Спор богов. Герои vs маги (СИ) - Баковец Михаил - Страница 14

— Не ссы, я его как белку точно в глаз, — оскалился тот. — И шкурка целая.

— Коля?! — удивился я.

— Что, знакомое имя? Слышал про меня от своих? — усмехнулся тот и крутанул правый нож в руке. — Гордись, тебя Герой прикончит.

— От своих я не слышал, хотя среди друзей у меня Николаев хватает, — ответил я.

— Чего? — удивился противник с тесаком. — Так ты наш, русский?!

— Да он по ушам нам ездит. Не верь, ни один из наших никогда не оденет амулет на себя, — зло сказал снайпер по белкам.

— Чем тебе амулет не нравится? Это трофей, с ним я теперь местных понимаю.

— И доспех тоже трофей, а меч, арбалет и одежда? — не унимался собеседник. — Что-то много трофеев, тебе не кажется?

Но какие-то сомнения я посеял в их головах, так как все трое остановились метрах в пятнадцати от меня и не торопились нападать.

— Угу, — чуть наклонил я голову, — так и есть. Вас напрягает этот амулет? Так я его и снять могу… только без нервов.

Я воткнул в песок меч, освободившейся рукой стянул амулет за шнурок и повесил на рукоять меча, после чего произнёс:

— Абыр, абыр, абырывал! Бамбарбия! Кергуду!

— А??? — парень с ножами завис, как и его товарищ, который положил глаз на мои доспехи. — Ах ты, гад! Обманул, су…

А вот третий заржал так, что чуть не упал и, чтобы устоять на ногах воткнул копьё в песок и оперся на него.

— Ой, не могу! — смеялся он. — Бам… бамбарбия! Х-ха-ха! Абырывал! Вы не продаёте славянский шкаф?

— Шкаф продан. Могу предложить никелированную кровать с, э-э, тумбочкой, — ответил я, едва вспомнив пароль и отзыв, слова, которые стали афоризмами в моём старом мире. Прямо ностальгией повеяло.

— Тьфу! — в сердцах сплюнул Коля и вернул ножи на пояс. — Шутники, блин. А если бы я поверил и напал?

— Так не напал же, — широко улыбаясь, ответил я. — Так что — мир?

— Мир.

Я снял амулет с меча, убрал оружие в ножны, а волшебную вещь за голенище сапога. Так как карманов на одежде не имелось, как и сумки или мешка с пожитками на плесе.

— Тихон, — представился я, когда недопонимание было разрешено.

— Как, как? — удивился собеседник, которому не досталась кираса. — Тихон?! В самом деле?

— Родители православными были, имя выбирали по церковной книге, — пояснил я. — Тихон Игнатович Ковалёв.

— Откуда родом?

— Да подожди ты, — одёрнул товарища тот парень, который первым понял мою шутку. — Я Макс Терентьев, он, — кивок на обладателя ножами, и на желающего приобрести мою броню. — Николай Стрельцов и Сергей Радзиховский. Я и Колька из Москвы, Серый из Брянска.

— Из Тулы.

— Давно ты здесь?

— Да уж месяца два точно есть, — назвал я примерную цифру. — Точно не скажу — сбился со счёта.

— Вот и мы примерно столько же. Тебя в лагерь нужно срочно отвести, там и покормят и всю инфу расскажут.

— Далеко идти? — полюбопытствовал я. — Много вас там?

— Ну, так… — Коля покрутил левой ладонью в воздухе, — хватает. Сам увидишь, как придёшь.

Понятно, не доверяют мне всё ещё. Впрочем, с угрозой оказаться на алтаре, приходится считаться. А возможности магов мне не известны, может, они тут научились сознание или память копировать у пленных.

— Кстати, а ты случайно не Герой? — внезапно спросил Терентьев. И три пары глаз уставились на меня с непередаваемым ожиданием чуда. Расстраивать не стал.

— Герой. По крайней мере, меня так называет невидимый хмырь, — ответил я.

— А-а, это ты про голос в голове, — усмехнулся Николай. — У тебя мужской или женский?

— Да никакой, робот какой-то. Даже не понять ничего, — и тут же спросил в свою очередь. — А у вас много Героев кроме тебя?

Парни переглянулись между собой.

— Да ладно, если он Герой, то точно не подсыл от магов, — пожал плечами Колька, потом посмотрел на меня. — Двое, пока что. Решишь с нами остаться, станет трое. У тебя, что за артефакт? Этот арбалет, да?

— Почему сразу арбалет? — удивился я.

— Да странный он у тебя, чудной. Я такие только на картинках видел. Не арбалет, так получается?

— Не арбалет, — кивнул я и носком сапога чуть коснулся чехла, где лежала моя "прелесссть". — Вот здесь он лежит.

— Ого, — присвистнул парень, — здоровый. Машина, дрон?

Я непонимающе посмотрел на него.

— Ну, чего ты, как неродной? — удивился тот в ответ. — Летает или ездит?

— Ни то, ни другое. Это показывать нужно, но сейчас, не место и не время. Давайте до лагеря дойдём, я осмотрюсь, отдохну и потом всё покажу, лады?

— Лады-то лады, — тяжело вздохнул брянский, — да только нам туда не скоро ещё идти. До сумерек на посту здесь стоять, — и опять тяжко вздохнул. — Эх.

— Да ладно тебе, — махнул рукой Тереньев, — вы с Колькой нормально отдежурите, а я Тихона отведу к нашим.

— Я и сам могу отвести, — тут же вскинулся Герой, по которому было видно, что просиживание на берегу в скуке, ему явно не по душе.

— Ты сможешь отбиться от врагов лучше всех нас, один десятерых стоишь. Серёга старший команды и ему по должности покидать пост нельзя, остаюсь только я.

Оба отсеянных кандидата мигом скисли после таких аргументов.

— А, может, с нами посидишь, а? — предложил Радзиховский.

— А потом Макаров с тебя стружку снимет и, заодно, со всех нас? — спросил его Максим. — Нет уж, лучше отведу его в лагерь и к вам вернусь, если успею до темноты. Макар за то, что не отправили героя сразу же в лагерь, пропесочит так, что мало не покажется.

— Ладно, веди, — махнул рукой брянский, — обидно только, что не скоро увидим, как действует твой артефакт, Тихон.

Я размышлял несколько секунд, потом сказал:

— Если накормите чем-то вкусным, то покажу прямо здесь. Чего уж теперь скрываться.

— У нас уха из угря, будешь? Только больше ничего там нет, только рыба, соль и вода, — тут же предложил Колька.

— Мяса валенного есть немного, но оно без специй, просто в солёном растворе вымочено и просушено, — предложил я к столу свою лепту. — Не особо вкусно, но больше ничего нет.

— Мясо я хоть сырое съем, хоть любое, главное, что это мясо, — широко улыбнулся Максим. — А то от этих морепродуктов я скоро покроюсь чешуёй, отращу ласты и обзаведусь жабрами.

— Не трепался бы языком попусту, — почему-то резко одёрнул его герой. — На острове тебя не было, когда водоросли жрали и кости в муку мололи и болтушку варили.

— Извини, — примиряюще выставил ладони вперёд Макс.

Уха оказалась ещё не готова, но благодаря этому, удачно пришлось к месту вяленое мясо, которое кинули в котелок и долили воды, чтобы не так солоно вышло. А пока варево кипело на огне, я решил показать, на что способен мой артефакт.

— Предупреждаю сразу — ничего особого не увидите. Времени мало, потому только минимум функций артефакта, — предупредил я новых знакомых.

Разложил артефакт, набил в принимающую камеру песка и крупные кости от рыбы, оставшиеся от приготовления ухи, потом вывел на экран графический редактор и нарисовал тонкую пластину из самого дешёвого и быстро синтезируемого металла.

— И? — спросил Николай, когда я отошёл от артефакта.

— Ждём полчаса, потом увидите чудо.

— Чудо мы и так видели, — хохотнул Максим. — Ты так забавно крутил руками перед собой и что-то там шептал.

Окружающим не видны голограммы? Интересный факт.

Уха успела свариться буквально на минуту раньше, чем пришло сообщение, что синтез элементов и изготовление детали произведены. Радзиховский даже снял пробу с варева. Почмокал губами, сообщил, что "усё готово, садитесь жрать, пожалуйста", и снял котелок с костра, и тут же следом над артефактом засветилась заполненная шкала визуализации процесса синтеза.

— И у меня всё готово, — сообщил я.

— Показывай!!! — в один голос крикнули знакомые.

Когда я вытащил полоску металла толщиной в три миллиметра, пятнадцать сантиметров длиной и четыре шириной, они были в первый момент разочарованы.

— И это всё? — протянул Максим.