Такое кино (СИ) - Тартынская Ольга - Страница 44

- В нем есть только один недостаток, если опять же считать это недостатком: он курит. Больше нет... - удивлялась Светка.

Женя улыбнулась:

- Ты просто недостаточно коротко знаешь его.

- Нет! - вскипела подруга. - Мне все в нем нравится, все! Это именно для меня в нем нет недостатков.

- Слушай, ты ему об этом не говори, - заметила рассудительная Мордвинова. - Тяжело же соответствовать.

- Что ты, мы не говором о нас, - вздохнула Светка. - Только взглядами и разговариваем. Мне нельзя выдавать себя.

- Но это же бессмысленно! - не выдержала Женя.

- Ты что? - пылко возразила влюбленная подруга. - Ты меня видишь? Я же живу, чувствую все остро, весь мир для меня изменился!

Помолчав, она добавила:

- Конечно, иногда хандрю. Да и он тоже.

Пока стояли в плотной пробке, она продолжала повествование. В их отношениях случился период, когда Максим вдруг замкнулся, сделался раздраженным, тяжелым. В нем что-то зрело, ломалось. Света чувствовала непонятную вину. Он больше не смотрел своим вопрошающим взглядом, не следил за ней с участием, а сидел, уткнувшись в свой компьютер. Не выходил курить. Время от времени Светлана Петровна вызывала его по делу, пыталась ловить его взгляд, но он ускользал. Так длилось целую неделю. Тщетно она караулила Макса в курилке, в коридоре, как девчонка, поджидала на лестнице. Несколько раз порывалась спросить, что с ним, но рядом всегда кто-то был. Она ничего не понимала. Написать по электронной почте?

Однажды она написала ему, но Максим явно не из тех, кто предпочитает эпистолярный жанр. На ее пустячные вопросы он ответил при личной встрече. А эсэмэски Светка сама не любила.

Конечно, иногда они переписывались, но по большей части шутливо и по служебной необходимости. Что называется, ничего личного. По негласному уговору оба избегали малейшей личной окрашенности отношений, и неизвестно, кто из них больше в этом преуспел.

Прошла та кошмарная неделя. После выходных, проведенных Светой в нравственных терзаниях, она вошла в офис и первым делом пожелала выяснить, на каком мы нынче свете. Макса в отделе не было. Сердце начальницы перевернулось: неужели все, уволился? Она прошла в свой кабинетик со стеклянной перегородкой, включила компьютер, повесила пиджачок. И тут увидела через стекло, как он вошел в окружении хохочущих сотрудниц. Поглядывая в сторону начальницы с заговорщическим видом, они заняли свои места. Вот Макс подозвал секретаршу Танечку, пошептался с ней, все так же поглядывая в сторону Светланы Петровны. Света не знала, радоваться ей или ревновать. Опустила жалюзи, чтобы не видеть всего этого безобразия, и села в кресло. Однако что-то явно произошло. Она почувствовала, что Максим снова с ней.

Минут через десять он зашел со служебным вопросом. Начальница говорила по телефону с генеральным директором и кокетничала напропалую. Погруженная в беседу, она не видела перед собой Максима, и вдруг ее словно ожгло. Светка перестала разливаться колокольчиком и на миг умолкла, наткнувшись на тоскливо-страстный, беззащитный взгляд молодого мужчины.

- Или я вообще ничего в жизни не понимаю? - комментировала она свой рассказ. - Но я же не слепая и не абсолютная идиотка! Или все же...Он мучается, понимаешь? Так же, как и я!

- Почему же тогда ничего не предпринимает?- опять задала Мордвинова давешний вопрос.

Колонна машин тронулась наконец, и Светка не сразу ответила:

- А как, Жень? Между нами непреодолимая пропасть: возраст, дистанция, положение, в конце концов! И он не уверен во мне, я ведь не подаю повода...

- Может, ему тогда и впрямь уволиться надо? - предположила Мордвинова.

- Да нет, уже не поможет... - безнадежно ответила подруга.

Они подъехали к огромному торговому комплексу. Поискали место для парковки. И пока шныряли по отделам, заполняли тележки продуктами, сверяясь со списком, к разговору не возвращались. Только когда перегрузили набитые пакеты в багажник машины и снова тронулись в путь, Светка произнесла:

- Уж и не знаю, надо ли мне самой дать ему понять о моих чувствах? Но я ведь тоже ни в чем не уверена! Да и абсурд все это, абсурд!

Женя усмехнулась:

- Вы, как те мамонты, которые вымерли. Помнишь анекдот?

- Ну да...

Взглянув на поникшую подругу, Женя воскликнула:

- Но ведь так не может продолжаться вечно! Ты видишь, он уже устал, раздражен. Потом ты начнешь психовать. Любовь, знаешь ли, мстит, если ее убивают ни за что.

Она будто забыла о существовании естественного препятствия в виде Светкиного мужа Толика, за которого так переживала вначале.

- Ну, значит, так и надо, значит, мы недостойны этой любви... - смиренно вздохнула Светка.

- А по-моему, вы трусы оба! - заключила непримиримая Женя.

- Да если бы все было так просто, - задумчиво проговорила подруга. - Ты знаешь, я всегда пасую в таких ситуациях. Не умею расслабиться, комплексую. И он как-то обмолвился, что ему трудно расслабляться. Потому и медитацией занялся.

- Тогда напейтесь как-нибудь! - посоветовала Женя.

- Пробовала, не помогает. Я уж не знаю, до какой степени надо напиться... Нет, Жень, просто не суждено, не должно быть. Ты ведь знаешь, я мужу не изменяю. Пококетничать еще куда ни шло, но серьезный роман... - Она тоскливо вздохнула. - И возраст, такая разница огромная...

- Тогда отпусти молодца, не терзай, если видишь, что он страдает!

Светка молчала, глядя на дорогу и усиленно моргая. Потом проговорила с болью:

- Я пыталась. Сказала себе, что его нет для меня больше, прервала нашу невидимую связь. Мне сразу стало так плохо, так пусто, что жить расхотелось! А он это почувствовал: стал и звонить, и звать в курилку, и писал по несколько сообщений в день... И я не смогла... Пусть будет что будет.

- А если он женится? - привела Женя самый жестокий аргумент.

Светка сгорбилась над рулем, как от удара.

- Конечно, я не умру, скорее всего... Я должна быть готова к такому исходу. - Она говорила с видимым усилием. - Но свет в моей душе погаснет. Я не знаю...

Слезы покатились по ее щекам, и Женя испугалась, что они сейчас врежутся в столб. Подругу было безумно жаль, и она уже раскаялась, что была так жестока. Пусть люди радуются тому, что есть сегодня. Зачем забегать вперед? Да и сколько нам осталось? Женский век, хоть и продлился в последнее время основательно, все же нещадно короток, ох, короток!

Женя боялась, что Светкина история закончится печально. А в их возрасте крах любви приводит к серьезным депрессиям, к неврозам и психушке. Сколько таких случаев приходилось наблюдать! Муж бросает, найдя молоденькую замену, жена - бряк, сидит на антидепрессантах. Бросил любовник одинокую женщину, она мгновенно превращается в больную старуху. Господи, как мы зависим от мужчин, сосуд немощный! Так пусть минует мою подругу чаша сия...

- Ты знаешь, что? - сказала Женя, когда они прибыли на Потылиху. - Когда вы расстанетесь: уволится он или женится, ты вспоминай, сколько он тебе радости подарил, какая ты была молодая, красивая, любимая! Вот эту, сию минуту вспоминай! Ведь это счастье, оно есть, так ведь?

Света благодарно посмотрела на подругу и кивнула. И больше они не заговаривали о Максиме.

Аня вышла из дома, чтобы помочь перетаскать пакеты наверх, и когда они выгрузили все из багажника, Светка собралась ехать. На возражения Жени ответила:

- Надо мчаться кормить благоверного.

Они попрощались до следующей оказии.

- Что это с ней? - спросила Аня. - Влюбилась, что ли?

Женя кивнула.

Весь вечер она жила каким-то тревожным ощущением. И дело было не в Светке. Просто ныло сердце то ли на погоду, то ли от дурного предчувствия. Капая сердечные капли под встревоженным взглядом дочери, она пошутила:

- Вредно не работать! Сразу расклеиваешься.

Собирая с сушилки высохшее белье, слушала новости из телевизора, и вдруг сильная боль ударила в ее хлипкое сердце. Женя услышала:

- Сегодня в одну из московских клиник был доставлен известный режиссер Виктор Туринский. Предварительный диагноз - обширный инфаркт.