Паук (СИ) - "Asti Brams" - Страница 19

Осторожно коснувшись себя между ног, я сразу попыталась напряженными пальцами нащупать подтверждение своих опасений.

— О чем задумалась, красивая? — неожиданно раздалось совсем рядом.

Я непроизвольно напряглась, а между ног так и запекло от его спермы. Но долго думать и теряться не пришлось. На волне нервного накала это вышло само собой.

— Я не предохраняюсь, — призналась еле слышно.

Дыхание Арбатова перестало обжигать мою шею и от нервного озноба, на коже даже волоски дыбом встали. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем я услышала позади себя спокойный ответ:

— Значит у тебя проблемы.

А дальше, вмиг накалившуюся тишину, разрезали неспешные шаги по паркету, от которых в ушах остался навязчивый звон. Даже когда дверь закрылась, я продолжала стоять в том же положении, будто впала в кататонический ступор. И этот ступор держал мое сознание в плену, пока я неловко стирала липкие остатки с бедер салфетками, которые нашла на столе. И пока ехала домой, пялясь в окно на заднем сидении.

Я была в растерянности? Нет не так. Я была в полной дезориентации, и никак не могла найти хоть какую-то опору в мыслях.

Что это было? Хладнокровное замечание очевидного? Или что-то другое, отчего в груди сворачивается колючая проволока.

Ох, Катя, Катя… Действительно. У кого будут проблемы, у него что ли? В наше время уже со школьной парты все знают, что от этого бывают дети! Так кто должен был вовремя мозг включать и заботиться о последствиях?!

А внутри скрюченные шипы все ощутимее царапали бдительность и селили предостережение. Будто вовсе не замечание я услышала, а угрозу.

* * *

— Кошка… по-братски, отсядь подальше. Твои духи воняют так, что… договорить Настя не успела, ее вывернуло в ведро со страшными звуками, а я с настороженным взглядом послушно отползла подальше от дивана и примостилась в кресло.

— Ты точно беременна? — спросила я осторожно. — Может у тебя какая-нибудь палочка ки… — смачно сплюнув, Настя глянула на меня исподлобья своими красными глазами, — …шечная.

Издав глухой стон, подруга вернулась на подушку и прижала руки к животу.

— Ага, палочка, — угрюмо отозвалась она охрипшим голосом. — Размером с финик.

Казалось, Настю тошнило от всего. От любых запахов. Ее кожа стала серой, взгляд вечно уставший и никакие витамины или “добрые” советы не помогали облегчить токсикоз. Единственное, что выдерживал ее желудок это… апельсины. Можно сказать, она только ими и питалась, так что я уже переживала, что ребеночек родится рыженькими. Бедняжка… у самой желудок сводило глядя на ее приступы.

— Слушай, — неожиданно выдала подруга серьезным тоном. — А может у него вообще того… ну, бесплодие?

— У кого?

Ее измотанный взгляд красноречиво направился на меня.

— ОЙ, не знаю… — глухо отмахнулась я, уставившись в окно.

А внутри так и передернуло. Уже два дня не могла найти себе места из-за ситуации, которая требовала срочного вмешательства.

— Не, ну правда. С чего такое спокойствие? — резонно заметила она. — А из тюрьмы, знаешь ли, редко выходят здоровыми. Наверняка у него не одна ходка была, прежде чем он достиг такого уровня.

Я тяжко вздохнула и переместила на Настю снисходительный взгляд.

— В моем положении уж точно не стоит полагаться на авось, — заметила я терпеливо. — Как бы то ни было, что-то мне подсказывает, что в этой рулетке проиграю именно я. Вряд ли такие как Арбатов вообще задумываются, каким образом девушки заботятся о подобных "проблемах". Они берут, не спрашивая и поступать только исходя из своих желаний.

Понадобилась не одна тяжелая ночь, чтобы эти трезвые выводы сформировались в моей голове. Его последний слова до сих пор стучали в мыслях. Как маленькие молоточки, которые безотказным механизмом стучат по нервам и пускают холодок по позвоночнику.

— Завтра прием, — произнесла я, отстраненно глядя в пространство, будто сама себе. — Поговорю с врачом, объясню ситуацию. Единственное… как бы не было поздно.

— Да даже если и поздно, — вскинулась подруга, резко вынырнув из своих мыслей. — Ты ж не собираешься рожать от уголовника?!

Мой напряженный взгляд сосредоточился на ней. Я ничего не ответила, но меня почему-то задели слова Насти. Точнее небрежность, с которой она это произнесла.

Как будто несколько дней назад вовсе не проходила самое тяжелое испытание в своей жизни, когда решиться на аборт оказалось совсем не просто.

— Я бы точно не стала, — сообщила она, отводя глаза, а я как будто на коврик из мелких иголок наступила. — Одно дело, когда чувства в мозг лезут и все такое… а тут в общем, будем надеяться, что пронесет.

Я закусила щеку и опустила взгляд. чтобы не выдать своей истинной реакции на ее слова. Сама не могла понять, что такое со мной, но этот разговор хотелось скорее закончить.

— Я вообще не понимаю, почему ты до сих пор не позаботилась об этом? — недоуменно спросила подруга, намеренно ткнув мне по больному месту.

— В смысле?

Я пыталась уговорить себя, что все это из-за негодования за мою наивность. Со стороны ведь всегда легче судить. Но Настя же знала, что далеко не все зависело от меня, поэтому этот вопрос показался крайне неуместным.

— Ты все оттягиваешь из-за этих врачей, — пояснила она. — Думаешь, тебе там что-то особенно назначат? Уже давно бы перестраховалась. Зашла бы в любую аптеку. они тебе быстро подберут оптимальный вариант.

— Нет, — сдержанно ответила я. — Меня это не устраивает.

От Насти я вышла в дурном расположении духа. И вроде она все правильно говорила, но вместо должного успокоения, я напротив, стала нервничать еще больше. Возможно, из-за своего состояния подруга просто не понимала моих переживаний. Или же я по неизвестной причине приняла ее слова в штыки.

* * *

— Девушка, вы уверены? — недоверчиво спросила я в окошко регистратуры.

Медработница хлопнула ресницами, точнее тем, что от них осталось, и вернула напряженный взгляд в монитор.

— Извините, но на вашу фамилию талона нет, — покачала она головой.

— Но я же записывалась, — уверила я начиная заводиться. — На это время.

— Возможно, какая-то ошибка… — предположила молоденькая медсестра.

Просто уму непостижимо… Ну как такое возможно?! Настя сходила на прием без проблем, а я опять попадаю впросак.

— Ну, хорошо, — выдохнула я терпеливо. — Можно тогда к кому-то другому сегодня попасть?

Состроив измученную гримасу девушка деловито нахмурилась, но все же уткнулась своей наштукатуренной до мраморного блеска мордой в монитор. И очень скоро я сидела с кислым лицом в новой очереди, зато с талоном в руках, возле кабинета гинеколога. И все думала: фамилия врача не склоняется или мне предстоит иметь дело с мужчиной?

Я, конечно, не была ханжой, но на прим к гинекологу пришла чуть ли не второй раз в жизни! Поэтому когда увидела упитанного бурята с проседью и квадратными очками на носу, мое негодование усилилось в несколько раз. Хотя в принципе я уже пришла к нему на взводе, поэтому не удивительно, что меня раздражало все.

Трудно оставаться в дзене, когда каждое обстоятельство оборачивается против тебя…

Свою ситуацию я объяснила абы как. Однако вместо комментариев получила неожиданный вопрос: где моя карточка? Твою мать. Пришлось идти в регистратуру и просить карточку, которую мраморная швабра забыла передать ему в кабинет.

Гнусавый и тихий голос врача действовал на нервы. После ряда вопросов, половину из которых я переспрашивала, он велел мне идти в кресло. Осмотр прошла скрепя зубами. Бурят опять же ничего не сказал, лишь почмокал губами и чиркнул скрипучей ручкой направления на анализы. А так же посоветовал сразу записаться на прием. ТВОЮ МАТЬ!

На крыльцо больницы я вышла злая и морально вымотанная. Ну вот, сходила к врачу. Стою как идиотка с этими рецептами и опять никакого решения и противозачаточных!