Разговор с читателем (Сборник статей) - Пантелеев Леонид - Страница 17
- Предыдущая
- 17/18
- Следующая
Гарин предлагает уничтожать преступников, "как волков или бездомных собак". Так и написал, черным по белому.
Я знаю немало людей, которые и собак-то бездомных пытаются выручить, спасти, когда за ними охотятся фургонщики. И ведь спасают, и выручают, и выхаживают, откармливают, отогревают, одомашнивают, дают новую жизнь этим несчастным существам! А Вы, Гарин, людям отказываете в этой возможности, в возможности спасения, возрождения, перевоспитания!..
Самое страшное, непостижимо дикое в письме читателя "Литературной газеты" - это требование смертной казни для детей. И их, детей, оказывается, туда же, куда бешеных волков и бездомных собак?!.
Не знаю, что вспомнилось при этом другим читателям, какие годы и какие места, а в моей памяти сразу возник образ д-ра Корчака, шагающего впереди своих приютских воспитомцев в газовую камеру.
Гарин, вероятно, не знает, а может быть, и не желает знать, что я, пишущий эти строки, - бывший беспризорник, правонарушитель, что в детстве у меня были приводы в уголовный розыск, что сидел я и в колониях, и в тюрьме. Сейчас мне сильно за шестьдесят. Пятьдесят с лишним лет я работаю в советской детской литературе. Вместе с Маршаком, Горьким, Житковым, Гайдаром, Кассилем я принимал участие в ее создании. В прошлом году вышел четвертый том моего собрания сочинений. Никогда в другом месте и при других обстоятельствах я не стал бы об этом публично говорить. Просто я хочу напомнить Гарину, что всего этого могло и не быть, если бы 50 лет назад в нашей стране господствовали законы, воцарения которых он так страстно жаждет. То есть, если бы меня, пятнадцатилетнего, шестнадцатилетнего или семнадцатилетнего, уничтожили в свое время, как волка или как бездомную собаку.
А ведь таких, как я, людей с похожей судьбой в нашей стране если не миллионы, то сотни тысяч. В Москве уже много лет работает комитет бывших колонистов, правонарушителей. В него входят крупные военачальники, ученые, писатели, герои промышленности и сельского хозяйства... Одних писателей, выходцев из среды бывших правонарушителей, я мог бы назвать несколько десятков: В.Авдеев, Т.Веледницкая, Г.Белых, П.Железнов, П.Ольховский, К.Лихтенштейн, К.Евстафьев... Это люди моего поколения. А ведь и у многих нынешних, молодых писателей за спиной - беспризорничество военных или послевоенных лет, угрозыск, колонии, комиссии по делам несовершеннолетних.
К нашему счастью и, думаю, к счастью всего нашего общества, в государстве нашем царят иные, не гаринские законы. К общему нашему благу были у нас, и сейчас, вероятно, где-нибудь незаметно, негромко работают, такие люди, как А.С.Макаренко, В.Н.Сорока-Росинский, Ф.А.Вигдорова, В.А.Сухомлинский, герои одесского Детгородка имени III Интернационала и многие другие, да будут благословенны их имена!..
Под конец я хотел бы сказать следующее Гарину - и тем, кто разделяет его каннибальскую точку зрения (а такие, я уверен, найдутся):
Не играете ли Вы, Гарин, с огнем? Призывая нас, своих сограждан, к беззаконию, к анархии, к самосуду, не совершаете ли Вы преступление, куда более опасное, чем преступление тех пацанов, которые (возможно) залезли в Ваш, гаринский, сад и унесли оттуда за пазухами десяток-другой яблок. Тех пацанов, для которых Вы, Гарин, требуете смертной казни, уничтожения без суда и следствия?
Ведь если бы общество наше вдруг приняло Ваш троглодитский кодекс, достаточно было бы Вам напечатать в газете еще два-три письма, подобных опубликованному, и Вы тоже подпали бы под действие той "простой и в то же время сложной схемы", которая на третьем ходу отнимает у человека жизнь.
Выходит таким образом, что и сам Гарин выигрывает оттого, что действующие у нас законы - не гаринские.
1972
ОТВЕТ Г-ЖЕ ПАДМА ДЭВИ ШАРМА
Журнал "Советская женщина", издающийся в Москве на языке хинди, напечатал мое открытое письмо индийской читательнице Падма Дэви Шарма. Читательница просила помочь ей понять, как могло случиться, что ее сын Сунил, воспитанный в семье интеллигентной, в понятиях гуманных и прогрессивных, вдруг стал жестоким и грубым.
Глубокоуважаемая г-жа Падма Дэви Шарма!
Редакция журнала "Советская женщина" просила меня ответить Вам. Я не педагог, но я пишу книги для детей, во-первых, а во-вторых, я - отец одиннадцатилетней девочки. Проблемы, волнующие Вас, столь же глубоко волнуют и меня, и мою жену, и тысячи тысяч других людей, желающих истинного счастья своим детям и всему, живущему на земле.
Жестокость детей явление, к сожалению, очень распространенное (не менее, впрочем, распространенное, чем жестокость взрослых). Кто из нас не видел мальчиков и девочек, обрывающих крылья насекомым, разоряющих гнезда, мучающих собак и кошек! А мальчишеские драки! А мучительство слабых, забитых одноклассников! А насмешки над неполноценными, над калеками - горбунами, заиками!..
Все это так, но ведь каждому из нас приходилось видеть и обратное: видеть восьмилетних и семилетних рыцарей, которые бесстрашно вступаются за слабых и обиженных и с воистину донкихотской отвагой кидаются отбивать у мучителя бабочку или кузнечика!
Вы пишете:
"Где мой сын научился мучить животных? Дома нельзя увидеть ничего подобного".
Научиться, увы, есть где. Давно замечено, что ребята, особенно мальчики, которые каждый в отдельности могут быть и добрыми, и чуткими, и отзывчивыми, в массе своей, когда они собираются скопом, становятся безжалостными, дичают, грубеют, ожесточаются.
Вы удивляетесь, г-жа Падма Дэви Шарма, и говорите, что дома Ваш сын не видел примеров мучительства и жестокости... А ведь этого мало. Мало не видеть дурного. Надо видеть доброе. И доброе это должно быть всегда активным и всегда привлекательным.
Конечно, очень хорошо, если дома у вас не истязают животных, не рубят голов петухам и курицам, не прокалывают булавками живых бабочек и стрекоз. Но оберегает ли этот нравственный вакуум ребенка от дурного? Ведь рано или поздно маленький человек покидает дом, идет в детский садик, на улицу, в школу, сталкивается с бездумной жестокостью сверстников, и то, что он видит, - не внушает ему ни гнева, ни отвращения. Наоборот, веселая жестокость товарищей может показаться ему привлекательной, пробудить в нем дурные, низменные инстинкты.
Беда в том, что, живя в обстановке вполне благополучной, чистой, даже стерильно чистой, растущий человек может быть плохо иммунизирован против зла, жестокости, неправды. А я убежден, что ребенок с малых лет должен быть воспитан так, чтобы при столкновении с любым проявлением жестокости, бесчеловечности он испытывал бы не только чувство ужаса, не только отвращения, но и гнева.
Известный естествоиспытатель, энтомолог Фабр с гордостью сказал однажды, что за свою долгую жизнь ученого он не убил ни одного насекомого и не причинил боли ни одному живому существу!
Вот герой, о котором должны были бы рассказывать наши учебники и повествовать детские книги... Увы, герои, которых мы предлагаем нашим детям, - совсем другие. И высокая человечность Фабра (о которой знает, вероятно, лишь один учитель естествознания из тысячи) в представлении многих чудачество, донкихотство, толстовство...
В школе (и даже в детском саду) ребенка учат, что многие насекомые вредны и что поэтому их следует убивать.
Позволю себе процитировать самого себя. В книге для родителей "Наша Маша" (издательство "Детская литература", Ленинград, 1976 г., изд. 3-е) я написал (имея в виду нашу четырехлетнюю дочь):
"...Не делаем ли мы ошибку, что поддерживаем в Маше ее страстную, убежденную любовь ко всему живому? Нет, не делаем!.. Пусть ей будет временами нелегко, но так и только так надо воспитывать человека!..
...Знаю, слышал: бабочки вредны. Хотя, признаться, не очень верю, что в природе хоть одно звено может оказаться лишним, ненужным, вредным...
Но если и правда есть в природе вредители, если их действительно нужно уничтожать, - пусть этим занимаются взрослые. Так же как пусть взрослые, а не дети, ведут войны, ловят преступников, судят их и наказывают. А в ребенке нужно буквально с пеленок воспитывать отношение к природе и ко всему живому самое человечное, самое уважительное. Воспитывать защитников жизни, а не врагов ее"...
- Предыдущая
- 17/18
- Следующая
