Двое: я и моя тень (СИ) - "AttaTroll" - Страница 16

— Я дарю тебе эту ночь, все улицы твои, каждый лестничный пролёт, я буду петь твоё имя, вплету его в город.

Артур шептал жаркие обещания Лизи на ушко, целовал её шею, гладил лицо. И вдруг он всплеснул руками, словно хотел танцевать, быть свободным, подобно ветру, и засмеялся, отпуская смех на волю. И звонкое эхо разлеталось по улицам, смешивалось с молочным туманом и оседало музыкой на стенах города.

Одинокий прохожий остановился на тротуаре, отхлебнул из бутылки и замер, наблюдая за ночными сумасшедшими, вставшими в окне.

Артур прижал Лизи к стене и впился в её дразнящие губы головокружительным поцелуем. Она обнимала его, вплетала пальцы в изумрудные волосы. Они целовались до первых лучей солнца, провожая ночь и встречая новый день, празднуя жизнь.

Новый цвет Готэма — зелёный. Цвет, который он заслужил.

________________________________________________________

*Norah Jones «Come away with me»

Пойдем со мной, когда наступит ночь,

Пойдем со мной,

И я напишу тебе песню.

Комментарий к Когда наступит ночь

Нашли ошибку? ПБ к вашим услугам :)

Музыкальные темы главы:

Norah Jones “Don’t Know Why” https://www.youtube.com/watch?v=tO4dxvguQDk

Norah Jones “Come Away With Me” https://www.youtube.com/watch?v=lbjZPFBD6JU

Мегасоблазнительный Артур *_*

https://sun9-59.userapi.com/c858132/v858132539/ca03c/ss-ojXuRWAg.jpg

========== Дважды два ==========

Комментарий к Дважды два

Нашли ошибку? ПБ к вашим услугам :)

Кто обнаружит пасхалочку, тот молодец, тому приснится Артур :)

Музыкальные темы главы:

1. Джокер и Лизи David Bowie “Starman” https://www.youtube.com/watch?v=tRcPA7Fzebw

2. Джокер Surfaris “Wipe Out” https://www.youtube.com/watch?v=p13yZAjhU0M

Арты:

*Артур/Джокер https://sun9-10.userapi.com/c857336/v857336333/4b41b/b1_p96CjXn0.jpg

*Артур https://sun9-48.userapi.com/c858216/v858216333/ed508/gfpgAtg48Qg.jpg

*Автор Лада Полехина https://sun9-27.userapi.com/c854224/v854224824/15ae4a/zmElOSiagzY.jpg

Вылезать из кровати совсем не хотелось. Тёплое одеяло манило полежать ещё немного, ещё чуть-чуть, а то и вовсе остаться дома на целый день. К тому же Артур ещё спал.

Лизи глянула в окно, в просвет между шторами пробивалось угрюмое утро. Пятница подарила Готэму морось, надоедливую, как летние комары. Серый туман накрыл город погребальным саваном, укутал его, обнял крыши домов, и въедливый вой сирен отпевал грязные улицы. Город словно оплакивал вчерашний солнечный день, умывался слезами и прятал обманчивое солнце в кармане. И вторя голосу скорби и печали, за стеной буднично орали друг на друга муж с женой, а лай соседской собаки разбудил бы и мёртвого. «Заткнись, ёбаная тварь!», — и пёс громко заскулил, заплакал.

Всё внутри Лизи сжалось. Она приподнялась на локте и посмотрела на Артура. Одеяло едва прикрывало его худое тело, некоторые синяки уже почти сошли, но около рёбер появился новый. Словно бордово-синий взрыв застыл во времени, увековечил сам себя на Артуре, как на холсте. Какой-то жестокий художник писал картины боли на нём, используя вместо кисти кулаки. Неужели работа клоуном такая опасная? Может, это своеобразный клуб для садо-мазо клоунов?

Лизи коснулась растрепавшихся по подушке изумрудных волос. Зелёное на сером. Символично. Она разглядывала лицо Артура, которое даже во сне выглядело тревожным и недоверчивым, ловила каждую тень, каждую несмелую морщинку. Густые чёрные брови придавали таинственности. Опущенные — даже во сне — уголки губ. Лизи не раз замечала, что улыбка никак не желала приручаться Артуру, не поддавалась и, даже вспыхнувшая на миг, она таяла так же быстро, как загоралась.

Лизи нахмурилась.

А где Джокер брал наёмников? Где он набирал всех этих людей? Ведь не в воскресных же газетах печатал объявления в духе: «Ищу отъявленных негодяев. Требования: отсутствие морали, убитая кухонным ножом совесть. Желание выходить за рамки дозволенного приветствуется. Если у вас есть оружие, примем на должность преступника без собеседования».

Что если Артур подрабатывал у Джокера? Грязная работёнка нашлась бы для любого, даже для тихого, странного Артура. Иначе как объяснить эти ужасные синяки? Лизи бы ещё поняла старые, заживающие, но свежие! И хотя она гнала мысли прочь, всё равно они нет-нет да врывались непослушными порывами ветра и приносили хаос. Деньги на счету: это плата Джокера за работу?

Лизи села, и одеяло сползло с плеча. Как же она раньше об этом не подумала? Конечно! Ведь совсем недавно Джокер сказал ей, что знает про Артура и ничего ему не сделает. Выходит, Артур рассказывал про них? Интересно, а Джокер поделился сокровенной тайной про то, что приходил к Лизи по вечерам? Наверное, нет, иначе Артур как-то бы показал, что обо всём знает. Вот почему он замял разговор о побеге. Всё дело в Джокере: от него не сбежишь, и Артур тоже попал в жестокую ловушку, из которой не выбраться живым.

Лизи глянула на часы. Восемь утра, Готэм уже во всю впал в уныние и тянул силы из горожан.

За стеной врубили телевизор, и чей-то взволнованный голос эхом врывался в квартиру Артура, вот только слов никак было не разобрать. Голос приносил с собой шум, треск, чьи-то чужие голоса, и всё сплеталось в кашу.

Лизи вздохнула.

Надо вставать и гнать себя на улицу, как бы ни хотелось выходить в сонную апатию. Но позавчера ей на глаза попалось объявление недалеко от парка возле третьей авеню: хороший район, благополучный, наверное, поэтому там ещё оставалось что-то человеческое даже в таких мелочах. Подумать только! Хорошая работа. «Требуется работник в веломастерскую на приём и выдачу заказов». Сердце на секунду замерло, а потом сильно ударилось о рёбра, словно хотело достучаться до Лизи: это шанс! Шанс вновь стать человеком, увидеть другую жизнь, вырваться из опостылевших одинаковых будней. Шанс! Лизи сорвала листок со столба и бережно сложила его пополам. Пальцы дрожали. Она всё ещё не верила своей удаче. А ведь могла пройти мимо и не заметить, листок-то неприглядный, обычный, таких на столбе десятки, но каким-то чудом взгляд скользнул именно по нему.

Может быть, Готэм наконец прозрел и решил отсыпать Лизи немного возможностей и щепотку радости? Разве она не заслужила этого? Потому что чёрт его знает, зачем она вообще поехала в этот район, просто села на станции метро в душный вагон и отключилась. Толпа молчаливых людей тихо гудела, смешиваясь с эхом метро, шумом, лязгом. И Лизи ненадолго стала частью чего-то большого, туманного, превратившись в такое же неразборчивое, размытое пятно. Она вышла на конечной и, сунув руки в карманы жёлтого плаща, побрела по тротуару вдоль высоток, встречавших её гранитом и холодом. Даже в перспективном районе, где вывески пестрели жизнерадостной рекламой и из каждого кафе доносилась приятная музыка, бодрящая, по-настоящему утренняя, всё было пропитано Готэмом. Угрюмые лица прохожих, пустые взгляды, всё то же серое небо над головой. Лизи бродила по улицам, рассматривала цветастые витрины, украшенные бархатом, зазывающие зайти в магазин и оставить там доллар-другой. Она могла себе позволить и элегантные часики в серебряной оправе, с камушками по циферблату, и новое платье в дорогом магазине, вывеска которого недвусмысленно намекала, что в кошельке что-то должно приятно звенеть и шуршать, чтобы зайти внутрь. Но Лизи ничего этого не хотелось. По крайней мере не сегодня. Вся эта напыщенность отталкивала, как искушённые политики: слова их красивы и льются патокой, но загляни в глаза, проникни в душу — там пугающая пустота.

Лизи уже хотела повернуть обратно к метро, но замешкалась, когда какой-то бедно одетый мальчуган предложил ей купить газету. Она сунула ему четвертак в ладонь и взяла хрустящую, пахнущую утром газету и сунула её в рюкзак. И вдруг подняла взгляд на столб и увидела то самое объявление, заставившее сердце замереть.