Право на выбор (СИ) - Михеева Рина "Пушися" - Страница 17

— Успокойся. Я здесь. Я вытащу этого надоеду… — мысли Верена "звучали" ворчливо, но это нисколько не уменьшило Полиной радости.

Даже Верену управиться с "надоедой" оказалось не так уж легко. Кажется, в конце концов он слегка придушил енота и тогда уж сумел вытащить на берег. Полина уже перекинулась и с веселым изумлением наблюдала за Вереном в образе выдры. А сам он, когда увидел, что на него смотрят, почему-то смутился.

— Не нашлось никого более подходящего, — проговорил он, перекинувшись в человека и приводя в себя Сая — отнюдь не нежно.

— Ты что… ты зачем… — забормотал енот, тоже вернувший себе человеческий облик. — Ты зачем меня покусал? Почему ты меня все время кусаешь?

— Все время? — удивилась Полина.

— Ну… второй раз уже, — пояснил Сай.

— Потому что лезешь куда не надо. Чего тебя понесло в воду, если плавать не умеешь? И потом… ты так брыкался, что мог бы утопить даже выдру, хотя это в принципе невозможно. Надо же было тебя утихомирить…

— Я думал, вы меня бросите, — совсем другим тоном, серьезным и печальным, сказал Сай, подтянув колени к груди и с грустью глядя на остров. — Я понимаю, меня даже остров не принял… Я… не герой.

— Я заметил, — язвительно согласился Верен.

— Но ты все-таки преодолел страх воды, — решила подбодрить енота Поля.

— Потому что другой страх оказался сильнее, — поник Сай.

— Она идет сюда, — фея словно возникла из воздуха и уселась на привычное место — на плечо Полины.

— Хранительница, — продолжила она, не дожидаясь дальнейших расспросов.

Но теперь уже все они увидели, как нежное млечное сияние перемещается над гладью озера. Или по ней.

— Не знал, что единороги могут ходить по воде, — пробормотал Верен.

— Они могут создавать мосты через любые препятствия, — сообщила фея.

— А говорила, что сил у нее нет… — не унимался ворон.

— Это не та сила… — уже совсем рядом прозвенел нежный голос. — Я могу переместиться на берег — благодаря своей собственной силе. Но вмешательство в судьбы этого мира — другое.

— Зачем же тогда нужны Хранители? — выдавила Полина.

Ей было очень трудно задать этот вопрос, глядя в любящие и понимающие лиловые глаза, но она чувствовала, что честность не только допустимый, но и единственно возможный способ общения с единорогом.

— Не самое удачное название, — единорог опустил голову, едва не коснувшись сияющим рогом земли. — Только те, что живут здесь, могут сохранить свой мир. Мы помогаем, когда нам позволяют это делать. Но люди и оборотни Лоаниры перестали приходить к нам. И намного хуже, что они перестали приходить к своим святыням. Мы сохраняем их — пока можем. Пока их просто оставили, но хотя бы не пытаются разорить или осквернить. Святилище Лориша сохранилось, как и святилище Лоаны, в котором вы уже побывали. А третье… почти мертво. Но не совсем. Вы сумеете отыскать его и призвать третьего Хранителя, если захотите. Чтобы призвать его, нужна жизнь. Запомните.

— Что это значит? — испугалась Полина.

Верен нахмурился, но ничего не сказал. Сай же во время этого разговора только смотрел на единорога во все глаза, кажется, не слыша ни слова, потрясенный ее явлением.

— Вы поймете после. Пока просто запомните: чтобы призвать третьего Хранителя нужна новая жизнь.

— Новая… — Верен приподнял бровь. — Мы запомним. Но прежде, насколько я понял, нужно найти второго?

Единорог кивнул.

— И как призвать его?

— Второго Хранителя можно призвать только через Священное Пламя. Так же, как вы призвали меня через воду в источнике. Это святой источник, берущий начало под святилищем Лоаны. Живая Вода. Для второго Хранителя нужно Живое Пламя. Но помните — Ворон Лориша не может коснуться Живого Пламени. Вода его приняла, но Пламя — нет. Пока ты Ворон Лориша, ты не можешь этого сделать. И ты, Полина, тоже. Потому что Священного Пламени можно коснуться лишь единожды в жизни.

— Кто же тогда? — прошептала она.

— Возможно, кто-то найдется… Отыщите святилище Лориша. По вашему желанию я отдам часть силы Райяне. Остального хватит, чтобы перенести вас за пределы Светании — вы окажетесь в Теновии, не слишком далеко от границы Светании, к сожалению. Но все же… В Светании для вас слишком опасно. Здесь и шагу нельзя ступить, чтобы вас не заметили слуги княгини и Отступника. Больше я ничем не могу вам помочь… Сожалею… — Единорог опустил голову.

А потом его силуэт расплылся и на месте, где он стоял, возникла юная и невыразимо прекрасная девушка. Белоснежные волосы окутывали ее хрупкую фигурку шелковыми волнами, а глаза казались прежними — лиловые, печальные, понимающие…

— Простите, что ничем больше не могу помочь… Чем могущественнее существо, тем больше ограничена его свобода. Иначе оно просто перекроит мир по своему разумению. Но решать должны люди. Решать должны вы. Иначе все теряет смысл. Иначе Всетворец должен просто лишить вас свободы и превратить в послушных кукол. Тогда во всех мирах воцарился бы рай. Рай для кукол… Но Он дал вам свободу, которую никто не может отнять. Мы лишь помогаем. Но это ваша жизнь, ваши решения и ваши битвы… Идите. Пусть хранят вас Лоана и Лориш.

Она взмахнула рукой и перед ними возникла белоснежная сверкающая арка, внутри которой все плыло, рассыпаясь лунными и солнечными бликами, искрилось льдисто, переливалось.

Верен покосился на Сая и, схватив его за руку, дернул вверх. Тот нехотя поднялся. Он по-прежнему как завороженный смотрел на единорога — теперь в образе девушки.

— Благодарим тебя, Хранительница, — Верен поклонился, Полина последовала его примеру. Они взялись за руки и шагнули в арку. Верен тащил за собой ошеломленного енота.

Замок князя Теновии тонул в волнах вечернего тумана. Светы скользили в нем размытыми цветными пятнами. Уже совсем стемнело, когда крупный волк, двигавшийся достаточно быстро, но при этом размеренно и без лишней суеты, подбежал к главным воротам. Он пересек двор и обернулся высоким немолодым мужчиной.

На приветствия встречных Тремир лишь коротко кивал, а их заинтересованные взгляды игнорировал. Только спросил у попавшейся навстречу служанки, у себя ли князь, и, получив утвердительный ответ, стремительно поднялся по лестнице, прошел десяток метров по коридору и рванул дверь княжеских покоев на себя, даже не постучав.

Он знал, что Ярон ждет его с нетерпением. Так оно и было. Князь стоял у окна, смотрел на мягко стелющиеся волны тумана, на лениво перелетающих с места на место светов и наверняка не видел их — думал о своем. Когда дверь открылась, быстро обернулся, впился в лицо Тремира тревожным взглядом. Перед старым другом отца можно было не прятаться за маской спокойствия и уверенности.

— Просто скажи — получилось? — выдохнул Ярон.

Тремир слегка качнул головой — скорее отрицательно, чем положительно.

— Тут одним словом не скажешь. Вороны отнеслись с пониманием к ситуации с подменой писем. Они заверили меня в уважении к князю Теновии, а от предательства и подлости, мол, никто не застрахован. Иной раз можно обмануть даже ворона, а остальных — и подавно. Они приняли наши извинения и готовы наладить отношения, но…

— Но?

— Но они не готовы оказывать военную помощь. Отказались участвовать в войне с мраками и даже искать их для нас, чтобы мы сами с ними разбирались.

Ярон выглядел изумленным. Он ожидал чего угодно, но не этого. Если бы вороны вовсе отказались иметь с ним дело — он бы понял. Но того, о чем говорил Тремир, он понять не мог.

— Но почему?

— Сейчас объясню подробнее… — Тремир обвел комнату взглядом.

— Садись. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли…

— Мне ничего не надо, — махнул рукой седой волк. — Я останавливался в ближайшей деревне и там подкрепился. Сейчас закончим этот тяжелый разговор, тогда и пойду отдыхать. — Тремир опустился в кресло.

— Тут такое дело… Не знаю, помнишь ли ты, но вороны главу своего клана называют Князь-вороном.