Вечное Лето, Том III: Спасение (СИ) - Macrieve Catherine - Страница 62

Я не отвечаю сразу, делая вид, что всерьёз раздумываю над ответом.

– Конечно, – наконец, с излишней торжественностью говорю я, – мы же тут, типа, на каникулах. А что за каникулы без бракосочетания?

Я пытаюсь перевести дело в шутку – не стану же я, в самом деле, рассказывать девочкам, что я так сильно люблю Джейка, что хочу, чтобы он был моим во всех возможных смыслах. И что сама страстно желаю принадлежать ему. Это было бы слишком.

Однако моя попытка внезапно имеет обратный эффект – мои подруги как-то разом сникают.

– Точно, на каникулах, – протягивает Мишель. – На блядских затянувшихся каникулах.

– Ну, мы скоро вернёмся домой, – неуверенно бормочет Грейс. – Как только мы…

– Надерём жопу Рурку, – заканчивает вместо неё Зара.

– И Мари вернётся в Америку замужней женщиной, – подхватывает Куинн, пытаясь вернуть всем доброе расположение духа. – Вы ведь обязательно проведёте ещё одну церемонию, да? Если бы речь шла обо мне, я бы хотела, чтобы на моей свадьбе были родители.

– Уверена, родители Мари тоже хотели бы это видеть, – поспешно говорит Эстелла, – но давайте не будем об этом, хорошо? – я благодарно улыбаюсь ей, не желая признаваться девочкам, что понятия не имею, что бы там подумали или сказали мои родители по поводу моей свадьбы.

– Да, – киваю я, – давайте лучше чем-нибудь займёмся.

– Или о чём-нибудь поболтаем, – ухмыляется Мишель, поворачиваясь к Эстелле. – Итак, расскажи нам, что там у вас с Майком.

И Эстелла храбро приносит себя в жертву любопытству Миш, лишь бы никто не заподозрил, о чём я сейчас думаю. Выпив ещё немного, Куинни без зазрения совести отвечает на вопросы по поводу Келе, с явным сожалением рассказывая, что дальше милых разговоров они так и не зашли, потому что наш новый приятель довольно старомоден. Разумеется, сразу после этого наши беседы сводятся в русло ниже пояса.

В конце концов, когда мы съедаем все фрукты и почти не оставляем вина, Куинн произносит:

– Я думаю, нам надо поспать. Мы же не хотим завтра выглядеть, как кикиморы с похмелья?

Я хихикаю, обнимая бутылку.

– А как выглядят кикиморы с похмелья? – икаю я. – Не, не хочу спать. Хочу купаться!

– И завтра только сделка с дьяволом поможет тебе вычесать соль и песок из волос, – возражает Мишель. – Нет, есть идея получше. Пойдёмте вломимся на мальчишник!

– Жених и невеста не должны быть вместе перед свадьбой! – возмущается Грейс. Её очки съехали на бок, по-моему, даже дужка погнулась, но её это нисколечко не беспокоит.

– Я лично позабочусь о том, чтобы они не вздумали трахаться, – кровожадно обещает Зара, и я обиженно дую губы. – А остальное не считается.

– Окей, – я с трудом поднимаюсь на ноги, – идём к мальчикам!

Зара ведёт нас мимо Элистель куда-то вглубь леса. Я почти не разбираю дороги, однако спустя какое-то время мы оказываемся на опушке леса около Долины гробниц.

– Нет, не так! – доносится до меня голос Диего. – Джейк, не хватай его за шерсть, это нечестно!

Я щурюсь, пытаясь разглядеть, что там происходит. И от открывшейся моим глазам картины из меня моментально выветривается добрая половина алкогольных паров.

Мой без нескольких часов супруг сидит на спине у грёбаного саблезубого тигра, словно на лошади, и держится за загривок. Тигр брыкается, пытаясь сбросить нежеланного наездника, но Джейк стойко выдерживает эту бешеную тряску.

– Придурки! – шиплю я. – Я передумала! Не хочу идти к этим идиотам!

– Расслабься, Мари, – усмехается Зара, – этот их Т’Каал вполне безобиден, если корешить с ваанти.

– Да пофиг, – возмущаюсь я, – блин, вроде все взрослые мужики, – я наблюдаю, как Джейк слезает со спины тигра, шатаясь, а его место под одобрительные крики Алистера и Шона занимает Диего, – а ведут себя, как дети малые.

– Мужчины, – одновременно вздыхают Грейс и Мишель. Только у первой получается объяснение, а у второй – ругательство.

– Всё, – заключаю я, – всем спать.

Мы с девочками возвращаемся в Элистель, в те же хижины, где ночевали в прошлый раз. Зара, не принимая возражений, ложится со мной.

– Я слишком хорошо вас знаю, – ворчит она, когда я пытаюсь спихнуть её с кровати. – Вернётся Маккензи, и вы всю деревню перебудите. Марикета, не брыкайся. В конце концов, из-за тебя я сегодня добровольно записываюсь в монашки!

В конце концов я успокаиваюсь и укладываюсь спать. Меня немного штормит после выпитого, но всё-таки я умудряюсь уснуть довольно крепко.

Когда я просыпаюсь, полдень давно минует. Я не сразу вспоминаю, где нахожусь, и обвивающая мою талию худая рука Зары совсем не способствует пониманию ситуации. Однако уже спустя минуту до меня доходит: я в Элистель, и сегодня вечером я стану женой Джейка Маккензи.

Меня наполняет предвкушение, нетерпение и немного волнение. С трудом выбравшись из крепкого объятия Зары, я вылезаю из постели. Ни следа похмелья, ни какого либо дискомфорта – внезапно моё сердце начинает биться очень быстро и рвано, подобно запертой в клетке птице. От этого я едва могу соображать, когда Зара, чертыхаясь, сползает с кровати, когда в комнату врывается Мишель, принося с собой моё платье и запах кофе, когда Куинн весело что-то щебечет, заходя вслед за ней.

– Я выйду проветрюсь, – бормочу я, чувствуя, что мне просто необходимо побыть одной.

– Только помни, что у нас ещё куча дел, – ворчит Мишель, и я решаю не спрашивать, какие у нас там дела.

Я практически сбегаю по ступеням в бухту, и на моём пути туда-сюда снуют ваанти с корзинами цветов и прочими атрибутами. Внизу, у кромки воды, я нахожу того, с кем так и не успела и словом обмолвиться за всей этой мишурой – Диего сидит у самой линии прибоя, опустив ноги в тёплые волны.

– Эй, ну ты как? – садясь рядом, спрашиваю я.

– Немного волнуюсь. А ты, малышка?

– Точно так же.

– Забавно, да? – усмехается Диего, когда я пристраиваю голову на его плече. – И чего волноваться, в самом деле?

– Не знаю. Ты мне скажи.

– Наверное, так все себя чувствуют перед свадьбой, – Диего обвивает моё плечо рукой. – Я люблю Вэйрина, и мне вот прямо не терпится… Но всё равно я нервничаю.

– Я люблю Джейка, – в тон ему произношу я. – И мне не терпится. Но… Я боюсь.

– Боишься? – Диего поворачивает ко мне голову и хмурится. – Боишься, Марикета?

– Боюсь, – повторяю я.

Он не спрашивает, что меня пугает, и хорошо – при всём желании я бы не смогла ответить. Мы молчим ещё с четверть часа, пока за мной не спускается Грейс. Она, извинившись, зовёт меня обратно наверх – по её словам, Мишель рвёт и мечет, и я срочно ей нужна.

В итоге, конечно, оказывается, что Мишель попросту взяла на себя управление сборами невесты и со свойственным ей перфекционизмом командует всеми остальными. Под её руководством я принимаю ванную (у ваанти оказываются просто потрясающие глубокие чаны для воды, а Грейс шумно восхищается своеобразным устройством подачи и спуска воды, в котором я даже не пытаюсь разобраться). Куинн откуда-то приносит букет цветов – тех самых, необыкновенных, которые очаровали её ещё на наш второй день на острове. Цветы слабо сияют, и их нежные лепестки по виду напоминают ткань моего платья. Мишель достаёт свой «дорожный» набор косметики, и я в очередной раз поражаюсь – нет, правда, всё это время она тягала с собой только две вещи: аптечку и косметичку. Самое, блин, необходимое.

Пока Мишель старательно наносит что-то там на каждый дюйм моего лица, пока Грейс, Эстелла и Куинн отвлекают меня какими-то разговорами, а Зара куда-то исчезает, проходит весь день.

– До заката меньше часа, – когда Зара возвращается в комнату, у неё какой-то чересчур довольный вид для человека, который, по её же словам, «решал важные дела».

– Отлично, – выдыхает Мишель, заканчивая плести мне тонкую косичку сбоку и каким-то образом закрепляя её на затылке. – Чёрт, Марикета, у нас нет большого зеркала, но ты должна знать, что я превзошла себя!

Я придирчиво изучаю своё отражение в крошечной пудренице. Несмотря на отсутствие фена и средств для укладки, Мишель с помощью Куинн превратила мою непослушную гриву в аккуратную незамысловатую причёску – косички по бокам, уложенные назад, не дают волосам падать на лицо. Мои глаза густо, но не слишком вульгарно подведены, и кажутся просто огромными. На губах блестит глянцевая помада. Я совершенно точно уверена, что Мишель сделала что-то ещё, но она сделала это столь искусно, что следов косметики нигде нет.