Роддом. Сценарий. Серии 9-16 - Соломатина Татьяна - Страница 5

Выходят Рыба и Марго, в наброшенных синих халатах для выхода. Улыбаясь, смотрят на Сытина. Марго прикуривает. Он их замечает, хватает Рыбу, кружит в танце. Она вырывается, смеясь.

РЫБА

Уймитесь, доктор!.. На минутку на перекур выскочили, ещё две созревают.

Сытин выпускает Рыбу, подаёт ей огонёк, сам закуривает. В запале, не может сформулировать свои чувства.

СЫТИН

Это!.. Это!.. Мы… Мы как… Как будто мы…

Марго вроде как иронично, но вполне серьёзно: всё уже давно прочувствовано.

МАРГО

Ключи подаём! … На рахмановке последняя тварь хоть на мгновение – но становится богом.

Рыба, скривив рожицу фасона: «ну и вот!»

РЫБА

И всех, кто рядом – накрывает.

Из темноты появляется Рамиш, подавленная, униженная. Поднимается по ступенькам к троице. Олег бросается к ней:

СЫТИН

Янка, Янка! Я двое родов принял!

РЫБА

«Двое», доктор, – это вы погорячились. Одни. С половиной.

Сытин и Рыба смеются. Рамиш не разделяет радости Сытина. Он, в свою очередь, настолько погружён в испытанное, что не видит её состояния. Первой замечает Марго. Делает знак Рыбе: пошли.

МАРГО

Доброй ночи, Яна Владимировна. Хорошо, что пришли. Зашиваемся. Переодевайтесь – и в родзал.

Выбрасывает бычок, утаскивает Рыбу. Сытин и Рамиш остаются вдвоём. Только сейчас он замечает, что Рамиш опечалена.

СЫТИН

Янка, ты же сегодня не дежуришь…

РАМИШ

Лучше в роддоме, чем…

Рамиш пожимает плечами. Несколько секунд молчат. С Сытина слетает его шальная эйфория, он как будто что-то решил, нахмуривается, собирается с духом…

СЫТИН

Яна, я должен тебе сказать…

Она его не слушает, погружена в себя. Он ещё раз: вдох-выдох, открывает рот, собираясь как будто в холодную воду нырнуть:

СЫТИН

Яна…

Из дверей приёмного выскакивает Рыба.

РЫБА

Олег Андреевич, давай, двигай попой! Ещё одна в потужном, будешь принимать!

Сытин – взгляд на Яну, взгляд на Рыбу… Глаза вспыхивают – он быстро заходит в роддом. Рыба задерживается на пороге. Исключительно по-женски (тем более они обе на похожей волне) чует, что не так… Мягко обращается к Рамиш.

РЫБА

Яна Владимировна… У нас в родзале весело. Идёмте!

Рамиш поднимает глаза на Рыбу, улыбается ей. Кивает.

(РАМИШ, БЕЛЯЕВ, РОДИЛЬНИЦЫ.)

Рамиш, уже в пижаме и халате, идёт в направлении родзала. По коридору тихонько ходят родильницы (это те, которые уже родили, без животов, соответственно). Из раскрытой двери своего кабинета выходит Беляев, в прекрасном настроении, напевая:

БЕЛЯЕВ

Я люблюуу, тебя, жи-ы-ы… (увидел Яну) Откуда ты, прекрасное дитя?!

РАМИШ

Здравствуйте, Игорь Анатольевич.

Дальше идут вместе, Беляев закидывает лапищу Яне на плечо, картинно втягивает воздух, громко декламирует.

БЕЛЯЕВ

Здесь ельский дух, здесь Ельским пахнет!

Яна останавливается, опасливо оглядывается, испуганно смотрит Беляеву в глаза.

БЕЛЯЕВ

Что?! Я с человеком в родзале бок о бок потею, знаю его одеколон. Хоть бы душ приняла!

Рамиш смотрит на него умоляюще. Беляев снимает лапу, смотрит на Яну серьёзно. Жест: «послушай взрослого умного дядю!»

БЕЛЯЕВ

Яна, у тебя с мышцами тазового дна всё в порядке?

Рамиш, сперва вспыхнув и даже вроде как собираясь дать отпор на такую неуместность, всё-таки решает промолчать, только смотрит на Беляева чуть гневно, чуть – с непониманием.

БЕЛЯЕВ

Сожми ими Олежку. И ни на секунду не расслабляй! Редкий парень. Уведут из стойла порядочного русского верхового жеребца. Пока ты элитными арабскими скакунами грезишь!

Не дав ей ответить, закидывает руку на плечи, увлекает за собой, в сторону родзала, подхватывая напев:

БЕЛЯЕВ

… Что само по себе и не ноо-во!

Подходят к двери в коридор родзала. Беляев берётся за ручку. Останавливается. Ещё раз проницательно смотрит Рамиш в глаза:

БЕЛЯЕВ

Классная девка. Талантливая, красивая, и всё такое… Но ты не из тех, что способны яйцами жонглировать.

Открывает дверь в коридор родзала – врываются звуки родзала: ахи-охи рожениц, плач новорождённых, – приглашающий жест. Рамиш заходит первой, нервно-беспомощно оглянувшись на Беляева. Беляев показывает ей: «мой рот на замке».

Подъезжает Скорая, с включённым звуковым сигналом и проблесковым маячком.

(КАБАН, АНЕСТЕЗИОЛОГ, ХИРУРГ, АССИСТЕНТ, ОПЕРАЦИОННАЯ СЕСТРА, САНИТАРКА, ТОВАРИЩИ КАБАНА, 1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА.)

На каталке окровавленный Кабан, без сознания. Хирург, ассистент, анестезиолог (качает мешок Амбу), операционная сестра и санитарка бегом катят каталку. Рядом бегут встревоженные товарищи Кабана.

ХИРУРГ

Изрешетили в клочья! (анестезиологу) Подключичку!

АНЕСТЕЗИОЛОГ

(анестезистке) Кровь на свёртываемость, кислотно-оснОвное состояние…

1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА

(Хирургу, зловеще-саркастично) Доктор! У нас к вам нижайшая просьба! Он нам очень дорог. Живым.

(АЛИК.)

Короткие парные трели внутреннего телефона. Алик спит в хирургической пижаме, просыпается, включает настольную лампу, щурится, тянется к телефону, берёт трубку, сонным голосом:

АЛИК

Дежурный уролог…

Слушает. Несколько хмурится.

АЛИК

Интерном не обойдётесь?.. (недовольно) Ладно. Иду.

Встаёт, тяжело вздыхая, потягивается, идёт к вешалке, неторопливо натягивает халат.

(МЕДСЕСТРА, ЧЕКАЛИНА, АЛИК.)

Медсестра на посту. По коридору стремительно идёт Чекалина – бодра, свежа. Из дежурки выходит Олег, поёживаясь и позёвывая.

ЧЕКАЛИНА

Из приёма позвонили…

Идут вместе. Олег – весь такой важный врач-ординатор.