Sparrow (ЛП) - "habitual_lady" - Страница 38

========== Fifteen ==========

Спэроу

Я провела смену в Руж Бис, нарезая овощи, которые потом Пьер бросил в мусорное ведро. Пьер сделал это специально, чтобы я знала, что мои связи с Броком и Джейсоном не пугают его. Наверное, у него были все основания ненавидеть меня после того трюка, который выкинул Джейсон, но я все равно не могла держать рот на замке. Я доставляла ему неприятности, и, как большинство мужчин в моей жизни, он видел во мне ходячую головную боль.

После долгого дня мне хотелось только одного — принять горячий душ и забраться в постель. Я вошла в темную гостевую спальню. На работе я уже переоделась, поэтому сбросила туфли и швырнула свою уличную одежду в грязную кучу у двери ванной. Огромная тень на кровати сначала не привлекла внимания, но затем он заговорил.

— Забирай свое барахло и возвращайся назад, — это был приказ.

Я замерла, одетая только в фиолетовую майку и соответствующее нижнее белье.

Я улыбнулась в темноту, глядя куда-то поверх его головы, едва различая очертания его тела. Одну ногу он поставил на кровать, согнув колено, рубашка была закатана до локтей.

— Мы об этом не договаривались, — сказала я.

Я почувствовала себя лучше, услышав, как его дыхание набирает скорость, и мы оба погрузились в кромешную тьму. Он начинал беспокоиться. Раздражаться.

Он поднялся с матраса и направился в мою сторону. Теплая дрожь пробежала по моим нервам, как взрыватель бомбы.

— Знаешь, Рыжик? Трудно ненавидеть тебя, когда ты стоишь ко мне лицом, — он усмехнулся, обойдя меня и сцепив руки за спиной.

В комнате было темно, слишком темно, он пришел сюда за чем-то. За тем, чего я хотела и ждала. Чего я боялась и страшилась.

— Ты мне нравишься, — продолжал он. — Я порчу тебе жизнь, а ты все еще пытаешься выбраться из зыбучих песков. Трудно не восхищаться этим.

Его тело нависло надо мной, как облако сладкого тумана. Я не хотела, чтобы он был добр ко мне. Это делало нашу войну еще более опасной.

— Ближе к делу, — прошипела я.

— Ты отказываешься быть жертвой. Ты всегда сопротивляешься.

— Джейсон… — мой голос чуть не сорвался. Это был первый раз, когда я назвала его по имени, без скрытых мотивов. — Я сказала, переходи к делу.

— Когда мы были в Майами, я оказывал тебе большую услугу, — он поцеловал меня в голову

Снова горячая дрожь.

Идиот, подумала я. В Майами ты погубил меня.

— А? — спросила я, борясь с желанием высвободить руки, позволить им коснуться его сильного мужского тела. Я хотела его, несмотря ни на что.

— Пэдди… — его имя прозвучало как шлепок по лицу. — Я навестил его. И получил свою расплату за тебя.

Я поперхнулась слюной и почувствовала, как мои глаза вспыхнули, но не сказала ни слова. Его губы затрепетали между моими лопатками, и он запечатлел поцелуй между моей шеей и плечом.

— Он умирает от рака, знаешь ли. Скоро умрет. И умрет бедняком. Он умрет сломленным человеком. Каждый цент, который у него был… — он поймал выбившуюся прядь моих волос и потер ее между пальцами, как будто изучал тонкий шелк. — Теперь это всё твоё.

— Моё? — повторила я.

— Твоё, — он кивнул в изгиб моей шеи.

Спокойствие нахлынуло на меня. И осознание.

Это было возмездие. Не бизнес, а месть.

— Шестьсот тысяч долларов, — его голос звучал как будто издалека.

Он мне нравится. Он мне нравится, и я его ненавижу.

— В форме чека, — продолжал он. — Обналичишь, когда захочешь.

Он заставил Роуэна отдать мне все, что у него было. Больше полумиллиона долларов. О таких деньгах я даже не мечтала.

— Это грязные деньги, — сказала я на автопилоте.

— Весь этот мир грязен, — парировал Джейсон. — Ты заслужила это после того, что он сделал. Черт, единственная причина, по которой я оставил его в живых, это то, что гораздо интереснее знать, что каждый день для него — это русская рулетка «живи или умри».

В глубине души я уже знала, что не откажусь от денег. Не из жадности, а потому что на чеке было мое имя. В прямом и переносном смысле. Я не хотела, чтобы деньги Роуэна вернулись к чему-то или к кому-то, кто был ему дорог. Ему было все равно, что мне было девять лет.

Шестьсот тысяч долларов. Черт. Должна ли я была благодарить своего мужа?

Прежде чем я успела принять решение, ладонь Джейсона нашла мою поясницу, и он сильно притянул меня к себе.

Я не могла поверить, что он полетел в Майами, чтобы отомстить за мою боль.

Я пошла к выходу из комнаты, смотрела себе под ноги, пока поднималась по лестнице, а он поднимался за мной в идеальном ритме. Я почувствовала его взгляд на своей заднице.

— Когда я был ребенком, — сказал он, — У моей матери были голубки. Она подрезала им крылья, чтобы они не улетели, когда она выпустит их из клетки. Голубки всегда старались, но они никогда не улетали далеко со своими короткими, испорченными крыльями.

Я осторожно приоткрыла дверь спальни и шагнула в лужицу теплого света, льющегося с улицы. Он встал у меня за спиной, заправил волосы за правое ухо и прижался к нему лицом.

— Пока однажды одному из них не удалось улететь. Мама забыла подрезать ей крылья. Мгновение рассеянности стоило ей любимого голубка.

Я знала, почему он говорит мне это, и счастье в моем животе смешалось с внезапной болью.

— Неудача неизбежна, — продолжал он ровным тоном, в котором не было ни эмоций, ни надежды. — А сердечную боль невозможно остановить. Однажды я забуду подрезать тебе крылья. Когда настанет тот день, когда ты сбежишь, я буду счастлив узнать, что у тебя еще есть деньги и средства в этом диком, жестоком мире.

Правда о Майами сильно изменилась. Его визит к Пэдди был не только простительным, но и искупительным.

— Спасибо — прошептала я, отводя взгляд от окна на кровать. Все еще не решаясь обернуться и посмотреть ему в лицо. — То, что ты сделал для меня.

— Спэроу, — предупредил он. — Не забивай себе голову всякими глупостями. Я уже говорил тебе, как все обернется. Это… — он сделал шаг назад и прошел вглубь комнаты, развернувшись так, что мы оказались лицом друг к другу. — У этого нет счастливого конца.

— Может быть, я и не убегу, — я с трудом сглотнула. — Если бы ты признался во всем, почему женился на мне, может быть, я бы осталась. Сломай замок в моей клетке, Джейсон, — я сделала глубокий вдох. — Что ты скрываешь? Кто такие «они»? Что «они» сделали с нами?

— Не могу, это незаконно. Я не хочу, чтобы ты побежала с этим в полицию, и уж точно не хочу, чтобы полиция узнала об этом из других источников и потом допросила тебя. Ты считаешься соучастником преступления за то, что не предупредила их. И рисковать своей задницей… — он покачал головой. — Сядь.

Он похлопал по дорогому матрасу, по которому я вроде как скучала. А может, дело было не в матрасе. Может быть, все дело в запахе, который к нему прилип. В человеке, которому он принадлежал. Я опустила голову, но все же села.

Все еще стоя, он поцеловал меня в затылок.

— Послушная. Это что-то новенькое.

— Не совсем, — мой тон был ровным. — Но я же в нижнем белье. В твоей постели. Мы заключили сделку. Я намерена ей следовать.

Он приподнял мой подбородок. Я смотрела в голубые глаза, теряясь в них. Мое дыхание участилось. Он хотел играть. Мне тоже хотелось поиграть, хотя мы оба знали, что он сломает игрушку. Меня.

Он был позади. Мне нравилось трепетать от того, что никогда не знаешь, что будет дальше. Мы оба знали, что я ему не доверяю. Что только сильнее возбуждало.

— Я верю, что у тебя есть что-то, что принадлежит мне, — прошептал он мне в плечо. Это было похоже на теплые перья, скользящие вниз по телу. Привыкание, пробуждение моих чувств. — Твоя девственность.

— Забери, — я наклонилась к нему, прижимаясь головой к его твердому прессу. — Потому что это все, что я могу тебе дать.

Я лгунья. Я безрассудна. Я идиотка. Но я принадлежала ему.

Он рывком поднял меня и развернул лицом к себе. Потянув меня за волосы и вытянув шею, он провел кончиком языка между моих грудей. Я замерла, затаив дыхание, когда его свободная рука сжала подол моей рубашки.