Мэн (СИ) - Мизухара Кристина Ивановна "onix" - Страница 19

— Твоя очередь … детка.

— Оу, — заулыбалась «детка» и свела зрачки к носу, — подожди. Давай продолжим в постели.

— А сейчас в душ? — спросил Адам, снимая презерватив.

— Угу-угу, — часто-часто закивала Тэсс.

В душевой кабинке, уже поняв, что если ей хочется качественного, нормального секса, то придётся перед этим поработать кем-то вроде настройщицы, девушка взяла дело в свои руки и сменила мужскую гегемонию на женскую. Как только Адам пытался остановиться и что-то выяснить, она тут же закрывала ему рот поцелуем, как бы предлагая заткнуться и действовать. К концу водных процедур мужчина, кажется, уяснил: что к чему — как-никак университет за плечами — и даже сделал так, что его женщина получила-таки свой оргазм. Один.

Ну, а под утро, уже в спальне, всё наладилось окончательно. Да только обоим очень сильно захотелось спать, и они уснули. И даже Констанция. Потому как во всей этой несуразности был и положительный момент — с какой бы стороны не показал себя Адам, каким бы неумёхой он не открылся перед ней в постели, но тем или иным способом он всё-таки заставил девушку забыть её личного возмутителя спокойствия из Нью-Йорка по имени Норман и по фамилии МакТавиш, хоть Google это и не подтвердил.

А отвлечься было от чего. Для начала, она никак не ожидала, что этот заносчивый, высокомерный тип из Большого Яблока оставит её одну на танцполе среди танцующих пар. И даже если она добивалась именно этого, то, добившись, всё равно растерялась. Но ненадолго. Держать удар и сохранять лицо Тэсс умела. Сделав вид, что ничего такого уж страшного не произошло, она развернулась и довольно спокойно пошла по направлению к Адаму, хотя на самом деле ей хотелось сейчас же, сию же секунду оказаться дома одной и хорошенько на себя поругаться. Самыми грязными, дрянными, последними словами.

Ну, примерно вот так:

«Дура! Дура! Дура! Какая же я идиотка! Ну просто идиотская идиотка!», — кричали её мозги, когда она, не дожидаясь вопросов, объясняла Адаму, что «этот из Нью-Йорка» пригласил её извиниться за не очень приветливое поведение при знакомстве и кое-что расспросить о родителях Брук. Об отношении к произошедшему своего молодого человека ей узнать не удалось, потому как уже заиграла торжественная музыка, и в зал вынесли торт бабушки Рид. Все присутствующие воодушевились и потянулись к барной стойке, где официанты принялись разрезать угощение на порции.

А Тэсс в этот момент уже принялась за самого МакТавиша. Уж ему-то она точно знала, что предъявить.

«И он дурак, и улыбка у него дурацкая, и меня он дурой сделал. Павлин чёртов! — сильно прикусила нижнюю губу девушка. — Улыбается он!», — ругалась она, направляясь к бару вместе со всеми. Мисс Рид громко поздравляла своих посетителей с праздником, а бармен в это время раздавал кусочки торта на одноразовых тарелках каждому, кто ещё был в состоянии слушать речь и есть сладкое.

Ни Нормана, ни Брук мисс Полл больше не встретила к своему несказанному облегчению, иначе даже боялась предположить, на что ещё могла бы решиться в присутствии этого милейшего улыбчивого мужчины.

Танцуя последний танец с Адамом, девушка уже держалась буквально из последних сил, и когда, распрощавшись со своими старыми и новыми знакомыми, они двинулись на выход, чуть ли не бегом торопилась к автомобилю. Казалось, ещё чуть-чуть, и пойдёт отсюда пешком.

В салоне Констанция расслабленно откинулась на спинку сидения и наконец-то выдохнула. Да и вообще, чем дальше увозила её машина от этого места, тем спокойнее становилась её пассажирка. Когда они подъезжали к Де Кальбу, девушка и вовсе смогла взглянуть на ситуацию немного по-другому.

«A всё-таки, ловко я с него улыбку стёрла. Правда, теперь навечно останусь в его памяти идиоткой. Если он вообще обо мне вспомнит. — Тэсс аж подскочила на сиденье. — Вот именно! Он обо мне там уже и думать забыл, а я тут себе нервные клетки возбуждаю». Это была последняя мысль об этом «павлине», после которой ей всё-таки удалось сосредоточиться на своём любимом человеке. А когда он сосредоточился на ней, так ей и вовсе сделалось не до посторонних.

Проснулась она около одиннадцати и, воспользовавшись тем, что её сексуальный гигант ещё набирался сил в объятьях Морфея, решила полежать и подумать «утренней» головой. Подвести, так сказать, итог.

Чисто физически наслаждение она, конечно же, получила и, учитывая динамику и тенденции, была полна оптимизма. Но в общем и целом, как окончательный итог, признала, что такой секс «депиляции не стоит», и Адам оказался далеко не лучше Лероя.

«Не хуже. Но и не лучше. Увы».

Не то девушка переволновалась, не то ожидала чего-то большего от атлетически сложенного спортивного Адама, такого умного и темпераментного, но она действительно предвкушала, что он «взорвёт» её в постели. И он взорвал. Почти.

«Это было приятно, — пыталась быть честной сама с собой Тэсс. — Да. Приятно. Но не больше».

Тема Адама исчерпала себя, и в голове, как чёрт из табакерки, тут же выскочил МакТавиш. Причём в таком же виде, в каком вчера покинул её мысли: в качестве гипотезы о его памяти, как у аквариумной рыбки, когда дело касалось Тэсс. И вот тут девушка, сама того не ожидая, почувствовала, что обо всём уже жалеет и даже, вроде как, скучает. Её удивлению не было предела.

«Этого не может быть, — уставилась она невидящим взглядом в стену. — Чушь какая-то», — мисс Полл отмахнулась от столь неудобных догадок и тут же ухватилась мыслями за другое — признание Нормана о его отношении к Брук.

«Да там любому взрослому человеку сразу было бы видно: как он может к ней относиться, — сделала она почти победоносный вывод. — Только взглянуть на них вместе …»

— Привет, — услышала за спиной. Адам положил руку ей на талию. Развернулась она к нему уже с улыбкой.

— Привет, — сказала Тэсс и придвинулась.

Всё воскресение они с Адамом провалялись на диване. Смотрели телевизор, поглощали подряд всё, что наготовила гостеприимная хозяйка за предыдущие два дня, а также до отвала накормили Матисса. Занозы на территории не наблюдалось. Воспользовавшись тем, что её отпрыски начали самостоятельно лакать молочко из блюдечка, и соскучившись по своим дальним походам на мышей, она, скорее всего, уже теснила этих грызунов где-то на подступах к Де Кальбу, поскольку здесь, в городе, контролируемом кошкой-бронетранспортёром, мыши если и появлялись, то только мелкими, мобильными группками и молниеносными перебежками.

А Матисс был рад всем без исключения и априорно. Понравился ему и Адам. Если мистера Стюарта любили дети в школе, то почему бы его не полюбить собаке. Тем более такой, как Матисс. Но, однако же, как только мужчина в присутствии этого несостоявшегося охотника схватил его «королеву» за руку и повалил на диван, когда та пыталась его щекотать, не помог даже заливистый смех обоих. Матисс упёрся всеми четырьмя лапами в пол, низко опустил голову и оскалился прямо на гостя. Шерсть у него на загривке зашевелилась, и он впервые за свои два месяца пребывания в «королевстве» сказал чётко, ясно и конкретно:

— Гав! — и даже неплохим, грудным басом.

«Её Величество» так обрадовалась.

— Адам, он лает! — тут же вскочила она с дивана и кинулась обнимать своего охранника. — Ты мой умница! — потёрлась «королева» щекой о шкодливую морду своего стражника. — А я уж не надеялась, что он загавкает.

Адам уехал только к ночи, хоть и планировал под утро. Доктору Полл в понедельник предстояло первое суточное дежурство на новом месте, поэтому желательно было хорошенько выспаться.

Девушка уже выпила свой кефир и почистила зубы, соорудила жилой модуль из одеяла, и только хотела в него хорошенько замуроваться и заснуть, как позвонила Брук. Отвечая на вызов, Тэсс приготовилась услышать всё, что угодно: начиная с просьбы передать привет миссис и мистеру Селестье и рассказать им, что их младшенькая укатила с неким МакТавишем в Нью-Йорк жить на Манхэттене и ездить в жёлтых машинах такси, до призыва держаться от её Нормана подальше. Но Бруксильда всего лишь попросилась в гости. Мисс Полл не очень охотно, но всё-таки пригласила девчушку к себе во вторник после работы.