Спор богов. Герои vs маги (СИ) - Баковец Михаил - Страница 31

      - Сейчас меня понимаешь?

      - Да, господин.

      - Что и требовалось доказать, - сказал Колька, повернувшись к нам, опешившим от его поступка и до сих пор находящихся в ступоре. - Безопасные амулетики, можно носить.

      - Да ты... - заревел от ярости Макаров, - да тебя...

      - Всё ж нормально!

      - Снимай, - потребовал староста. - Немедленно.

      - Так ведь...

      - Снимай, млин!!! - зарычал мужчина и поднёс внушительный кулак к носу Героя.

       Вздохнув, тот стянул с шеи амулет и вручил его старосте, который мог взглядом сейчас сжечь проштрафившегося воеводу без следа, будь у него магический дар.

      - Никто эти амулеты не наденет, ясно? Для встречи нам хватит и Тихона, он всё переведёт.

      - Опять чуйка? - сказал Илья.

      - Она самая, - подтвердил мрачный староста.

       После ухода гонца барона и дебатов по амулетам, начались новые прения - кто пойдёт на встречу с местным представителем дворянства. То, что там должен быть староста - это признали все. Со скрипом, но признали, потом кое-как Кольке удалось пропихнуть себя, давя на то, что в ближнем бою он справится даже с парой земных рыцарей в глухой броне и со стальными щитами, а с вояками вроде посланца барона, так и с пятком за раз. Меня изначально посчитали за переводчика, и я должен был идти в обязательном порядке, но уже перед самым выходом планы поменялись.

      - Тихон, ты остаёшься, - неожиданно заявил мне Макаров.

      - Чего?!

      - Того, вместо тебя пойдёт Радзиховский.

      - И как вы собираетесь разговаривать с местными?

      - Я надену амулет.

      - Но... - хотел я возразить, но был перебит Стрельцовым.

      - Тихон, ты только не обижайся, но случись заварушка и среди нас окажется слабое звено - ты. Одно дело стрелять из кустов из арбалета, и совсем другое - в рукопашной схватиться. Когда другие тренировались, ты в это время сидел у артефакта. И потом... я тут подумал, а что, если нас в осаду возьмут? Без меня и Макарова посёлок может кое-как протянуть и отбиться, а вот кто станет клепать наконечники для стрел, оружие взамен поломанного, доспехи, вместо испорченных?

      - Так это твоя идея?

      - Моя, - не стал скрывать тот.

      - Знаешь, кто ты? - стал закипать я.

      - Так, стоп, - вмешался Макаров, - решение тут я принимаю, ясно? И я решил, что ты, Тихон, останешься здесь. Тем более, лучше чем ты, у нас никто не пользуется арбалетом. Будешь прикрывать, случись чего.

      - Как? До подножия холма арбалет хоть и добьёт, но выстрел будет в молоко! Только чудом и можно будет попасть, да и не пробьёт стрела доспехи, даже при попадании.

      - Хоть напугает.

       Так и ушли втроём, оставив меня на стене. Не то, чтобы так рвался совершить героический подвиг, показать себя или был адреналиновым наркоманом вроде Стрельцова, который без риска для жизни, уже не мог существовать, но понятие - долг, для меня было не пустым звуком. Я мог без риска пользоваться своим амулетом, мог и должен был стать переводчиком. Но за меня решили другие. Передать амулет Макарову, чтобы он не рисковал, пользуясь вражеским подарком, я в суматохе перед неминуемым боем просто-напросто не додумался, впрочем, как и все остальные.

       Нашим посланцам пришлось ждать баронских переговорщиков почти полчаса. Только когда Макаров с парнями развернулся спиной к вражескому лагерю и стали подниматься по холму обратно в сторону посёлка, в лагере противника затрубили рожки, и выскочили пять всадников в расфуфыренных одеждах.

      - Вот же, падлы, что творят-то? - зашипел не хуже рассерженного кота стрелок у 'скорпиона'.

       Со стороны казалось, что конники собираются стоптать наших земляков, но метров за тридцать троё отстали и замерли на месте, и к землянам подлетела лишь парочка. Один из них явно был магом, если знакомый короткий плащ относится к знаковой, цеховой, части одежды.

       Говорили недолго, буквально пять минут, а потом... Макаров вдруг упал, Колька с двух рук метнул свои кинжалы, сбивая с сёдел мага и его спутника, а Радзиховский разрядил арбалет в сторону всадников, после чего повернулся к ним спиной и чесанул во все лопатки вверх по холму. Несколькими секундами позже к нему присоединился Стрельцов, задержавшийся, чтобы вернуть свои артефактные клинки.

       С холма, где расположился вражеский лагерь, слетели ещё десять всадников, в самом лагере воцарилась суета, десятки людей забегали, сбивались в отряды, которые пошли следом за кавалерией.

       Тадах!

       Громко лязгнул 'скорпион', отправляя стрелу во врагов. К сожалению, двигались те слишком быстро, и стрелок поторопился, не выбрал упреждение и только зря потратил снаряд.

      - Мазила! Лучше старайся! - прикрикнул я на него.

       Стрельцов с Радзиховским запетляли среди мелких ловушек, которыми был усеян ближний склон нашего холма со стороны противника.

       Нагонявшие их всадники, на странный бег землян не обратили внимания, в азарте позабыли обо всём, видели лишь спины бегущих и мечтали нанизать на пику, стоптать копытами скакунов. И поплатились.

       Сначала у одного лошадь угодила в ямку ногой и полетела кубарем на землю, подминая под себя всадника, потом вторая провалилась в другую ловушку, но тут седоку больше повезло - животное повредило заднюю ногу и лишь споткнулось и присело на зад. Третья лошадь уцелела, но вот всадник... стрела из 'скорпиона' вошла тому в грудь и выбила из седла, как шар сшибает кеглю на дорожке кегельбана.

       Мчащиеся на помощь рыцари мгновенно придержали бег скакунов при виде такой картины. До меня донеслись их крики, слов не разобрал, но догадаться, что сыплют проклятиями и обещают самые страшные кары за такую подлость, было не сложно.

       К моменту, когда на склон нашего холма взошли пехотинцы, Стрельцов и Радзиховский уже оказались под защитой частокола.

      - Что случилось?

      - Что с Макаровым?

       Защитники посёлка набросились с вопросами на парней, а те даже не могли произнести слова. Только тяжело дышали и стирали дрожащими руками пот с лица.

      - Попить... - наконец, смог выдавить Колька. Ему тут же вручили фляжку из дикой тыквы-горлянки с водой.

      - Прав был Иван Андреевич - с секретом оказались амулеты, - сообщил Герой, как только напился и смог привести дыхание в норму. - Там маг был и баронет, старший сын барона. Сначала нам предложили сдаться без боя, пообещали хорошую жизнь всем, Макарову должность старосты в одной из деревень возле города, Героям службу в дружине. Тебе, Тихон, звание лейтенанта гвардии, дом в городе, слуг и наложниц в обмен на изготовление стали и золота...

      - Золото? Рехнулись, что ли? - удивился я.

      - Может, и рехнулись или им шпионы не так сообщили про твой артефакт. Ну, их Макаров и послал, сообщив, что сталь они могут получить через несколько минут, если не испугаются подойти к частоколу, а за золото сначала пусть побудут месяц в услужении. Тут маг гаденько улыбнулся, рукой взмахнул и у Андреича из-под панциря на груди рядом с горлом фонтан крови вылетел. Я так сразу и подумал, что амулет взорвался. А дальше вы сами всё видели...

      - Они уже близко! - громкий крик со стены прервал рассказ Кольки и заставил всех собравшихся возле него разбежаться по своим местам на стенах.

       Пехота подошла уже на двести метров к стенам, ещё немного, и начнётся полоса ловушек. Причём, ловушек как раз против пеших противников: сотни мелких ямок, напичканных заточенными и обожженными в огне для лучшей прочности кольями. Кто-то из землян вспомнил про вьетнамские ловушки с досками с набитыми в них гвоздями и колышками из прочной древесины. Ямка небольшая и состоит из двух - пошире и поуже, последняя точно под размер ноги. Верх ловушки маскировался травой и ветками, на дно первой ямки клались две дощечки так, чтобы их края соприкасались и шли точно по центру второй лунки. Стоило неосторожному человеку в неё провалиться, как гвозди и колышки превращали ноги от стопы до икры, иногда и выше, в кровавое порванное мясо. Таким ям было сделано очень много, в копке принимали участие даже аборигены из нашего посёлка под присмотром арбалетчиков, так как нам не хватало рабочих рук.