Небо на память (СИ) - Снегирева Ирина "Ири.С" - Страница 56

.

Несколько секунд мы молчали, думая каждый о своём, однако оторвать взгляды друг от друга не было сил.

— Ты даже не представляешь, сколько времени я ждал этого момента, — признался шеатар, осторожно поглаживая меня. Кажется, все мои нервные окончания на пояснице ловили его нежные прикосновения.

— Долго? — спешить не хотелось. Поэтому я предпочла немного пошалить, чтобы хоть как-то скинуть тот накал страстей, который с каждой минутой во мне, да и в шеатаре тоже, только усиливался. И прохладная вода, омывающая наши тела, в охлаждении наших порывов не преуспела.

— С первого дня, как только увидел, — произнёс Хол, а потом исправился. — Хотя нет, не с первого. В первый я решил что ты …

Шеатар вдруг замолчал. А я вспомнила, что что-то он обещал мне объяснить. Про ту самую негативную реакцию на меня, которая возникла в наши первые дни знакомства.

— Что? — я попыталась подбодрить мужчину.

— Юль, давай лучше займёмся более приятным? А? — синие глаза лукаво прищурились, — а то чувствую, ты скоро совсем замёрзнешь.

А я вдруг почувствовала, что пальцы ног и в самом деле немного заледенели. Поэтому недолго думая, я поставила их на ноги Холгера. На что тот кивнул, подтверждая свою правоту. Однако на достигнутом не остановился. Быстрым движением подхватил меня за талию, подкинул вверх… И вот я уже цепляюсь за его шею, а умелые руки оборотня подхватили меня под попу. Воспользовавшись моментом, я не стала себе отказывать в удовольствии, обняв ногами талию шеатара.

— Правильно мыслишь, — оборотень еще сильнее прижал меня к себе, хотя казалось, что крепче уже некуда. Его пальцы нежно поглаживали меня, чуть сжимали кожу, постепенно приближаясь к сокровенному.

Я вдруг поняла, что не знаю как себя вести. Хотелось отдаться во власть этим умелым рукам, почувствовать их прикосновения, изысканность ласк и напористость губ Холгера. Нежность вдруг затопила меня. И я потянулась к оборотню, нуждаясь в его поцелуях, внимании, необыкновенной силе. И Лейф понял меня. Наши губы, а затем и языки соприкоснулись. Я пила Хола как так необходимую мне воду, дышала им, словно шеатар стал последним глотком воздуха, без которого меня не станет, и я просто умру, не в силах быть без него.

— Юлька, — шептал он, непрерывно поглаживания мое тело и сжимая его в крепких и таких теплых объятьях, — моя Юленька… Родная, хорошая, как же я люблю тебя!

А я задыхалась от той нежности, что была в его словах, в его голосе, от всего того, что сейчас происходило между нами. Сама же цеплялась за плечи Хола, за его шею, за ту возможность стать ещё ближе к нему. Как же мне хотелось стать такой же необходимостью для него, как и он для меня, слиться с ним воедино! Ведь иначе меня просто не станет. Холгер пробрался под мою кожу, проник в кровь, достиг сердца. И расположился там навсегда, с каждой минутой всё сильнее закрепляя за собой завоеванные позиции.

Он что-то ещё говорил, чередуя свои нежные признания долгими, тягучими и от этого все более страстными поцелуями. Я же, находящаяся всё в том же положении, пыталась ласкать шеатара, гладить его и трогать, взъерошивать короткие волосы, а так же целовать, целовать, целовать… А когда его палец чуть проник в меня, ахнула от накативших ощущений и ещё крепче уцепилась за оборотня. Похоже, моей выдержке пришёл конец, раз я уже была готова стонать в голос.

— Нет, я больше не могу, прости, — произнёс Холгер и осторожно начал насаживать меня на себя. А озёрная вода тем временем обмывала наши тела, словно убирая всё лишнее и ненужное, что было с нами. Сейчас был только мы, готовые стать единым целым.

Я чуть сжалась, ощутив ту самую боль, про которую так много раз слышала от подруг и читала в книгах. Хол остановился и замер, давая мне возможность привыкнуть к его размерам, а заодно к тем ощущениям, что обрушились на меня лавиной. Потом приподнял меня вверх, но лишь для того, чтобы снова опустить вниз и войти в меня глубже… Не знаю, насколько комфортно чувствовал себя Холгер, ведь ему еще приходилось меня удерживать, что касается меня, то сравнивать получаемое удовольствие было не с кем. Думаю, равных шеатару нашлось бы немного. Ну как сравнить то, что внутри у меня всё то замирало, то жгло огнём, требуя продолжения?! Как передать то ощущение первого оргазма, когда я даже не смогла сдержать собственный стон, да это и не требовалось. С чем сравнить тихий рык удовлетворённого оборотня, когда его руки ещё крепче прижали меня к его телу. А я замерла, ощущая, как его член пульсирует во мне и при этом ловила кайф… Это было несравнимо ни с чем!

Мы замерли, мысленно переживая наше первое сближение. У меня не было сил и желания отпускать шеатара. Да и он, к моей радости, тоже не стремился отодвинуться от меня хоть на миллиметр.

— Как ты? — поинтересовался ирбис, смотря на меня бесконечно синими глазами.

Я лишь кивнула, не в силах произнести: «Замечательно!» или «Нет сил».

— Рад, — улыбнулся Холгер, осторожно целуя меня. — Ну что, продолжим купание или пойдём отдыхать?

— Давай ещё немножко тут побудем, — попросила я, так как уходить отсюда не хотелось. Но ведь нам завтра рано вставать и снова бежать неизвестно куда. А значит, необходимо отдохнуть. Я решила встать на ноги. И шеатар, поняв моё желание, осторожно поддерживал до тех пор, пока мои ноги не коснулись дна.

Я не хотела выходить на берег, предпочитая находиться рядом с Холгером. К тому же желание касаться конкретно этого мужчины после схлынувшего наваждения не угасло. Поэтому я набрала в ладонь воды и полила ей грудь оборотня. Затем проделала это ещё раз. Удовольствие отразилось на лице ирбиса. И я не стала сопротивляться, когда он потянул меня за собой к берегу. Уселся на мели, а заодно притянул меня к себе на колени. Я продолжила свою игру, а мой мужчина совершенно не возражал.

— Знаешь, Юль, — прошептал Холгер, — ты ведь теперь никуда от меня не денешься.

— А раньше у меня был шанс? — подняла с сомнением брови, закусив губу. Ведь вместо того, чтобы спокойно сидеть, шеатар заинтересовался моей грудью, нарочно легонько пощипывая пальцами за соски. Это было так волнительно.

— Думаю, что нет, не было, — ответил оборотень после минуты замешательства, — просто я сам не сразу это осознал. Но теперь ты точно только моя. Мужчины моего рода свою женщину ни с кем не делят.

А я вдруг подумала, что ничего не знаю о семье снежного барса. Вообще ничего! Какие у них обычаи, правила, нормы морали. Мужчины его рода… А женщины? Их у оборотней много? Поэтому ничего удивительного, что с моих губ сорвалось:

— А женщины? Ваши женщины своих любимых с кем-то делят?

Да, Вика ничего такого не упоминала. Но ведь она не шеатар. И есть тот же рас Алекс Дюран, чьи обычаи выходят за рамки моего понимания. Ну, в чём радость, бегать от одной к другой? Разве что тешить собственное эго. Так не факт, что эти мужчины столь умелые, какими они считают себя. Просто женщины их редко видят, вот и восхваляют, чтобы мужик не позабыл к ней дорогу. А будешь ругать, разве он придёт?

— Нет. Для нас существует только одна женщина, — совершенно серьёзно ответил Холгер. — Если, конечно, её почувствовало сердце.

— То есть, — странное дело, я испытывала какую-то затаённую радость, осознавая всё то, с чем делился сейчас со мной ирбис, — заниматься… сексом мужчина вашего рода может только со своей половинкой?

Я почувствовала волнение в тот момент, когда Холгер задумался, явно подбирая слова. Однако сильного разочарования не получилось. Мужчины, они везде мужчины, во всех мирах одинаковые! А как жаль…

— Сексом можно заниматься с кем угодно, — в тон мне ответил Лейф, — а вот любовью занимаются только со своей единственной. Только знаешь, — губы оборотня коснулись моего виска, — быть с кем-то другим уже совершенно не интересно. Когда твоя девочка лучше всех, зачем пытаться затащить в постель кого-то ещё? Ведь с другими ты не испытаешь и трети тех ощущений, что переживаешь со своей парой.