Мохито для изгнанника Тьмы - Иванова Ольга Владимировна - Страница 22

Лысый с полминуты молчал, ощупывая меня колючими маленькими глазками, но после все же смилостивился:

— Проходите. — И распахнул передо мной ворота.

Я шла по дорожке к дому и не замечала ничего вокруг. Только спину и лысину идущего впереди слуги Реллингтона. Почему-то я решила, что именно такую должность занимает этот неприятный тип. А когда он открыл передо мной дверь особняка, думала, у меня подогнутся коленки. Если небольшое помещение у входа в доме мастера я без всяких сомнений называла привычным словом «прихожая», то у Реллингтона, без преувеличения, это был настоящий холл с высоченными потолками, огромной хрустальный люстрой и широкой лестницей, покрытой синей ковровой дорожкой. Пока я с открытым ртом глазела на все это великолепие, лысый куда-то ушел, но быстро вернулся. Вернее, как и его хозяин ранее, соткался из черного дыма. Неужели тоже Темный?

— Милорд ждет вас в библиотеке, — огласил он. — Следуйте за мной.

Библиотека оказалась на втором этаже. Стеллажи, стеллажи, стеллажи — все, что успел в моем взвинченном состоянии ухватить взгляд. Сам Реллингтон сидел, развалившись, в черном кожаном кресле с книгой в руках и при моем появлении даже не двинулся с места. Только вперился в меня напряженным вопрошающим взглядом.

— Скорого дня, милорд. — Я неуклюже поклонилась.

— Джо сказал, у вас какое-то дело по поводу моего лекарства, — сухо отозвался тот.

Значит, лысого зовут Джо.

— Да… — Я кашлянула, прочищая горло. — Только для начала скажите, милорд, вы уже выпили зелье, что взяли у меня вчера?

— Выпил. — Как удар колокола.

Мир слегка качнулся перед глазами, но я заставила себя вновь собраться.

— Все? — еще зачем-то спросила я.

— Там одна порция.

— И вы разве ничего не почувствовали необычного, когда пили? Вкус, запах…

— Да, — Реллингтон нахмурил лоб, — был какой-то странный привкус. Но я… — Тут он занервничал и на мгновение отвел глаза. — Я неважно себя чувствовал и спешил его выпить. А в чем дело? — Теперь лорд снова смотрел на меня и, судя по прищуру, начал о чем-то догадываться. — С зельем что-то не то?

— Нет… Вернее, да, — на выдохе призналась я. — Это было не ваше зелье, а другого клиента. Я в спешке их перепутала. Вот ваше лекарство. — Я пристроила пакет с зельем на маленький столик, похожий на кофейный. — Простите меня, милорд. — Мой голос дрогнул. — Я не знаю, как искупить свою вину. Готова вернуть вам плату за эту порцию, если это как-то сможет искупить мою ошибку.

— И что за зелье выпил вчера я? — Реллингтон подался вперед и угрожающе сузил глаза. — И не смейте лукавить. Вам же будет хуже. Надеюсь, это было что-то простенькое. От фурункулов или же от подагры.

Я молчала, не в силах даже разлепить губ. Признание застряло в горле, а в животе все скрутило от страха.

— Ну же? — Реллингтон повысил голос, а вокруг него стало собираться нечто черное, напоминающее тот дым, в котором он обычно исчезал. Только сейчас лорд явно никуда не собирался, а чернота, что сгущалась над ним, говорила лишь о закипающей в нем ярости.

— Я жду, — повторил он таким тоном, что теперь признание вырвалось само.

— Это было любовное зелье! — выпалила я. И приготовилась к худшему.

— Что? — Реллингтон стал медленно подниматься. Его глаза потемнели и стали почти черными. Прямо как он мечтал. Только сейчас его заботило другое: я и зелье. — Вы. Меня. Приворожили. Я правильно понял?

— Нет! — ужаснулась я и невольно сделала шаг назад. — Я не привораживала вас! Это зелье предназначалось другому, я же объяснила. И вообще для приворота недостаточно его выпить, надо еще соблюсти ряд условий, например, посмотреть…

И тут в памяти всплыл момент, где мы с Реллингтоном безотрывно смотрим друг другу в глаза. И никак не десять секунд, а дольше, много дольше. Как раз когда я отдавала ему зелье.

— Нет… Нет… Но это же несерьезно, — зашептала я, борясь с подступающей истерикой.

— Несерьезно?! — оглушил меня рык разъяренного Реллингтона. — Тогда какого демона вы снились мне всю ночь? Отчего сегодня все утро вы нагло вторгаетесь в мои мысли? Почему я не могу вас сейчас растерзать, хотя именно этого вы и заслуживаете за свой проступок?

Теперь я и вовсе не нашлась, что ответить. Растерялась вконец и просто перестала соображать. Оперлась о столик, чтобы хоть как-то удержаться на ногах, и прикрыла глаза.

— Наконец все встало на свои места! — бушевал между тем Реллингтон, а тьма над ним полыхала все сильнее и сильнее. — Я уже начал думать, что схожу с ума! И что лекарство мне снова перестало помогать! А это все ваше зелье!

— Тише! — крикнула я. И тотчас сама испугалась своей смелости.

Но Реллингтон внезапно послушался, замолчал и обернулся, похоже тоже пребывая в шоке от моей наглости.

— Тише, — повторила я уже без прежней отваги почти шепотом. — Мы что-нибудь придумаем. Все исправим. На любой яд найдется противоядие, а на приворотное зелье — отворотное.

— Надеюсь, его рецепт у вас есть, — сквозь зубы процедил Реллингтон.

— Боюсь, что нет, — ответила я. — Но я немедленно пойду на почту и пошлю говорильник мастеру Коуну. Попрошу его рассказать, как отменить действие этого зелья.

— Я дам вам свой говорильник, — произнес на это Реллингтон не терпящим возражений тоном. — Джо отнесет его Коуну. А вы до его возвращения останетесь здесь, в моем доме. Я хочу лично услышать ответ Коуна.

— Но мастер сейчас в столице, — напомнила я, ужаснувшись такой перспективе.

— И что?

— Это может занять несколько дней.

— У Джо это займет меньше, поверьте. — У Темного в руках возник говорильник, и он протянул его мне. — Поторопитесь. Это в ваших же интересах.

Напряжение, повисшее в библиотеке, было почти осязаемым. Его можно было собирать в баночку, а потом дарить ярым оптимистам вместо лимона. Во всяком случае, думаю, в Дарквайте это вполне осуществимо и, возможно, даже пользовалось бы спросом.

Джо ушел (читай испарился) с говорильником около получаса назад, а мы с Реллингтоном по-прежнему пребывали в его библиотеке. Радушным хозяином лорда точно нельзя было назвать: он не предложил перейти в гостиную, не угостил кофе, я даже стул сама нашла, чтобы присесть на время ожидания. Нет, все вполне понятно, я заварила кашу, да еще какую, поэтому требовать к себе благосклонности пострадавшего было бы наивно и глупо, но все же есть какие-то правила приличия. Хотя бы не вынуждать девушку стоять, пока сам сидишь в мягком креслице. Впрочем, что взять с Темных?

— Как вы себя чувствуете, милорд? — Я все же решила завести разговор первой на свой страх и риск. — Вчера вы не приняли свое лекарство и не спешите это сделать сейчас.

Реллингтон на миг ушел в себя, будто прислушивался к своим ощущениям, потом молча поднялся и забрал со столика пузырек с зельем.

— Надеюсь, это не очередная обманка. — Он бросил на меня уничижительный взгляд и выдернул пробку. Принюхался с подозрением.

— Да ваше это зелье. Его еще мастер готовил, — отозвалась я с легкой обидой. Зачем уж меня добивать? И без того тошно.

Реллингтон тогда в несколько глотков опустошил пузырек и отставил его в сторону. Затем подошел к окну и повернулся ко мне спиной.

— Кому предназначалось то зелье? — вдруг спросил он.

— Не знаю, — быстро соврала я. — Да если бы и знала, то не сказала бы. Мастер учил не разглашать тайны клиентов. Как, например, вашу.

Спина Реллингтона напряглась, а плечи развернулись, но мой выпад он проглотил.

— Милорд. — В библиотеку, низко склонив голову, вошла молодая смуглая брюнетка в форме горничной. — Прошу извинить за беспокойство. Но Тод интересуется, к какому часу накрывать обед? И на сколько персон. — Она стрельнула глазами в мою сторону.

— Я пока не знаю. Скажу позже. — Реллингтон даже не обернулся. — А персона, как всегда, одна. Я.

— Как скажете, милорд. — Горничная присела в реверансе, хотя тот и не мог этого видеть. — Все будет сделано, как велите.