Оттенки Тьмы (СИ) - "Mb Vivian" - Страница 29

Рейме поднялся с кровати и подошёл к окну. Да, длившаяся уже с десяток дней непогода решила дать людям короткую передышку, и небо на востоке сегодня было чистым, постепенно меняло цвет с темно-синего на нежно-голубой и расцвечивалось розово-оранжевым заревом приближающегося восхода.

Первый луч солнца откинул плотное покрывало ночи куда-то за стены города, к западному краю неба. Остроконечные крыши залило тёплое оранжевое сияние, засверкали позолоченные шпили, витражные окна башни неподалёку разбросали по плитам террасы радужные пятна.

Сердце вдруг зашлось щемящей сладкой болью, сжалось от тоски по чему-то безвозвратно утраченному, но всё же греющему душу — тем, что оно всё же когда-то было…

Узнавание?..

Рейме смотрел на залитые жизнерадостными лучами утреннего солнца остроконечные крыши Дранглика и видел совсем другой город. Город в расцвете своего могущества и великолепия. Город, который он, Рейме, однажды навсегда покинул… Когда ещё был кем-то другим.

И те, кто там остался…

Рейме тряхнул головой, прогоняя наваждение. Пора отправляться к архимагу. Теперь капитану есть что ещё добавить к рассказу о вчерашних находках.

Сожжённый дневник Алдии

Гиганты. Вот что не дает мне покоя. Гиганты — не люди. Они не обладают Темной Душой. Они не обладают ни одной из Великих Душ. И все же они хранят их тайну. Уже много веков… Много циклов?

Гиганты смертны, они познали Время. Но не просто познали, но и как-то подчинили его себе. Сердце Пепельного Тумана — символ власти над временем. Возможность проникать в воспоминания давно умерших сородичей и… Вновь возвращать их к жизни? Менять ход событий в настоящем и будущем?

Гиганты очень интересуют меня. Я был бы рад заполучить парочку их душ для изучения. Память. Возможность соединить прошлое и настоящее, уничтожить само Время, не прекращая жизни, не превращая жизнь в существование.

***

Со дня возвращения Вендрика прошло полгода. В Дранглике царило спокойствие, подданные, казалось, так до сих пор и продолжали праздновать победу — хотя торжества давно завершились, даже сейчас настроение в королевстве оставалось приподнятым.

Вендрик чувствовал себя хорошо, «приступов» Проклятия не случалось за это время ни разу. Алдия наконец-то выспался и стал походить на нежить всё же чуть меньше, чем его немёртвый брат.

Исследования Алдии после возвращения Вендрика были перенесены из лабораторий в подвале замка куда-то ещё глубже, в запутанные катакомбы под его основанием, гораздо более древние, чем сам Дранглик. По слухам, там скрывались выродившиеся потомки древних народов, когда-то населявших эти земли — разнообразные причудливые и жуткие создания, преданные тьме и защищающие свои владения с одержимостью безумцев. А если рискнуть спуститься мимо этих подземных поселений ещё ниже, туда, где тьма настолько глубока и враждебна, что жадно поглощает и свет факелов, и души непрошеных гостей, то, по слухам, там можно найти артефакты, занесённые вихрями времени из бесчисленных предыдущих циклов Эры Огня.

А возможно, там скрывается и нечто пострашнее обезумевших обитателей и могущественных тёмных заклинаний…

Рейме так толком и не понял, что за ценнейший артефакт Вендрик отнял у Повелителя Гигантов. Перевозка этого предмета производилась в обстановке строжайшей секретности, за разглашение информации король приказал казнить на месте любого, независимо от статуса и звания. Вельстадт, конечно, знал больше: именно он помогал королю доставить громоздкий и тяжёлый трофей на борт корабля. Но обязательство не разглашать тайну распространялось на лучшего друга и со-командира гарнизона стражи точно так же, как и на любого другого непосвященного. Вельстадт только сказал, что это сокровище, возможно, — единственное спасение для человеческого рода, для Пламени и для Вендрика.

Рейме удовлетворился таким объяснением. И намеренно обошёл вниманием слово «возможно».

Несмотря на ранний час, архимаг уже работал в кабинете, примыкающем к спальне. Рейме постучал в дверь — всё же это был не «служебный» кабинет придворного мага, а скорее его личные покои, — дождался недовольного отрывистого «Кто там ещё?» и просто вошёл. Отвечать было уже не обязательно.

— Вот это да, — удивился Алдия, откладывая перо и поднимая взгляд на вошедшего. — Ты что, от меня бессонницей заразился?

— Вроде того, — Рейме уселся напротив хозяина кабинета на жёсткий неудобный стул и закинул ногу на ногу. — Изыскательским безумием я от тебя заразился. Вчера до ночи просидел в библиотеке. Нашёл много интересного.

— Рассказывай, — Алдия подался вперёд, в глазах его, обведённых тёмными кругами вечной усталости и недосыпа, загорелись огоньки неутолимого любопытства.

Рейме кивнул и пододвинул стул поближе к столу.

Естественно, это не произносилось вслух, но оба они уже давно молча пришли к согласию, что являются заговорщиками. Их заговор против королевы состоял в попытках раскрыть заговор, который, как они полагали, Нашандра плела против короля и королевства. У них не было доказательств — лишь смутные предчувствия; а поскольку они оба могли сказать, что в теперешние ужасные времена прожили так долго лишь благодаря предчувствию, чутью — они не могли отмахнуться от своих подозрений.

Они оба были почти уверены, что Нашандра опасна для Вендрика; оба не могли объяснить, что заставляет их так думать; и оба больше всего на свете боялись двух вещей — оказаться правыми и неправыми.

Потому что в первом случае, не имея ни доказательств, ни возможности предотвратить беду, они вряд ли смогут защитить Вендрика, а во втором — попытавшись предпринять какие-то шаги в защиту короля, они рискуют навсегда лишиться его доверия — и при самом благополучном исходе отправиться в изгнание, а в наихудшем — лишиться жизни (в случае Алдии) или свободы (в случае немёртвого капитана). И оба исхода означали одно: тогда король уж точно останется без защиты.

Нет, Вельстадту они оба доверяли в достаточной степени: второй капитан был вполне способен защитить их повелителя от любой явной угрозы. Но что если основная опасность всё же кроется в таких материях, о которых несгибаемый вояка и хитроумный бывший клирик и представления не имеет?..

Понизив голос до едва слышного шёпота, Рейме рассказал Алдии о своих вчерашних находках. Архимаг слушал, хмурясь и постукивая пальцами по столешнице.

— Связь, связь, связь, — пробормотал он, когда капитан остановился перевести дух. — Связи я не вижу, Рейме. Я её чувствую, но, — он с досадой потёр глаза и откинулся на спинку кресла, — я её не вижу! А с этим ворохом предположений к королю не сунешься. Вот ты бы поверил, если бы кто-то заявился к тебе и начал нести подобный бред о твоей любимой женщине?..

— Не знаю, — Рейме невесело улыбнулся. — У меня никогда не было любимых женщин. Но предполагаю, что ты прав. Смутных подозрений тут точно не хватило бы. А вот рассердился бы я всерьёз, это уж точно. Но я ведь ещё не всё тебе рассказал. Самое интересное произошло потом, ночью. Во сне, — и он сделал многозначительную паузу, остро глянув на архимага.

Алдия застыл. Рейме едва заметно кивнул — он понимал, что для Алдии значит происходящее во сне — и приходящее из снов в явь.

— Вижу, ты уже догадываешься, — Рейме снова понизил голос и начал пересказывать содержание своего кошмара… И вдруг замер, выпрямился и всем телом медленно повернулся к окну.

Сквозь витражное стекло в кабинет настойчиво рвался тревожный звук, тягучими волнами заполнял комнату, как густая жертвенная кровь наполняет чашу на алтаре. Алдия задохнулся и расширившимися от ужаса глазами уставился в лицо капитана — и увидел там отражение того же самого — жуткого понимания.

Колокол. На башне, откуда дозорные день и ночь наблюдают за морем.