

— Здесь не город, мама, и все люди на виду друг у друга. Завтра нужно пойти в школу и расспросить людей, что живут напротив школы. Может они что видели, хотя они живут далеко от дороги, могут, и внимания не обратить.

— В милиции все расскажешь дочка, они сами все сделают, всех опрашивать будут.

— Иди домой мама, и я пойду, а то Димка встанет, плакать будет, он темноты боится.

— Никуда я отсюда не пойду, да и ноги не несут, тут посижу, может внучка появится.

— Где шлялась, — с угрозой в голосе сказал Костя, — встал ее нет, где по ночам шастаешь?

— Ты даже не заметил, что Иринки нет, пропала она.

— Как это пропала, я ее сегодня утром видел, в школу ушла!?

— Костя, вы, что, поругались, она на тебя подруге жаловалась, житья ей тут нет!

— Как обычно все было, да я дурак, прости Лена, пить брошу, самому тошно. А ты везде искала ее, у подруг спрашивала! Вот дела, ничего не соображаю, пойду, умоюсь холодной водой!

— Там на лавочке мама сидит, тоже переживает.

— Ты ложись, Лена, а я к матери пойду, вместе будем ждать. Я бы сбегал, но куда, село большое, может на речке отирается.

— Сейчас не купальный сезон, вода еще холодная, да и одна она туда не ходит. Кроме Лиды она ни с кем не дружила, дворовые девчонки только.

Костя ушел, Лена прилегла, но так и не уснула. Урывками проваливалась в сон и тут же подскакивала, как ужаленная. Нет, так не пойдет, встала и пошла во двор. На лавочке сидя спали мать и муж, раскрыв рты и похрапывая. Не стала их будить, времени шесть часов, нужно идти в милицию. Тут тоже все спали, к дежурному окошку подошел милиционер.

— Вам что нужно, в такую рань не спиться людям?

— Дочь у меня пропала, вчера утром ушла в школу, и оттуда не вернулась.

— Может, у кого из родных находится, или у подруг?

— Все обежали, нигде нет. Последней ее видела школьная подруга. Она подсела в машину к каким-то парням, якобы покурить. Хотя я раньше за ней этого не замечала.

— Сколько же лет вашей дочери?

— Скоро четырнадцать будет, но она выглядит старше, слишком рано оформилась.

— Да, дела, — милиционер почесал затылок, — сейчас никого из оперативного состава нет еще. Потом планерка, подходи часам к двенадцати, я их предупрежу. Да не переживай ты так, у нас в селе еще никто бесследно не пропадал. Зимой один мужик ушел из дома, ничего не сказав, так все равно весной оттаял из-под снега.

— Вы хотите сказать, что ее убили, и вы все равно ее найдете?

— Да, милиционер снова почесал затылок, это я с недосыпа ляпнул. Все с вашей дочерью будет хорошо, оповестят всех школьников, они пока еще учатся. Может кто-то или что-то видел или слышал.

Успокоил, от разговора с милиционером кругом пошла голова. А вдруг и правда убили и закопали, чтобы замести следы. И никто, никогда не найдет дочь, по щекам Лены текли слезы.

— Ты куда пропала, зашел в квартиру, тебя там нет. Снова плачешь, — Костя прижал жену к себе, вот найдется, попрошу у нее прощения. Ты не думай, что я плохо к ней отношусь, она мне как родная, куда же я без вас.

— Вы чего, ночь не спали, — к ним подошла соседка. Увидела в окно, стоите, плачете, значит, дела ваши плохи, нужно собирать мужиков и прочесывать всю округу села. Есть же у нас укромные места, скрытые от всеобщего обзора. Речка, рощица, хотя она уже разрослась. За селом кузня, мастерские, полевой стан. Может быть кто-то, что-то видел.

— Да кого же ты соберешь, сейчас все на работу уйдут, — махнула рукой Лена. Номер машины Лида не запомнила, а вот цвет темно-синий. У нас в селе не так уж много машин, «Жигули», они только начали выпускаться. Все больше мотоциклы, велосипеды.

— Наговорила целую кучу, но она права, сегодня мы сами своими силами будем искать, и в первую очередь на речке и за речкой в роще. Сейчас Алешу подниму и вперед, никого ждать не будем, — сказала соседка.

— Я сейчас схожу на работу, отпрошусь, может кто-то из ребят выразит желание помочь, — засуетился Костя.

— Мы с Леной не сможем, — к ним подошел заспанный муж Вали, Алексей. — Валя рассказала мне о вашей беде. Я на машине поеду в город, на обратном пути проскочим до полевого стана и мастерских они рядом. Расспросим людей, а у Лены на комбинате стирка, без нее там никак.

— Я сейчас на работу, постираю и пораньше уйду, на велосипеде вокруг села проеду, — сказала Лена.

ГЛАВА 3

Два дня добровольцы искали Иринку, но поиски к успеху не привели. Видели машину возле школы и все, больше никаких следов.

Через неделю Лену вызвали в милицию и там сообщили, что примерно в это же время в области пропали еще две девушки. Они вышли на большак, но до нужного места не добрались. Пропали бесследно, и никто, ничего не видел. Сейчас по телевизору, показывают приметы похитителей, описанные Лидой. Может быть, кто-то опознает их.

Вечером к Вале пришла Лена поставила на стол полбутылки водки, — давай помянем мою Иринку, было бы тело, на могилу ходила.

— Ты чего это удумала, Лена, жива она, может быть ей сейчас как раз плохо, а ты так с ней! Верь, что она жива, и жди, она обязательно вернется! А выпить, мы выпьем, только за ее здоровье, разливай, сейчас закуску организую.

— Что-то твоего мужа не слышно, ушел куда-то? — спросила Лена.

— На диване лежит пьяный, приехал, еле из машины выбрался. А ночью встанет никому покоя не даст, — вздохнула Валя.

— Как и мой Костя, после этого случая немного поутих, а сейчас начал пить еще больше, говорит с горя.

— А мой Алексей с порога обозвал меня по-всякому, вообще он последнее время стал отдаляться от меня.

— Немудрено, у нас на комбинате баб много, он со всеми заигрывает. Я ему говорю, до добра это тебя не доведет, узнает Валя, тебе плохо будет. Но он не боится, кого прижмет, кого приласкает, любвеобильный он у тебя.

— Только не со мной, он и спит последнее время отдельно, и не подходи к нему. Мы с ребятишками в спальне сидим, боимся подойти. И кушает отдельно и все ему не так и не эдак. Лена, у него кто-то появился, ты скажи, и я буду принимать меры. Если честно, то я бы на него и не подумала, пить, еще куда не шло, но бабы? А они что же у вас все без мужей, одинокие?

— Ну почему Валя, без мужей единицы, остальные семейные. Но это не мешает им флиртовать с мужиками.

— А я так не могу, как бы плохо не жила с мужем, на других заглядываться не буду.

— Дуры мы, храним верность, а кому, пьяному мужу, который по достоинству не оценит нас. Жить нужно проще, ох, куда это меня понесло. Сама такая, как ты, — Лена заплакала. — Но самое главное для меня дочь, доченька, где ты, что с тобой, слышишь меня!

Иринка во сне тянула руки к матери, — мама возьми меня с собой, не бросай!

— Вот и проснулась наша новенькая, доброе утро, подружка.

— Где это я? — Иринка села, протирая глаза.

— В плену, как и мы, не нужно было доверяться чужим парням, да еще нерусским, — сказала Даша.

— А наши еще хуже, так и норовят с ходу под подол залезть. Мы с Дашей давно не спим, все думаем, как бы отсюда убежать, — с ноткой горечи в голосе сказала Зоя. Нас хорошо охраняют, этот мужик постоянно во дворе крутиться. Сейчас воду поставят, чтобы мы умылись, а потом еду принесут. Как тебя зовут, меня Зоей, а это Даша.