Когда бета рычит (ЛП) - Лангле Ив - Страница 18

Ох.

Она отвернулась и таким образом пропустила его превращение. С рычанием, от которого вибрировали кости, Хейдер менял формы, с человеческих на животные. Он фыркнул, издав животный рык.

Когда искушение его плоти исчезло, она осмелилась взглянуть снова, а затем просто уставилась на него. Она не смогла удержаться и прошептала:

— Твой лев прекрасен.

Так оно и было. Хейдер стоял на четырех лапах, гордо выпятив грудь, высоко подняв голову, щелкал хвостом и тряс головой, взъерошивая пушистый мех своей гривы.

Такой величественный зверь. Такой тщеславный. Он успел подмигнуть ей, пока она стояла, восхищаясь им.

Нуждаясь в отвлечении, она огляделась вокруг, но ничто по-настоящему не привлекло её внимания.

Не пялься. У него уже достаточно большая голова. Две из них по сути.

Почему, когда она думала о нем, её мысли, несомненно, заканчивались в грязной канаве, проходящей через её разум? Ей нужно было чем-то занять руки, чем-то ещё, кроме желания погладить его рыжевато-коричневый мех и посмотреть, правда ли, что львы не мурлыкают.

«Я бы хотела погладить его и посмотреть сама».

Но она этого не сделает.

Нагнувшись, чтобы поднять его одежду с земли, Арабелла уловила мускусный запах его одеколона, оставшегося на рубашке, и более резкий запах хищника.

Она чихнула. Несколько раз.

Вздох.

Им действительно придется что-то с этим делать. Может быть, ей стоит подумать о том уколе, который доктор предложил много лет назад.

«Посмотрите на меня, я думаю о будущем, которое связано с кошками. Одним котом».

Немыслимо.

Она положила его одежду в машину, сложив её аккуратной стопкой — многолетняя привычка, когда уборка означала, что нужно избегать ещё более резких высказываний. Когда она захлопнула дверцу машины, Хейдер прижался к ней головой. Практически сбил её с ног.

У него была довольно большая пушистая голова.

— Чего ты хочешь сейчас?

Он вопрошающе на неё уставился.

— Нет, несмотря на твое перевоплощение, моя волчица всё ещё не разговаривает. — Хотя Арабелла могла бы поклясться, что почувствовала вторую пару следящих глаз. Неужели её внутренний зверь подглядывает?

«Ты там, внутри? Ты можешь выйти. Это безопасно».

Тишина, но ощущение будто кто-то наблюдает ещё осталось.

Похоже, Хейдера не удовлетворяло простое восхищение. Он снова подтолкнул её, а затем лениво приблизился к ней. Его хвост дернулся, хлеща Арабеллу, как змеиный хлыст.

— Прекрати.

Он снова дернулся, и на этот раз кончик его хвоста пощекотал её подбородок. Арабелла отодвинулась подальше.

— Я серьезно. Прекрати. Я не знаю, чего ты хочешь от меня. Она не выходит.

Янтарными глаза, сквозь косматые волосы, он внимательно её изучал. Казалось, он о чем-то хотел спросить.

Она нахмурилась:

— Я не понимаю.

Хейдер вскинул голову и тихо зарычал. Он чего-то хотел.

— Что? Что ты хочешь? Я не перекинусь. Так что если ты ждешь меня, то тебе придется ждать очень долго. С таким же успехом ты можешь сам отправиться на пробежку. Я буду ждать тебя здесь. — И надеюсь, ей не придется иметь дело ни с кем из её старой стаи. Хейдер, казалось, был убежден, что это место безопасно, но Арабелла не могла избавиться от своих сомнений.

Жужжание одинокой пчелы мешало тишине быть полной. Арабелла притворилась, что заинтересовалась мешаниной пристроек к дому. Она ждала. Как и Хейдер.

— День скоро закончится, — напомнила она.

Но он не ушел. Он потерся боком о её ноги и громко фыркнул.

Конечно, он не имел в виду, что она должна…

— Ты пытаешься заставить меня залезть?

Ни за что. Ни один лев не позволит, чтобы на нем ездили, как на пони.

Он снова толкнул её.

«Скажи «нет». Это безумие. Не делай этого».

Игнорируя свой внутренний голос, она перекинула ногу через его широкую спину. Она оседлала его, впечатленная его размерами. Её ноги почти не касались земли. Арабелла покачнулась на нем, когда он сделал шаг. Чувствуя, что теряет равновесие, она протянула руки и ухватилась за первое, что попалось под руку.

Его грива.

Хотя она и не свалилась, Арабелла застыла, отчасти в ужасе. Все знали, как священна грива для льва. Она слышала о войнах, начинавшихся из-за оскорбления гривы, предмета гордости и восторга любого льва.

И все же она здесь, использует гриву беты из самого могущественного прайда на этом побережье в качестве уздечки.

Он наверняка её съест.

Она затаила дыхание в ожидании, но не отпустила его. Все мышцы Арабеллы оставались в напряжении.

Хейдер не скинул её. Не оскалил свои могучие зубы. Он пошел пешком.

Широко шагая, он нес её на спине. «Наверное, он просто хочет убрать меня с дороги, пока не вышел из себя и не съел». Счищать кровь с асфальта и бетона никогда не было весело. Уж она то знает. Вечер покера с Гарри и его дружками всегда заканчивался насилием.

Они попали в тень леса, солнечный свет просачивался сквозь зеленые листья, и все же Хейдер никак не отреагировал на то, что она вцепилась в его гриву.

Неужели это его не беспокоит? Разве она не видела множество примеров того, что Хейдер отличался от мужчин, которых она знала все эти годы? Снова и снова он доказывал это.

Чем дольше он молчал, тем больше она расслаблялась. Когда напряжение спало, она начала осматриваться, как же красиво и спокойно. Сколько времени прошло с тех пор, как она ушла из леса?

Слишком много. Прошло много лет с тех пор, как она в последний раз посещала маленькую рощицу в парке, куда ей разрешалось ходить, когда она жила со своей старой стаей. Контролируемые прогулки после её побега были просто еще одним примером отсутствия свободы в её несчастной жизни. Но даже злобный охранник был лучше, чем ничего. За исключением той пустоты, которую она получила. Либо мини-лес не привлекал её, либо её волчица действительно исчезла. Как только она поняла, что волчица больше не выйдет, она прекратила посещения парка. Зачем мучить себя?

Но как же она скучала по красоте природы! Её окружала тихая безмятежность дикого леса, тишина, состоящая из естественных звуков. В мире их всегда было в избытке — от нежного жужжания насекомых до легкого шелеста ветра в ветвях. Чего не хватало, так это хаоса промышленности и людей.

Изобилие растительной жизни радовало Арабеллу как никогда, успокаивающие оттенки зеленого и коричневого, перемежающиеся случайными поразительными всплесками цвета, казались облегчением после ярких вывесок и огней города.

Но лучше всего был запах. Разве может что-нибудь сравниться с бодрящим запахом листвы, резким чистым запахом, кричащим о жизни, с чарующими запахами существ, живущих среди корней и ветвей, а затем с богатством земли, затхлой и все же здоровой. Случайный цветочный бутон давал намек на сладость. Такая симфония ароматов.

Она глубоко вдохнула свежий воздух. Как замечательно. Как…

«Так сильно скучаю по этому».

Это неожиданное наблюдение поразило её. Арабелла напряглась.

«Это ты?»

На мгновение ей показалось, что другая сторона не ответит. «Может, мне показалось?»

«Я здесь».

Еще не разговор, а только промелькнувшие мысли. Общение, основанное не на словах, сколько на чувствах.

«Я думала, что ты ушла». — И Арабелла горько оплакивала эту потерю.

«Прячься. Держись подальше от дороги».

«Но тебе не нужно прятаться. Теперь мы свободны».

«Ты — свободная, и я тебе не нужна».

С этими словами наблюдающее присутствие исчезло, и Арабелла почти задалась вопросом, не померещилось ли ей всё это. Кроме…

Нет. Она разговаривала со своей волчицей. Она всё ещё внутри. Хотела выйти, но боялась.

Возможно, Хейдер прав. Может быть, её волчице нужно показать, что она в безопасности, чтобы вспомнить радостную часть бытия волком.

Надеясь, что он поймет, она наклонилась вперед, практически прижавшись к спине Хейдера, зарывшись на мгновение лицом в его гриву, крепко прижала ноги к его бокам.