Сокровища Траникоса - де Камп Лайон Спрэг - Страница 7

• Предыдущая
• 7/28
• Следующая

— Стойте! — решительно прогремел граф, когда незнакомцы подошли ближе. — Я буду иметь дело только с вашим предводителем.

Высокорослый чужеземец снял свой шлем и почтительно поклонился. Его товарищи остановились и еще плотнее закутались в свои развевающиеся плащи. Моряки, оставшиеся позади них, опершись на весла, смотрели на флаг, трепетавший под порывами ветра над палисадом.

Когда чужак подошел настолько близко к воротам, что уже не требовалось громко кричать, чтобы понять друг друга, он сказал:

— Разумеется, между людьми чести не должно быть не доверия.

Яростно сверкнув глазами, Валенсо посмотрел на него, у чужеземца темная кожа, узкий нос хищной птицы и тонкие черные усы. На его шее, так же на рукавах можно было разглядеть тонкие кружева.

— Я не знаю вас, — произнес, поколебавшись, Валенсо. — Вы, корсар, которого зовут Черный Зароно.

Чужеземец снова вежливо наклонил голову:

— Нет также никого, кто не знал бы Красного Сокола Корзетты.

— Мне кажется, что этот берег является обычным местом встречи негодяев всех южных вод, — недовольно проворчал Валенсо и спросил — Чего же вы хотите?

— Но, мой лорд, — отозвался Зароно, произнося фразу порицательным тоном, — Что это за приветствие для того, кто сослужил вам такую большую службу? Разве эта аргосианская собака Стромбанни не имел желания протаранить ваши ворота? И разве он не смазал и не показал всем пятки, когда наш корабль обогнул мыс?

— Это так, — неохотно согласился посуровевший граф. — Хотя и не вижу разницы между пиратом и корсаром.

Зароно рассмеялся, не чувствуя себя оскорбленным и лихо подкрутил свои усы.

— Вы очень откровенны, мой лорд. Поверьте мне на слово, я не хотел поступать самовольно. Я только хотел попросить вашего разрешения бросить якорь в вашей бухте и отправить своих людей на охоту в этот великолепный лес, чтобы обеспечить команду свежим мясом, а также набрать чистой воды. А что касается меня, то я надеялся, что вы, быть может, пригласите мою скромную персону на стаканчик вина.

— Я не знаю, как я смогу удержать вас от этого. однако позвольте, Зароно, сказать мне только одно. В мой форт не войдет ни один из ваших людей. Если хоть один из них приблизится к крепостным стенам, хотя бы на сотню футов, он тут же получит стрелу в горло. И я предупреждаю вас, держите свои руки подальше от моего сада и моего скота. Я дам вам на мясо одного быка, но не больше! И если вам вздумается что-нибудь еще, смею вас заверить, что мы в форте сумеем удержаться против ваших людей.

— Против Стромбанни, как мне представляется, вам не удалось сделать этого, — немного насмешливо, со скрытой издевкой напомнил ему незванный гость.

— Тем не менее. Вы больше не сможете найти дерева для быстрой постройки щита, если только вы не свалите пару деревьев или не возьмете со своего корабля, — свирепо выдохнул граф, — Кроме того, ваши лучники не бараханские стрелки, и поэтому они не лучше моих людей. Не говоря уже о том что та ничтожная добыча которую вы сможете взять здесь в форте, не стоит таких крупных и занудных хлопот.

— Кто говорит о добыче и о нападении? — возразил Зароно. — Нет, мои люди всего лишь только хотят снова ощутить твердую землю под ногами, и к тому же от однообразного питания на борту судна грозит вспыхнуть цинга. Вы позволите им высадиться на берег? И ручаюсь за их полное и добропорядочное поведение.

Валенсо с явной неохотой дал согласие. Зароно чуть насмешливо поклонился и с достоинством, размеренными шагами удалился назад, двигаясь так, словно он находился при дворе Кордавы — где он действительно, если слухи не были преувеличенными, когда-то был желанным гостем.

— Не впускай в форт никого, — Валенсо повернулся к Гальбро. — Я не доверяю этим ренегатам. Тот факт, что он отогнал головорезов Стромбанни от наших ворот, еще не гарантирует того, что он не перережет нам глотки и не сделает это с охотой и удовольствием.

Гальбро кивнул понимающе. Он, разумеется, знал о соперничестве и неприкрытой вражде, кровавой и длительной, между пиратами и зингаранскими корсарами. Пираты большей частью пополнялись за счет аргосианских моряков, которые пошли против закона. К исконной вражде между Аргосом и Зингарой в данном случае добавлялось еще и конкуренция, так как бараханцы и зингаранские корсары делали жизнь людей в городах на южном побережье небезопасной, и с одинаковой яростью они нападали друг на друга.

Таким образом, когда корсары вышли на пустынный берег, никто из них и не подумал направиться в сторону палисада. Загорелые парни носили пестрые шелковые одежды и сверкающую на солнце оружейную сталь. На головах у них были платки, а в ушах поблескивали золотые кольца. Около ста семидесяти человек разбили лагерь прямо на берегу, Валенсо заметил, что Зароно установил посты по обеим краям морской бухты. К цветущему саду они не приближались вообще. Они только взяли быка, на которого Валенсо указал им с палисада погнали его к берегу и там зарезали, На песке был разведен костер, а на берег были вытащены сплетенные бочонки с пивом и немедленно откупорены. Другие бочонки, доставленные с корабля, корсары наполнили ключевой водой из источника, протекающего неподалеку к югу от форта. Несколько мужчин смело направились в лес. Увидев у края леса людей с корабля. Валенсо почувствовал себя обязанным окликнуть Зароно.

— Старайтесь не позволять своим людям ходить в этот лес. Возьмите лучше из моего стада еще одного быка, если вам действительно недостаточно мяса. Если ваши люди проникнут в лес, может весьма быстро и легко случиться так, что пикты прикончат их. Незадолго до того как вы здесь высадились, мы отстояли их кровавое нападение. С тех пор как мы здесь, они убили одного за другим шестерых из наших людей. В настоящее время, однако, между нами существует вооруженное перемирие, которое, если говорить откровенно, висит на тонком волоске.

Зароно бросил заметно испуганный взгляд на угрожающе темнеющий неподалеку лес, потом поклонился и сказал:

— Я благодарю вас за своевременное предупреждение, мой лорд! Хриплым голосом, составляющим полный контраст с его вежливым тоном разговора с графом, он отозвал своих людей назад.

Если бы взгляд Зароно мог проникнуть сквозь стену леса, он, конечно, вздрогнул бы, увидев мрачную фигуру, которая с угрюмым нетерпением ожидала там и своими свирепыми глазами наблюдала за действиями высадившихся на берег чужаков. Это притаился жутко разрисованный воин, который за исключением набедренной повязки из кожи диких животных и пера птицы-носорога над левым ухом, был совершенно обнажен.

С наступлением вечера с моря на сушу надвинулась тонкая серая пелена и затмила небо. Красное с медным солнце село, и его кровавые лучи окрасили верхушки, пенящиеся и поблескивающие багровыми отблесками, черных волн взбесившегося моря. Туман все приближался. Медленно закручиваясь, он клубился у корневищ мрачных деревьев и, как дым, не спеша вползал в форт. Костер на берегу сквозь туманную дымку казался кроваво-красным, а песни и развеселый рев корсаров звучал и глухо, словно доносились откуда-то издалека. Предприимчивые корсары захватили с собой с корабля старый парус и вдоль берега — там, где на вертеле все еще жарились куски говядины, а пиво постепенно уже кончалось — была возведена просторная палатка.

Большие и тяжелые ворота форта были достаточно крепко заперты. Солдаты с копьями на плечах несли охрану на подмостках палисада, медленно шагал по брустверной насыпи и выглядывая через затаившийся частокол.

Капли тумана поблескивали на их шлемах. Они, казалось, были мало обеспокоены пылающим на песчаном берегу костром позади себя, и все свое внимание сконцентрировали на черной громаде леса, который сквозь уплотняющуюся завесу тумана теперь больше казался всего лишь нечеткой черной линией.

Двор форта обезлюдел. Сквозь щели хижины слабо пробивался мерцающий свет свеч. Трепещущие лучи света уныло струились из окон главного здания. Не было слышно ничего за исключением размеренных шагов охранников, монотонного стука капель воды, падающих с крыш, и далекого пения отдыхающих корсаров.

• Предыдущая
• 7/28
• Следующая