Дурная примета (СИ) - Пахомов Николай Анатольевич - Страница 50

Вот такой был начальник городского следственного отдела Озеров Юрий Владимирович. Впрочем, не только профессионал высшей марки, но и требовательный руководитель. Причем, требовательный не только к подчиненным следователям, но и к себе. И заместителя он подобрал под стать: Крюкова Александра Николаевича, следователя от бога. Немного насмешливого, но тактичного и знающего личный состав и каждого следователя в отдельности.

Следователи, особенно молодые, чуть побаивались суровости и строгости руководителей городского следственного аппарата за их, казалось бы, излишнюю придирчивость, но зато в вопросах разрешения процессуальных или следственных коллизий всегда чувствовали себя защищенными. Если Крюков или Озеров сказали, что необходимо сделать так, а не иначе, то, значит, так оно и должно было быть. И не нужно было бежать за консультациями в УВД области или в прокуратуру.

— Ну, что? Вижу, поработал должным образом. И план составил, и версии правильно выдвинуты… и обоснованы, и отрабатываются… Хотя, если постараться, то можно бы и побольше сделать, — закрыл Озеров дело и поднял взгляд серых пронзительных глаз на следователя. — Судя по наработанным материалам, это дело подлежит передаче в прокуратуру. Здесь стопроцентное покушение на убийство. Что, прокурор не желает портить статистику? — спросил, утверждая.

— Говорит, что надо сначала обвиняемых установить, закрепиться, умысел на убийство доказать, а потом и передавать им дело по подследственности, — ответил Паромов на прямой вопрос.

— Понятно, — чуть заметная усмешка тронула губы начальника следственного отдела. — С готовым проще работать. — Но вот улыбка сбежала с лица, и серые, стального цвета глаза, стали вновь серьезны. — Там я, как видишь, — хлопнул он ладонью по делу, — закладки вложил: время окончания следственного действия не отмечено. Не халтурь, устрани и впредь не допускай подобной халтуры. Знаешь, почему дела из суда на доследование возвращаются? — задал он вопрос. И тут же ответил на него сам: — Не потому, что доказательств мало, а потому, что халтурим. Там подотрем, в другом месте что-то не допишем, где-то время проставить забудем — вот и ползет дело в очередной раз на «дос».

— Виноват! — смутился Паромов, но тут же спросил: — Могу я сказать секретарю, что вы разрешили воспользоваться отделовским копировальным аппаратом?

— Скажи. Но после того, как снимешь копии, не уходи… Еще один разговор предстоит.

— Разрешите узнать, какой разговор? — поинтересовался Паромов.

— Узнаешь. Всему свое время, а пока иди, занимайся делом…

Не успел Паромов отксерокопировать необходимые документы, как в кабинет Озерова проследовал заместитель СУ при УВД Курской области подполковник юстиции Киршенман Валентин Робертович. А вскоре на столе секретаря Татьяны Ивановны зазвонил телефон.

— Хорошо, — кому-то ответила Татьяна Ивановна и положила трубку.

— Товарищ Паромов! — окликнула она следователя, возившегося с копировальным аппаратом, из-за своего барьерчика, не вставая.

— Да, — отозвался тот.

— Юрий Владимирович просил вас, как окончите копировать, к нему зайти, — не отрываясь от своих бумаг, бархатистым голосом пропела она.

— Хорошо. Последний листик остался. Сейчас одолею его и зайду, — сказал Паромов, возясь с делом возле копировального аппарата.

Кабинет Озерова представлял собой квадратное помещение размером пять на пять метров, с черным массивным столом, занимающим большую часть помещения, самодельной «стенкой», пристроенной к стене с входной дверь. В «стенке» стояла видеодвойка средних размеров фирмы «Панасоник», несколько десятков книг по юриспруденции, кодексы простые и комментированные. У противоположной от входной двери стены размещалось массивное кресло с вращающейся платформой, черное и кожаное. Справа по отношению к креслу находилось окно средних размеров. Свет из окна падал на стол справа, в разрез методических рекомендаций. Но иначе было нельзя. Не мог же сидеть начальник городского следствия спиной к входящим.

Войдя в кабинет, Паромов официально приветствовал первого заместителя начальника следственного управления и также официально представился.

Озеров, сидевший на своем рабочем месте, и Киршенман, пристроившийся возле окна на одном из стульев, друг за другом предложили Паромову присаживаться.

В глаза следователя, как только он вошел в кабинет, сразу же бросилась тактичность в поведении нового первого заместителя начальника СУ: не занял кресло Озерова, как поступают некоторые начальники, чтобы сразу показать подчиненным «место» или кто тут главный, а удовлетворился обыкновенным стулом.

Впрочем, и на стуле Киршенман смотрелся солидно и уверенно. Спокойный взгляд темно-коричневых глаз цепко пробежал по следователю, словно сканируя его, и остановился на Озерове.

— Есть разговор, — начал Озеров, дождавшись, когда присел на стул. — Серьезный. Валентин Робертович не просто так присутствует при нашей беседе…

Паромов молчал.

— Я рекомендовал вашу кандидатуру на более ответственный участок работы. Как вы на это смотрите? — без лишней околесицы подошел Озеров к сути дела.

— Товарищ подполковник, если честно, то перспектива заманчива… но я бы хотел остаться на своем месте, — ответил Паромов, догадавшийся, что сейчас речь пойдет о должности начальника следственного отделения.

Освобождалась такая в третьем отделе милиции в связи с переводом Михайловой Галины в областной следственный аппарат. Паромов об этом слышал и не только слышал, но некоторые коллеги ему уже намекали, что на освобождающуюся вакансию будут «сватать» его. Но он слухам особо не верил и до последнего момента считал пустой болтовней досужих сослуживцев.

— Знаете, знакомый коллектив… — мотивировал он свое решение, — знакомый отдел и дом рядом: через улицу перешел — и дома…

— Чего же так категорично? — улыбнулся ободряюще, приглашая к откровенному разговору, Киршенман. — Не успели и пяти слов сказать, а вы уже — нет! Как-то даже не серьезно. А Юрий Владимирович вас рекомендовал как серьезного и дисциплинированного сотрудника. И, вообще, я хотел с вами поближе познакомиться. В любом случае работать придется вместе, — тактично окончил он. — Ведь верно?

Последняя фраза заместителя начальника СУ прозвучала как вопрос, требующий ответа.

— Товарищ подполковник, — обращаясь непосредственно к Киршенману, начал Паромов, — я к работе своей всегда старался относиться серьезно. И к служебной дисциплине тоже. Но я доволен своей работой, — чуть пафосно продолжил он, — и другой не хочется. К тому же, должен вам сообщить, у меня нет юридического образования… только педагогическое…

— Даже так… — после небольшой паузы произнес Киршенман и посмотрел вопросительно на Озерова: что, мол, вы на это скажете?

Паромову показалось, что Киршенман потерял к нему интерес. Он даже обрадовался про себя: «Кажется, отстанут». Уходить в другой, чужой отдел, расположенный у черта на куличках, добровольно сажать к себе на шею пяток подчиненных, чтобы потом с ними нервы рвать, не хотелось.

— Ничего, — немедленно вмешался Озеров, — пошлем заочно учиться, и юридическое образование появится. Не зря же у нас филиал Орловского юридического института уже пару лет функционирует.

На улице Народной, на бывшем участке обслуживания старшего участкового Паромова, в зданиях Курского автокомбината с сентября 1996 года, благодаря стараниям Главы администрации Курской области Шутеева и тогдашнего начальника УВД Курской области генерал-майора Пронина был создан и благополучно функционировал Курский филиал Орловского юридического института МВД РФ.

— Думаю, что мне уже поздно учиться, товарищ подполковник, — отреагировал Паромов, — да и не охота. Лучше за себя отвечать, чем за других. Я считаю, что лучше быть ответственным исполнителем, чем неудачным руководителем.

Он еще надеялся, что Киршенман «зарубит» его кандидатуру.

Подполковник Киршенман Валентин Робертович совсем недавно был назначен на данную должность. Перевелся издалека и местные кадры только начинал изучать. И как любому начальнику более высокого управленческого звена, ему хотелось, чтобы среднее начальствующее звено было прочным, профессиональным и надежным — тогда можно было бы на кого-то опираться для пользы дела. И прерогатива выбора подчиненных оставалась — тут и ежу понятно — за ним, чем и хотел воспользоваться старший следователь седьмого отдела милиции.