Жизнь - жестянка (СИ) - Стрельникова Александра - Страница 18

— Любуйся, дорогая. Это ведь все на твой счет устроено. И мизансцена, и занавесочки специально раздернутые… Так что давай, наслаждайся. Продолжай сидеть у себя в норе, глядя в окошко на проходящую мимо жизнь.

— А что бы сделала на моем месте ты?

— Сейчас? Ничего. А чуть раньше… Чуть раньше я бы все устроила так, чтобы там, рядом с ним, — кивнула в сторону Коршуновского дома, — вместо этих трех потаскушек была одна женщина. Я.

— Бабушка! Я ведь серьезно!

— Я тоже. Ты красивая молодая девка, успешная, умная, рисковая, если судить по тому, как ты гоняешь на своей сумасшедшей тачке. И при этом умудряешься жить так, словно ты старая безмозглая уродина. Сама загнала себя в жопу, а теперь сидишь там и обливаешься слезами от жалости к себе.

Ушла. А я плюхнулась на кровать и уткнула лицо в сложенные ковшиком ладони. Смотреть на действо в соседнем доме больше не хочется. Вообще больше ничего не хочется. Эх жизнь моя… И в болото-то ее не отправишь — сама в нем сижу, права бабуля…

Наутро Коршун как ни в чем не бывало появляется на пороге моего дома. Собственно, даже не на пороге, а в гостиной, куда его ничтоже сумняшеся пропускают наши с бабушкой горе-охранники.

— Второй день машину из твоего гаража забрать хочу, а ты трубку не берешь. Прячешься?

— С чего бы?

— С того, что трусло.

— Да иди ты!

Он поворачивается, чтобы последовать моему совету, я перевожу дыхание… И ровно в этот момент в гостиную вплывает бабушка.

— Сергей, какой приятный сюрприз!

Тьфу, пропасть!

— Вы с нами позавтракаете?

— Нет, спасибо, Виктория Прокопьевна, я уже поел.

— Какой вы… шустрый. Легли поздно, встали рано.

Я возвожу глаза к потолку. Что сейчас буде-е-ет?!

— У меня были гости, — косится на меня победно.

Сука! Сволочь! Паразит хренов!

— Да… — бабушка расцветает нежнейшей улыбкой. — Я видела. Из окна моей спальни такой прекрасный вид… Вы меня очень… развлекли.

Старая мошенница склоняет голову перед Коршуном будто бы так смущена, что просто не в силах смотреть ему в лицо, а сама подмигивает мне из-под упавшей на глаза челки. Коршун меняется в лице настолько зримо, что я отвернувшись кусаю себя за палец, чтобы постараться сохранить на лице полнейшую незаинтересованность и непонимание. К счастью он очень торопится покинуть наше общество, и долго сдерживать эмоции мне не приходится.

Господи. Я уже забыла, когда так хохотала! Бабушка хохочет вместе со мной.

— Мне кажется, или он рассчитывал совсем на другой зрительский состав? Какая оказывается нежная натура — аж пятнами пошел.

— Пойдет он, держи карман шире.

— Ты сидела далеко, а я точно видела — пятна были.

Опять смеемся. А потом бабуля развивает бурную деятельность. Ей стольких надо обзвонить! Со столькими встретиться!

На моем же горизонте нарисовывается мой продюсер и назначает очередное совещание — как раз по поводу спасенного Стрельниковым из моего заглючившего компа сценария. Торопливо одеваюсь. Торопливо, но с тем прицелом, что Коршун вполне возможно все еще толчется возле моего гаража, занимаясь со своим Порше. Так что никаких джинсов. Юбка и туфли на каблуке. Причесываюсь и даже прохожусь помадой по губам — вот до чего дошла! Быстренько прокручиваюсь перед зеркалом. Ну, что выросло, то выросло. Хватаю сумку с компьютером, который Стрельников тоже сумел «вылечить». Иду вниз. В дверях сталкиваюсь с первыми бабушкиными гостями — это опять те самые два генерала, которые встречали ее в аэропорту. Интересно, почему они все время ходят парой? Как санитары. «Мы с Тамарой ходим парой, мы с Тамарой — санитары…» Или это мудрая бабушка специально их по одному не приглашает, чтобы лишних надежд им не давать?

Раскланиваемся. Я ухожу. Они остаются. В гараже Порше уже нет. Да и улица пуста. Зря старалась и наряжалась. Ну и фиг с ним! Пусть ему же будет хуже! Выгоняю машину. Начинаю закрывать ворота, и тут под движущуюся вниз створку подныривает парень из охраны Борзунова.

— Уезжаете?

Киваю несколько удивленно. Он обходит машину и ни слова ни говоря садится рядом со мной на пассажирское сиденье.

— Вас… Вас надо куда-то подвезти?

— Нет, Ксения Михайловна. У меня просто приказ — куда вы, туда и я.

Улыбается. Телохранитель, блин. Кино и домино. А что делать? Придется производить фурор в родном офисе. Явлюсь на совещание вся такая таинственная, непонятная вся, с вооруженным охранником за плечом. Пытаюсь вспомнить, когда последний раз выбиралась с дачи. Выходит — сто лет назад, на Коршуновском Порше… Начинаю невольно с особым вниманием поглядывать в зеркала заднего вида. Но там, за спиной, вроде все в норме. Никаких бешеных преследователей с оружием наперевес не наблюдается.

До офиса мы добираемся безо всяких проблем. Трачу три часа на перетирание разных рабочих моментов. Все это время Антон — так зовут моего неожиданного охранника — скучает в приемной, сидя напротив водителя моего продюсера. Вот ведь работенка, прости господи!

На обратном пути заезжаю на заправку. Там как всегда очередь. Сидим ждем. Антон курит в окошко, предварительно испросив на то мое согласие. Я слушаю музыку. Нашла хорошую станцию, где одна старенькая песенка сменяет другую почти что без рекламы. Постукиваю пальцами по рулю в такт: «Я, ты, он, она, вместе дружная семья…» Почти как у меня… Не очень, конечно, дружная, но почти семья… Я, Коршун и Кондрат со Стрелком… Правда София Ротару выкрикивает эти свои «я, ты, он» так энергично, как будто счет безвозвратных потерь ведет. Чпок, чпок, чпок… Один готов, второй… Бр-р… Какие-то неправильные у меня ассоциации. Мрачные слишком. Не буду. Не хочу и не буду. Переключаю станцию на полпесни и так решительно, что Антон косит на меня внимательным глазом. А потом когда подходит моя очередь на заправку, отказывается остаться в машине и волочется следом за мной.

За спинами девушек на кассе работает телевизор. Идут вечерние новости. Я обращаю внимание на экран после того, как вижу на нем физиономию Коршунова. Типичный бандит — криминальное фото, фас, профиль. Морда разбита, взгляд злой. Исподлобья. Прошу сделать погромче и успеваю все-таки ухватить суть. Общественности представлен профессионально сляпанный компромат на господина Борзунова.

Бандит и убийца по кличке Коршун, который под давлением Борзунова был освобожден из-под стражи, проходит в сюжетике как основное доказательство коррумпированности высокопоставленного чиновника. Прав был Стрельников — подстава. С кем-то Борзунов не поделился или не договорился, и его решили свалить. Какая интересная все-таки у них там наверху жизнь! Полная неожиданных поворотов и многочисленных сортиров, в которых несмотря на обещанное, почему-то мочат не чужих, а своих…

Плачу за бензин и уже из машины звоню Олегу. Тому самому матерому информационщику, с которым у нас идет совместный проект. Быстро договариваемся о встрече. Разворачиваюсь и снова еду в Москву. Антон молчит. На лице его явственно читается: «Наше дело — холопье… Куда барин скажет, туда мы и…»

Встречаемся на нейтральной территории. В кафе рядом с телецентром. Там еще громадная то ли пластмассовая, то ли надувная свинья стоит. Усаживаемся на крыше, на низкие диванчики, укрытые восточными ткаными кошмами. Здесь малолюдно — вечер ветреный и основная масса посетителей осела внутри.

Чтобы долго не тянуть кота за общеизвестное место, сразу прошу Олега о двух вещах. Во-первых, хочу узнать, кто именно проплатил сюжет в новостях. Ну или не проплатил, а по чьему приказу он был сделан. Такой вариант даже более вероятен, как мне кажется. А во-вторых, предлагаю поделиться со мной последними сплетнями «нашего городка» — кто с кем и против кого нынче дружит. Опять-таки, — поясняю я, — в первую очередь меня интересует фигура Борзунова.

Олег хмурится.

— Тебе зачем?

— Надо.

— А что за тип у тебя за спиной сегодня все время маячит?

— Охрана.