Я и мой воображаемый недруг (СИ) - Алексеева Оксана - Страница 12

— А это к чему? — я действительно не понимала, зачем мне информация о ее, хоть и неблагополучной, но вполне себе среднестатистической семейке.

Сережа наконец-то посмотрел на меня, но взгляд оставался серьезным:

— Я это к тому, что таких детей не похищают с целью выкупа.

Я затрясла головой:

— Ты думаешь, тот мужик хочет ее похитить? Может, это отец ее, например? Развелись, мать видеться не разрешает… — я искала разумное объяснение его слежке за ребенком. — Ну, а другие девочки в блокноте…

— Слушай дальше. После этого я уже мужика того постоянно пас, как только он тут появлялся. Если он и отец… всем этим девочкам, то, мягко говоря, так себе отец. Потому что передергивает в машине, когда первоклашек на площадку гулять выводят.

— Что делает?! — по-идиотски переспросила я. А он мне по-идиотски объяснил:

— Дрочит. Но не кончает. Смотрит на резвящихся детишек, расстегивает ширинку и…

— Фу!!! — я сморщилась и поджала ноги. Попыталась думать спокойнее: — Ладно. Допустим, он извращенец. И что? Такое и доказать сложно, да даже если докажешь — его вряд ли посадят! С чего ты взял, что он девчушку похитить хочет?

— С бутылки морфина, тряпок, веревок и пачки скотча взял, которые он сегодня утром проверял в бардачке.

Я вскрикнула и прижала колени еще сильнее.

— И все равно… — заговорила после долгой паузы. — Что мы можем сделать? Заявить в полицию? Если он только собирается что-то сделать, то у нас не сажают за намерения! Или дождаться, когда он что-то натворит?!

Сережа качал головой — он тоже не знал ответа:

— Сегодня ее дед со школы встретил — за бутылкой ходил, так что было по пути. Но история может закончиться уже завтра… для этой девочки. И в полицию бесполезно… У него ксива и форма в машине. Возможно, он сам есть или был полицейским, а может, и поддельные документы себе сделал. Скорее всего, уволен по состоянию здоровья или что-то в этом духе.

— Полицейский?! — теперь я уже совсем не представляла, в какую сторону думать. Мое слово без каких-либо доказательств против их коллеги — это просто пук в небытие! — Тогда что нам делать?

А делать что-то теперь придется — я просто не смогла бы сейчас забыть об узнанном, а через пару дней смотреть новости о пропаже ребенка! Конечно, каждый день происходят какие-то зверства — людей убивают, похищают, насилуют, мучают — с этим приходится мириться. Но смириться можно только при условии, когда ты лично не в состоянии это предотвратить.

— Я мог бы встречать и провожать эту девочку. Но смысл? Он, очевидно, больной, но сознание у него достаточно стабильное — я не смогу в него вселиться, чтобы помешать…

— Я могла бы встречать и провожать ее! — подхватила я. — И еще — поговорить с ее матерью и дедом. Пусть дед на время о водочке позабудет — придумаю что-нибудь дико страшное для них! Просто чтобы кто-нибудь рядом с ней постоянно был на улице.

— Тоже смысла нет… — Сережа закусил губу. — Тогда этот извращенец просто переключится на другого ребенка.

Действительно. Какая-то безвыходная ситуация — сложно обвинить человека в преступлении, которого он еще не совершил.

— У меня нет плана, — честно призналась я, намекая этим, что приму любой его. И он не заставил себя ждать:

— Я точно не знаю… Может, просто подойти к нему и сказать, что ты в курсе всего? Если он до сих пор ничего подобного не делал, возможно, это его испугает? По крайней мере, он будет знать, что если ребенок пропадет, то ты побежишь в полицию.

Плохой план.

— Ну да. И после этого он захочет убрать сначала меня? Мы ведь не знаем точно — он просто блаженный сумасшедший или уже готовый на преступление псих!

— Риск большой, — согласился Сережа. — И не факт, что это поможет. Он может просто на пару месяцев затаиться, а потом выбрать себе другую школу — подальше отсюда. И ты можешь пострадать. Так что тебе и решать.

И вот что, скажите на милость, тут можно решить? Из каких вариантов выбирать-то? Какие вообще варианты предполагают, что я смогу потом спокойно спать?

К окончанию уроков Вики я уже была возле школы. Мужчина — лет за пятьдесят на вид — действительно вызывал подозрения. Почему его никто до сих пор не заметил, раз он тут каждый день крутится? Хотя о чем это я? Пашку и других избивали, прямо не отходя от кассы — а это занятие нетихое. И то, никто из учителей не вмешался. А эта школа еще и была значительно попроще, чем Пашкина. Тут уж точно никому дела нет до какого-то странного, но безобидного мужика.

Он шел за ней следом и прибавил шагу, когда они почти сравнялись с полуразрушенным зданием. Идеальное место — вокруг никого. Ему стоит только затащить ее за стену и усыпить, а потом подогнать сюда машину. Я кинулась наперерез и просто остановилась перед ним. Вика оглянулась на нас, а потом потопала дальше, размахивая рюкзаком.

— Чем могу помочь? — он спросил вежливо, но взглядом девочку все же проводил.

— Я знаю, что ты хочешь сделать! — выкать этой мрази мне почему-то не хотелось.

Он посмотрел на меня, но оставался спокойным:

— Чего?

Конечно, мне было страшно, но я знала, что поступаю верно. Этот день я тоже проживаю не зря!

— Я все знаю. О морфине, скотче, об освобожденном багажнике твоих жигулей, о Вике, Лене и Кате. Вика ведь самая младшая из них, верно? Или ее просто не сразу хватятся, если она задержится со школы?

В его глазах мелькнула паника, но голос оставался ровным:

— Вообще не понимаю, о чем ты говоришь.

Сережа топтался рядом:

— Все, Маш, уходи. Он теперь ее побоится трогать. Уходи!

Я так и собиралась сделать, но напоследок нужно было закрепить результат:

— Если пропадет хоть какой-то ребенок в городе, я сразу пойду в полицию.

Он кинулся настолько резко, что я не успела среагировать. Он точно служил в силовых органах, потому что каждое его движение было выверенным. Зажав рот чем-то мягким, он просто тащил меня в сторону. За стеной нас уже никто не увидит. Я старалась не вдыхать едкий запах, но сознание все равно поплыло. Швырнул на землю, и едва я успела повернуть голову, как увидела направленный на себя пистолет. Черт! К такому я готова не была. Судя по выражению лица Сережи — для него это тоже оказалось сюрпризом. Но он не стал тратить время на то, чтобы возмущаться отходу от сценария и сразу занырнул в меня.

— Не ори, — спокойно сказал мужик.

Он не стрелял, боясь, что звук привлечет чье-то внимание. Наверное, ждал, когда я отключусь. Но я вдохнула совсем немного, зато это дало возможность Сереже моим телом легко управлять. Да вот только что он сможет сделать против пистолета?

Мужик снова ринулся ко мне, занося вперед руку с тряпкой — этого нельзя позволить! Сережа пнул его моей ногой в колено, и, пользуясь незначительной заминкой, быстро поднялся и побежал. Мы залетели за другую стену недостроенного здания и оказались в тупике — здесь выхода наружу не было, даже окна располагались слишком высоко.

— Не паникуй! Ты выбрасываешь меня! — сказала я сама себе, но последовать совету просто не могла.

Было понятно, что мужик это здание изучил заранее, потому что его шаги раздавались размеренно, без спешки. Я не смогу выбежать иначе, кроме как мимо него. Он не хочет стрелять, но выстрелит, если понадобится. Просто вырубить его не так-то просто — он профессионал, а не какой-то там школьный гопник. А я боялась — я никогда, даже при знакомстве с призрачным телефоном, так не боялась. Оказалось, что раньше был вообще не страх, а какие-то пустые переживания. Там пугала неизвестность. А настоящий страх появляется только тогда, когда все понятно — он идет, чтобы убить меня. Он настолько уверен в этом, что даже не спешит.

Сережа вылетел из меня — и я ничего не смогла с этим сделать. Это не тот ужас, который можно обуздать. Сил хватило только на то, чтобы поднять кирпич и кое-как выпрямиться — я хотела встретить эту тварь, хотя бы стоя на ногах. Он вошел в проем, остановился и скользнул по мне взглядом вниз и вверх. Спасибо, хоть песенку не насвистывал. Сережа попытался вселиться в него, но тут же вылетел обратно. И мне даже не нужно было смотреть на него, чтобы понимать, что он тоже в ужасе.