Властелин Кукол (ЛП) - Швартц Ричард - Страница 76

В тот же момент я позвал к себе Искоренителя Душ, но он не прилетел.

Он был занят и заставив священника резко повернуться, взметнулся вверх. Ночной Ястреб тихо застонал и упав, тяжело приземлился на пол перед священником. Сталь всё ещё находилась в теле убийцы, и мы оба наблюдали, как он жадно пьёт кровь мёртвого.

— Я не понимаю…, - прошептал священник. — Я ничего не делал, это был меч…

— Это изгоняющий меч, — повторил я.

Брат посмотрел на меня, медленно вытащил лезвие из тела, шагнул туда, где уронил ножны и осторожно вставил в них лезвие. Он мгновение помедлил, вновь посмотрел на меня и поставил Искоренителя Душ на то же место, где нашёл. Он осторожно отпустил меч, и тот переместившись на волосок, встал вертикально. Изучив его, он отвернулся и долго смотрел на мёртвого Ночного Ястреба, лежавшего на балконе. Стеклянный кинжал тоже лежал там, острое лезвие было наполнено грязной жёлтой жидкостью. Чудесным образом кинжал не разбился. Это оружие брат тоже тщательно изучил.

Затем посмотрел на меня.

Я больше ничего не сказал, возможно, с моих губ сорвался стон, когда я снова удобно устраивался на кровати. Я решил позаботиться о том, чтобы между кроватью и стеной оставить пространство, так у меня, по крайней мере, будет хоть какое-то укрытие.

Брат прочистил горло.

— Кажется, я немного поторопился со своими выводами, — смущённо произнёс он. — Я хорошо отдохнул и силён в вере, это займёт всего мгновение, — он подошёл ко мне и посмотрев в глаза, положил мне руки на плечи. Меня наполнило тепло, а он поморщился от боли, и его глаза расширились. Он втянул в себя воздух, после чего отпустил меня и слегка покачнулся.

— Ранения были тяжелее, чем я думал, — выдавил он, нащупывая рукой стул, на котором раньше сидела Лиандра. — Я стаю здесь и говорю глупости, а вам всё это время было больно. Простите, — он посмотрел на меня с сожалением в глазах. — Полагаю, что теперь нескоро поставлю под сомнение мудрость нашего бога.

— Я всё время ставлю её под сомнение, — произнёс я, выпрямляясь. В плече только ещё немного потягивало. — Вы и в самом деле… талантливый, — поразился я.

Он кивнул.

— До сих пор я гордился тем, что был лучшим целителем в храме. Говорят, что я даже ещё лучше сумасшедшего эльфа.

Он всё ещё тяжело дышал, его руки лежали на коленях, он был бледен, а на лбу выступили испарина. У меня было грубое представление о том, как действует священническая магия. Чтобы вылечить меня, ему пришлось вынести мою боль и раны. Это кое-что ему стоило, возможно, даже годы жизни. Иногда у священников даже оставались шрамы от ран других людей. Они часто умирали, если недооценивали свои силы или были слишком старыми.

Я посмотрел на него с беспокойством.

Он поморщился.

— Я к этому привык, и был хорошо отдохнувшим и сильным. В вере и моих способностях. Сейчас мне станет лучше. Прежде всего это яд меня так напрягает.

— Какой яд? — удивлённо спросил я.

— В ранах был яд. Такой, что сначала парализует, а затем убивает. Один только яд уже должен был убить вас. Я не знаю, почему вы ещё живы, но вы не смогли бы дольше сдерживать его действие.

Я вспомнил, что чувствовал себя в воде парализованным. Яд на наконечнике болта.

Это не было неожиданностью. Яд. Значит поросята всё же были более полезны, чем мы думали.

Мы оба посмотрели на Ночного Ястреба и стеклянный кинжал.

— Говорят, что они всегда знают, как один из них умирает, — наконец промолвил брат. — Так как его убил я, вам это не поможет. Они пошлют нового. По крайней мере, тогда вы не будите прикованным к постели.

Он был прав и кое о чём мне напомнил. Я легко поднялся с кровати, больше не чувствуя боли, подошёл к Ночному Ястребу и перевернул его на спину.

Из его раны почти не вытекло крови, Искоренитель Душ забрал свою часть, когда попал ему прямо в сердце. Я подошёл к письменному столу, выдвинул ящик и найдя кошелёк, высыпал монеты. Надев кошелёк на руку, как варежку, я подошёл к телу и осторожно отодвинув одежду в сторону, нашёл тонкую серебряную цепочку. Вытащив амулет, я сорвал цепь, затем нахлобучил кошелёк на амулет Безымянного и затянул его. Я почти ожидал, что начнёт подниматься чёрный дым, но этого не случилось. Через кошелёк я ощущал холод ночи в чёрном серебре.

Священник молча за мной наблюдал. Я взял из ящика ленту для запечатывания писем и обернул её вокруг кошелька. Затем зажёг свечу под чашей, в которой всё ещё лежал сургуч, подождал, пока тот растопится, и влил в затянутое отверстие кошелька, где сургуч затвердел. Кошелёк был хорошо сшит, кожа смазана маслом и эластичная. Может это как-то поможет.

— Амулет бога без имени, — сказал священник. — Я ещё никогда не видел его раньше. Это чёрный диск. Для чего все эти приготовления?

— Мы уже убивали одного Ночного Ястреба. Потом из амулета вышел тёмный, смертоносный дым. На этот раз я хотел убедиться в том, что этого не случится.

— Если хотите, я могу забрать кошелёк в храм. Первосвященник будет знать, как с ним поступить, — на его губах появилась лёгкая улыбка. — К тому же, моя вера должна меня защитить.

Я помедлил, потом протянул ему кошелёк. Он взвесил его в руке и аккуратно убрал под одежду.

Я внимательнее присмотрелся к мёртвому Ночному Ястребу. Он выглядел очень молодо. Одежда не сильно отличалась от одежды телохранителя. На нём были лишь странные мягкие сапоги с отдельным большим пальцем; в его широком ремне находилось много карманов и два кинжала. Меча при нём не было. Но прежде всего его тёмный плащ был из совершенно обычной ткани.

Я убрал вуаль с его лица и отодвинул капюшон. Это был мальчик, едва повзрослевший, чтобы отрастить бороду, с серо-коричневыми волосами и без единой морщинки на юном лице. В смерти он выглядел так, будто невинно спал.

— Что такое? — спросил священник.

— Здесь что-то не так, — удивлённо ответил я. — Это не Ночной Ястреб.

У священника был в руке Искоренитель Душ, когда он убил наёмного убийцу. И это много значило. Но я вспомнил бой между Зокорой и Ночным Ястребом в канализации. То была драка, которая продлилась, как минимум, целую минуту и разворачивалась на земле, стенах и потолке, возможно, даже в воздухе, также использовался дым.

Они потчевали друг друга ядами и магическими порошками, а движения были настолько быстрыми, что не различить глазом. И в конце Зокора проиграла. Если бы там, под потолком, висела Зокора, то даже с Искоренителем Душ в руке и элементом неожиданности, священник был бы для неё слишком медленным, возможно, я тоже.

— Я не понимаю, — произнёс я вслух, всё ещё стоя на коленях рядом с мёртвым телом.

— Я могу вам объяснить, — отозвалась Наталия, появившаяся в дверях. Её глаза посмотрели на меня, мёртвого парня, священника и мой всё ещё стоящий меч.

Я поднял взгляд на потолок: я уже опять забыл о вентиляционных отверстиях. Священник удивлённо уставился на неё, возможно, на него она также произвела впечатление. У Наталии уже всегда был дар очаровывать мужчин. Кроме того, на ней была одежда, которая не сильно отличалась от одежды мёртвого парня. Было заметно, что она напряжена и насторожена, а если не обращать внимание на красоту, то можно было почувствовать исходящую от неё угрозу, словно чьё-то присутствие заполняющее комнату. Она была в десять раз опаснее, чем этот мёртвый убийца, хотя без священника и Искоренителя Душ, он скорее всего, достиг бы своей цели.

Она кивнула священнику и плавным движением, которое уже само по себе было впечатляющим, скользнула ко мне.

— Наёмные убийцы изучают своё ремесло с малых лет, — тихо сообщила она с оттенком в глухом голосе, который напомнил, что она очень хорошо знает, о чём говорит. — Они проходят долгие годы обучения, и затем наступает этот важный момент… Его ждёт первая смерть, — она подняла взгляд от мёртвого парня. — Это была его собственная. Они оскорбляют вас с Лиандрой, Хавальд, посылая к вам учеников, — она почти нежно провела по лицу мёртвого. — Посмотрите на него. Ни одной морщинки. Ему не больше десятка и трёх, возможно, четырёх. А теперь загляните в моё лицо, видите следы моей жизни?