Даари. Принцесса Черного королевства (СИ) - Ларионова Виола - Страница 39

 Даари же задавалась одним вопросом: с чего эта служанка решила, что они подруги?

Монха уловила то ли эмоции принцессы, то ли взгляд, но замолкла и больше не проронила ни слова.

После ванны принцесса вернулась в спальню. К сожалению, горячая вода не дала ей расслабления и спокойствия, а хотелось бы.

Снова вокруг сновали десяток девушек. Кто-то затягивал тугой корсет, кто-то цеплял десятки подъюбников. Чулки и те надевали служанки.

 А Даари стояла и молча смотрела на себя в зеркало.

Мгновения тянулись медленно и мучительно долго, но принцессу это только радовало. Она все еще надеялась, что сейчас  в спальню ворвется Риган и скажет, что Союза не будет. Но нет. Дверь открывалась, но в комнату входили только служанки.

В какой-то момент она осталась одна, чему сама же удивилась.

 Даари подошла к столу, достала заряженный даром лист и перо и написала весточку в Черное королевство.

 Нет, она не ждала от них помощи. Договор подписан, и пути назад уже нет. Она просто скучала и хотела поставить мать в известность. Возможно, они увидятся перед тем, как Калам ее лишит жизни.

 Вложив в бумагу немного своего дара, и представив место, где она должна оказаться, Даари отпустила весточку. Но та, к великому сожалению, не исчезла, а вспыхнула белым пламенем. Оно очаровывало и пугало. Казалось холодным, но с жаром поедало бумагу.

 Даари  зачарованно наблюдала за этим.

 – Его Величество наложило запрет на весточки на ближайшие несколько дней, – в голосе монхи отчетливо слышалась насмешка.

 Даари повернулась к девушке с самым величественным видом. Она пронзала нахалку взглядом, но та даже не отвела взгляд, не поклонилась и не выказала никакого уважение к дарованной. Просто закрыла за собой дверь.

 – Кто ты? – в сердце принцессы зародилось сомнение.

 – Я та, кто может тебе помочь, – загадочно проговорила монха и по-хозяйски села в кресло.

 Даари на миг подумала, что это Хранительница, но сердце отказывалось принимать эту мысль. Принцесса молчала. Она не хотела выглядеть заинтересованной или тем более отчаянной.

 – Я знаю, что Союз с принцем Каламом тебе не нужен.

 – Неужели? Об этом знает весь Адиант, – вскинула бровь Даари.

 – Знают все, а помочь могу только я, – хищно улыбнулась монха. Сладкий голос не соответствовал выражению лица.

 – И что ты хочешь? – любопытство и капелька надежды, все же заставили Даари проявить интерес.

 – Конечно же принца, – отсмеявшись проговорила монха.

 – И? – принцесса ждала подвоха. Она никак не могла понять, что за девушка перед ней и как она сможет повлиять на их Союз, но все же села в соседнее кресло, стараясь не помять белое платье и видом показывая, что готова выслушать все, что скажет монха. Выслушать, но подумать.

Риган сходил с ума от безысходности.

 Он пытался похитить принцессу и отправить весточку Риезии, но все было тщетно. Братец на славу постарался. Расставил везде охрану и блоки.

 Риган никак не мог подойти к Даари. Это выжигало его изнутри. Он был в ярости от собственной немощи.

– Ооо… Братец… – протянул Калам, когда тот вошел в кабинет. Белый развалился в кресле, ноги его покоились на столе. Он был уже одет к церемонии.  – Проходи. Будешь? – он коротко посмотрел на поднос, на котором покоилась витиеватая бутылка и стакан.

 – Нет, – Риган был серьезен и решителен. – Я пришел поговорить.

 – Я слушаю, – с усмешкой сказал Калам. Он догадывался о чем, а точнее ком, пойдет речь.

 – Не заключай с ней Союз, – без предисловий начал Риган. – Ты ведь делаешь это из личного упрямства. Рушишь не одну жизнь.

 – Предположим это так, но я от своего не отступлю, братец, – прошипел, вставая, Калам. – Союз состоится через мирг, хочешь ты того или нет!

 – Прости Калам, но я не позволю, – в тон ему ответил младший принц.

 – Да? И что же ты сделаешь? – Калам подошел к брату вплотную. Он ждал, когда брат отступит назад или отведет глаза. Но нет, тот стоял уверенно и взгляд его не дрогнул. – Убьешь меня?

 Риган хмыкнул.

 – Знаешь, если только так можно отменить Союз, то да. Я убью тебя, – холодно и безразлично ответил Риган.

 Обстановка накалялась. Это понимали оба принца, но никто не хотел идти на попятную.

 Калам напрягался сильнее с каждым мгновением. Он задавался только одним вопросом: когда его брат успел вырасти и выйти из его тени? Он даже медленно формировал в руке прозрачный меч.

 Риган чувствовал дар брата и, все еще не отводя глаз, положил руку на меч.

 Еще несколько мгновений и их клинки сошлись бы, но в комнату вошел советник.

 Лицо монха было белее, чем самого высокородного Белого.

 – Принц Калам, принц Риган, – дрожащим голосом обратился он.

 – Чего тебе? – все еще не отводя глаз от брата, зло спросил Калам. Он не собирался уступать даже в такой мелочи, как борьба взглядом.

 – Ваша матушка, – он сглотнул, – королева мертва, – с трудом закончил он фразу.

 Белые уставились на него, пытаясь понять, говорит он правду или осмелился соврать.

 – Как. Это. Случилось, – прорычал Калам.

 – Наверное, просто пришло ее время. Когда служанка поднялась к ней, королева была бездыханна, Ваше Величество.

Калам не верил ему. Он хотел сам убедиться в смерти матери. Развернувшись на каблуках, он быстро пошел наверх в правое крыло.

 Риган  шел следом.  Он не мог поверить в смерть матушки, хотя уже не один год готовился  к ней морально.

– Это ты ее убил? – тихо прорычал Калам, видя остекленевшие глаза королевы и грудь, которая больше не вздымалась от неровного дыхания.

 – С ума сошел? – опешил Риган.

 – Ты хотел, чтобы Союз не состоялся, – снова в руке принца формировался меч.

 – Но не ценой ее жизни! Я не убивал ее. И в мыслях не было.

 – Лжец! – выкрикнул Калам и занес для удара свой меч.

Риган успел достать стальной меч из ножен и отразить атаку. Если бы не его реакция, он бы уже отдал душу богам.

 – Успокойся! Я ее не убивал, – он отразил еще один удар.

 Казалось, глаза Калама налились ненавистью. А может и не казалось. Он наступал. Шаг за шагом. А Риган просто отражал удары. Он ждал, когда гнев брата пойдет на убыль, но нет, он только больше распалялся. Битва  была не на шутку. От ее исхода зависели их  жизни.

 Риган начинал злиться и делать наступательные шаги и удары. Теперь отбивался и отступал Калам.

 – Ты всегда, во всем винил меня. Даже в том, чего я не делал, – отрывисто говорил Риган не забывая наступать. – Ты всегда думал о себе. Тебе плевать на меня, на Даари и даже на мать! – он распорол брату рубаху и слегка задел кожу. Стальной меч оставил длинную царапину под ребрами. – Сейчас ты злишься не из-за ее смерти! А из-за того, что придется отложить Союз! – выкрикнул Риган и выбил из рук брата прозрачный меч. Тот растворился в воздухе, просто рассыпался. И Калам остался безоружен. На новое оружие времени не оставалось. Он понимал, что смерть всего в одном взмахе, но глаза не закрывал – гордость не позволила.

 Риган остановил меч в нескольких сантиметрах от горла Калама. Замер, выжидая.

 Риган хотел, чтобы  брат понял, что он выиграл, что его жизнь в  руках младшего брата. Того, кого Калам всегда считал слабее.

Какое-то время он так и стоял, держа меч у горла брата, но понимал, что не может его убить. Не сейчас, когда он без оружия.

 Конечно, бой был честным, но даже эта мысль не позволяла Ригану преодолеть эти несколько сантиметров. Он опустил клинок и смерил долгим и пронзительным взглядом Калама.

 – Принцесса моя. Точка! – твердо проговорил Риган и развернувшись на каблуках стремительно покинул комнату.

 Калам не возразил. Он вообще не знал что сказать. Попал в ту же ситуацию, что и Риган ночью в библиотеке. Он проиграл. Снова.

 Он подвел отца. Не оправдал надежд матери. Проиграл в свою же игру Черное королевство. Заслужил презрение и ненависть брата. Он был жалок и убог. Он был подавлен и разгромлен.