Не разделить огонь души (СИ) - Иртэк Нэм - Страница 3

Девушка исполнила всё в точности и, когда, наконец, ей пожелали приятного вечера, осмотрела руку. На запястье не было видно ровным счётом ничего, да и не почувствовала она, чтобы на кожу наносилась какая-либо надпись. Пожав плечами, Триана осторожно двинулась к ещё одним дверям, за которыми мелькали силуэты тех, кто пришёл встретить свою судьбу раньше, чем припозднившаяся беглянка.

Замерев от вдруг появившейся нерешительности, уроженка планеты Нуррин,

когда двери вдруг распахнулись и открыли ей совершенно иной мир, вошла не сразу. Яркое освещение позволяло разглядеть самые мелкие детали одежды танцующих пар или тех, кто просто угощался напитками или лёгкими закусками. И, рассматривая необычные, почти сказочные наряды, Триана почувствовала себя простушкой, случайно попавшей на бал богачей, хотя доходы отца ставили их семью на довольно высокую ступень социальной лестницы. Мелькали дорогие маски, некоторые, кажется, отделанные драгоценными камнями, перья, пышные бальные платья, оттеняемые элегантной простотой крыльев — черных или белых.

Даже удивившись столь странным костюмам, Триана и предположить не могла, что крылья не накладные, а настоящие, равно как и хвосты с рогами, иногда мелькающие среди толпы. И принадлежали они исключительно мужчинам, прибывшим на Нуррин ради развлечения или в поисках невесты. Человеческие женщины считались хорошими жёнами, но не каждый отец соглашался продать дочь кому-то, кто выглядел настолько необычно. Именно поэтому космические туристические кампании работали в режиме повышенной нагрузки каждый год в канун праздника. Вход в шатёр у священной горы был отрыт для всех, независимо от расы и внешнего вида. Люди тоже не были коренными жителями планеты, поэтому, помня завет Первой богини, не могли запретить никому испытать судьбу в эту волшебную ночь. Но наведаться на Нуррин, зная его законы и положение женщин, решались исключительно кандидаты в женихи, выйти замуж за нуррианца никто из представительниц других рас не решался, поэтому инопланетные невесты не торопились на этот праздник.

Триана вдруг заметила синее платье и двинулась в ту сторону, где, как она подумала, стояла Минира. Но приблизившись, девушка убедилась в том, что ошиблась. Совсем другая маска повернулась к ней, когда Триана дотронулась до женщины. Говорить было запрещено, поэтому обе лишь пожали плечами и потеряли друг к другу интерес. Чувство одиночества, несмотря на окружающую толпу незнакомцев, вдруг накрыло Триану, будто бы где-то рядом не бродила такая же растерянная Минира, которая уж точно не догадывалась о присутствии сестры в шатре. А ещё этот холод, распространяющий от каменной плиты, на которой возводился шатёр, обжигал ступни…

Триана переступила с ноги на ногу, но это не слишком помогло. Она обернулась и неожиданно встретилась взглядом с высоким мужчиной, возвышающимся над толпой точно так же, так священная гора над обычными холмами. Его лицо полностью было зарыто маской, словно сделанной из цельной металлической пластины, на которой лишь выделялись глаза — горящие, будто бы в них жил настоящий огонь, и совсем не человеческие.

Мощная фигура пришла в движение и стоило мужчине сделать шаг, как пары, танцующие рядом, отстранялись. Незнакомец приближался и между ними с Трианой образовывался пустой коридор, позволяющий более внимательно разглядеть столь необычного гостя. Но даже руки мужчины были скрыты за перчатками, а с плеч спускался длинный плащ цвета солнца, который слепил, отражая яркий свет. Высокий незнакомец подошёл почти вплотную и протянул левую руку, приглашая на танец. Триане хоть и было страшно, но она вложила свою, ту самую, на которой вроде бы должна иметься надпись, в мужскую ладонь. И сразу по телу пробежала дрожь, а тёплая волна окутала девушку полностью, согревая замёрзшие ноги и выгоняя тоску из сердца.

«Неужели это и есть знак богини, подсказывающий мне, что передо мной именно он?» — едва успела подумать Триана, как вдруг холод вернулся снова.

Кто-то обнял за талию и поднял девушку в воздух, а рука, только что согревающая своим теплом, отпустила, не желая причинять боль. Парение длилось совсем недолго и вскоре нуррианку бережно поставили снова на холодный пол, но уже в другом конце шатра, где не было того высокого мужчины и спасительного тепла. Триана обернулась, чтобы недовольно посмотреть на своего похитителя, но вместо этого улыбнулась, разглядев его. Молодой мужчина, лицо которого лишь формально было прикрыто почти прозрачной маской, немного напоминающей ту, что купила Минира, счастливо улыбался. И разве возможно было не ответить ему тем же?! Он был почти божественно красив, таких идеальных людей, как думала Триана до этой встречи, не существует. Но мужские глаза небесного цвета светились

радостью и руки нежно обнимали, заставляя её забывать обо всём на свете, в том числе и о сомнениях. Сразу неважными показались девичьи страхи и мелкие неудобства вроде совсем замёрзших ног.

Как и положено, они не обменялись ни единым словом, но вопреки страхам беглянки, ей не требовалось ничего изображать, между нуррианкой и ангелом возникла связь, которую почувствовали они оба. Улыбчивый незнакомец танцевал только с Трианой, не отвлекаясь на других и не желая расставаться до самого утра.

И она поверила свету необычных глаз, растворяясь в собственных чувствах и полагая, что и незнакомец испытывает то же самое. Холод перестал ощущаться, уступив напору горячей молодой крови, и счастье накрыло Триану с головой, заставив потерять ощущение реальности.

Не пообещав друг другу ничего и не спросив, эти двое уже знали, что теперь их судьбы связаны навсегда. И только белые крылья за спиной избранника смущали девушку. Но она гнала мрачные мысли прочь, просто не желая верить в то, что так страстно смотреть можно не на одну, а на нескольких женщин. Пусть тот, кого послала ей Первая богиня, прилетел с Ахзаша, но он не такой, как говорят обо всех «ангелах», и в его жизни будет только одна жена — нуррианка с прекрасными волосами, в которых спряталось солнце.

Триана смогла расстаться с ахзашцем только тогда, когда уже невозможно было игнорировать опасность раскрытия её исчезновения. Рано утром вся семья собиралась в домашнем святилище и молилась богам о благополучии рода. Правда в том, что оно заключалось для их отца в рождении сына, но плодовитая жена

производила на свет лишь дочерей и доктор сказал эта её беременность должна стать последней, больше женщина не выдержит. Только поэтому Дан не бил находящуюся в положении жену, ожидая, когда определят пол будущего ребёнка.

Первые лучи солнца уже показались из-за священной горы, пробуждая дневную жизнь, а Триана бегом мчалась домой, забыв переодеться и обуться в ту обувь, что была оставлена недалеко от шатра. Ей нельзя опаздывать, отец убьёт, если узнает о бегстве до того, как привезут выкуп. Счастливая невеста едва успела подняться по верёвочной лестнице в комнату, когда раздался стук в дверь. Это одна из сестёр решила поторопить пока не спустившуюся вниз Триану.

— Сейчас, я уже иду, — крикнула девушка и с ужасом заметила, как оставляет на полу кровавые следы.

Времени на обработку ран не было, поэтому непослушная дочь просто натянула чистые носки и, морщась от боли, обулась. В это утро она молилась со слезами на глазах, вызвав тем самым отцовское одобрение. Он искренне верил, что слишком добр к своим дочерям и позволяет им слишком много, даже учит почти всех, кроме младшей. Триана уже сосватана, поэтому Дан Кирнит не считал нужным вкладывать деньги в её образование. Зачем, если и так покупатель на товар нашёлся?! И тем приятнее ему было видеть, что дочь искренне желает появления в семье сына — наследника и продолжателя рода Кирнит.

Минира выглядела усталой и грустной, чем расстроила всех. И только отец махнул рукой, сказав, что ни на что особенно и не рассчитывал. Триана, несмотря на

боль, решилась поговорить с сестрой и последовала за ней в комнату.

— Как всё прошло? Ты почувствовала благословение Первой богини?