Мой лед, твое пламя (СИ) - Стрельникова Кира - Страница 24

Мы разошлись по своим комнатам, я переоделась, поигралась со Стайкой, покормила ее, еще почитала немного и наконец легла, утомленная насыщенным переживаниями днем. А завтра эта охота… Надеюсь, там ничего такого не случится, и вообще, я бы дома осталась. С другой стороны, надо как-то развеиваться в самом деле, а то совсем зачахну в четырех стенах… Познакомиться бы еще с кем-нибудь кроме Аирис и этой, как ее, племянницы Гароссы… На этой мысли я плавно соскользнула в уютную темноту.

Мне снилось, что я иду по сверкающему ледяному лабиринту, таинственно мерцавшему темно-голубым. Наверное, вокруг было холодно, только я не ощущала этого, во мне медленно разгорался огонь, согревая, бежал по венам, проникая в каждую клеточку. Кроме длинного, свободного платья из тонкой ткани на мне больше ничего не было, я шла босиком, но не ощущала льда под ногами. Мои губы раздвинулись в радостной улыбке, и я не просто так шла куда-то вперед. Меня вел голос. Кто-то звал тихим, едва слышным шепотом, и столько в нем было надежды и тоски, что сердце сжималось. Кому-то здесь было очень одиноко и холодно, и только я могла согреть его своим огнем. Осталось найти и поделиться теплом.

И я шла, сворачивая в лабиринте, а шепот становился все громче, только слова оставались невнятными. Я лишь могла различить свое имя… Кажется… Или это просто знакомые звуки? Не знаю. На очередном повороте я уперлась в прозрачную ледяную стену. С недоумением нахмурилась, моргнула, приложив ладони. Это что еще такое? Зачем это здесь? Ведь все хорошо было. Я нахмурилась сильнее и нажала ладонями на преграду, позволив огню перетечь в пальцы, и по ним заплясали веселые оранжевые искорки, а на кончиках пальцев показались маленькие язычки пламени. Красиво как… Я невольно залюбовалась, отняв руку от ледяной стены, и вроде как смутно услышала чей-то раздраженный возглас и даже встрепенулась, вспомнив, что кому-то нужна моя помощь.

А, наверное, красиво, когда огонь больше. Если он, например, охватит всю мою руку? Наверное, надо просто дать ему эту возможность, ведь пламя совсем не обжигает, только ласково стелется к коже, всего лишь легонько щекоча. И так хочется с кем-то поделиться этим теплом, этим ласковым огнем… Хотя бы с тем, кто зовет… Я снова потянулась к ледяной стене, но неожиданно мои запястья перехватили невидимые руки, куда-то потянули, и окружающее начало стремительно таять. Кажется, я снова услышала голос, точнее, шипение, и очень злое, но отметила это как бы мимоходом. Потому что со мной заговорил кто-то другой, тихо и успокаивающе, сквозь пелену дремы:

— Мира… Мира, не надо… Иди ко мне, маленькая…

И я потянулась к тому, кто снова меня позвал, жаждая поделиться этим теплом, огнем, струящимся по венам. Не осознавая, где явь, а где сон, я ощутила мягкие, настойчивые губы на своих губах, и с радостью ответила, обвив шею и привстав на цыпочки. Стало жарко, и мне даже показалось, я слышу тихое потрескивание в собственных волосах, но отвлекаться от упоительно сладкого поцелуя не стала. Мне и так хорошо… Огонь устремился к губам, к рукам, ярко вспыхнул в груди, и волной прокатился по всему телу, вызывая дрожь. Тихо всхлипнув, я прижалась к мужчине сильнее, вдыхая его запах, щекотавший ноздри, и ощутила, как его горячие ладони скользят по моему телу прямо поверх тонкой ткани ночной сорочки. И это тоже оказалось очень приятно. Только ткань мешала, ужасно, и хотелось от нее избавиться…

Губы мужчины спустились ниже, на шею, и от коротких, жарких поцелуев по коже разбегались обжигающие мурашки. Я тихо вздохнула от удовольствия, зажмурившись и откинув голову, краем сознания отметила, что ладони уже на бедрах, и… медленно сминают ткань, поднимая подол. Внутри горячим фонтаном взорвалось ликование, мешаясь с наслаждением, сердце заметалось в груди от томительно-сладкого предвкушения, и я тихо засмеялась, запустив пальцы в густые волосы. Восхитительный сон… Или не сон?.. Неважно… Весь мой огонь устремился к этому мужчине, я хотела поделиться им, отдать частичку гревшей меня силы… Слуха коснулся чей-то тихий стон, кажется — мой, потому что губы мужчины приласкали ключицу, язык пощекотал ямочку, вызвав целую лавину мурашек по спине. А ладони между тем уже нырнули под подол рубашки и коснулись обнаженных колен…

— Ми-ира, — услышала я мужчину, и столько эмоций сплелось в этом простом имени, что я вздрогнула, моргнула и…

Осознала, что не сплю. Что стою посреди своей спальни, с задранной рубашкой, ладони лорда Роберта блуждают по моим ногам, кожа горит, дыхание сбито, и… кажется, мы снова целовались. И я была не против продолжить, как тогда, в гостиной.

Сон разом слетел с меня, я застыла, судорожно сглотнув и вцепившись в плечи лорда Роберта мертвой хваткой. Сердце тяжело бухало в груди, эмоции теснились, туманя голову, и я никак не могла понять, где мое, а где наведенное магией. В воздухе медленно таяли искры, и я очень надеялась, что моя магия не успела натворить дел, и опекун и правда вовремя успел… Он тоже замер, но руки так и остались под моей сорочкой, и мое лицо просто горело от острого смущения. Я никак не находила слов, чтобы заговорить первой, и время растянулось, застыло разноцветными шариками вокруг.

— М-мира? — хрипло произнес наконец лорд Роберт, и я отмерла.

— Опять, да? — спросила тихим шепотом, и так жалобно вышло, что я едва не шмыгнула носом.

Опекун шумно выдохнул и медленно поднялся, убрав руки и отступив на шаг. Мы находились в моей комнате, слава снежным духам, на мне и правда одна ночная сорочка, и вокруг царил густой полумрак. Я сразу вспомнила, чем грозит лорду Роберту вспышка моей магии, и следующие слова вырвались сами:

— Вы в порядке?

В темноте блеснули улыбкой его зубы, мужчина отступил на шаг.

— Спасибо за заботу, милая, — его голос звучал непривычно мягко, и жар снова опалил щеки. — Все в порядке. Главное, с тобой все хорошо. Хорошо ведь?

Хотя в комнате было темно, я ощутила его взгляд, внимательный, пристальный, и кивнула, спохватившись и ответив:

— Да, конечно. С-спасибо, — пробормотала, радуясь темноте, и что не видно ни моих пылающих щек, ни того, что я в одной ночной рубашке.

— Тебе что-то приснилось? — продолжил расспросы лорд Роберт. — Почему твоя магия проснулась, Мира?

— Ледяной лабиринт, я шла по нему, и, кажется, кто-то звал меня, — честно ответила я. — Кто-то, кому холодно, и кого я могла согреть.

— Хм, — почему-то подумалось, что лорд Роберт нахмурился. — Ладно, я понял. Ложись-ка, милая, я сейчас принесу тебе выпить отвара, он поможет заснуть и хорошо спать до самого утра, — решительно заявил опекун.

Я не заставила просить себя дважды. Поспешно вернулась к кровати и юркнула под теплое одеяло, свернувшись там клубочком. В голове не осталось ни одной мысли, глубоко в животе затаился страх, и я решила подумать обо всем утром, на свежую голову. В том числе и о том, что завтра вечером у меня ужин с лордом Робертом. И… наверное, уже пора решиться наконец, долго так продолжаться не может. В следующий раз он может и не успеть вовремя.

Вернулся лорд Роберт, поставил на тумбочку рядом с кроватью стакан с прозрачной жидкостью, одарил пристальным взглядом, под которым пришлось выпить все до капли. После чего опекун коротко вздохнул, погладил меня по голове и тихо произнес:

— Спокойной ночи, Мира. До завтра.

И он ушел. А я почему-то успела отметить, что на нем длинный халат с завязанным поясом, и штаны. Вспомнить, был ли лорд Роберт в нем, когда… когда я только очнулась, не смогла. Сон сморил почти сразу, и я нырнула в бархатную темноту, слава снежным духам, в этот раз без всяких тревожных сновидений, до самого утра.

Ну а когда проснулась довольно поздно, к десяти утра, мне показалось случившееся ночью в самом деле дурным сном. Хотя пустой стакан на тумбочке говорил об обратном… Неслышно вздохнув, я привела себя в порядок, оделась и спустилась к завтраку. И вовремя: Кевин и Роберт уже ждали за столом, готовые к поездке. Я постаралась сохранить невозмутимый вид, но смотреть на опекуна избегала. Мелькнула мысль, а не взять ли Стайку, но я отказалась от нее: народу много, открытый лес, мало ли, что может случиться со зверьком, не буду рисковать. Ну в самом деле, вряд ли на этой охоте произойдет что-то, с чего моя магия снова выйдет из-под контроля.