Солдатский подвиг. 1918-1968 (Рассказы о Советской армии) - Никитин Николай Николаевич - Страница 62

— Пойдете с сержантом Прохоровым с правой стороны, — приказал капитан. — Станем обыскивать весь лес…

Ели и осины росли в Большом урочище так густо, что даже днем здесь было сумрачно.

Сначала Петр видел идущего слева сержанта, но вскоре отстал. Опять закружилась голова, ноги не слушались. Петр пополз. Полз он осторожно, откладывая в стороны валежник, чтобы не шуметь. А вдруг где-нибудь неподалеку притаились нарушители границы?

В горле пересохло, вновь начался озноб. Петру казалось, что деревья качаются, а они стояли не шелохнувшись. Неприятный звон раздавался в ушах. Силы совсем уже оставляли Крепыша, но он понимал, что нужно обязательно задержать врагов. И он полз и полз.

Двое неизвестных мужчин, те самые, которых заметили на опушке мальчишки, подумали уже было, что им удалось обмануть пограничников, и обрадовались. Теперь осталось только подальше уйти от границы, и все будет хорошо.

И вдруг сзади послышался какой-то подозрительный звук. Неужели кто-то крадется по их следам? Бежать дальше было нельзя: под ногами хлюпала вода, трещали ветки, и нарушители границы притаились под старой разлапистой елью, приготовили пистолеты.

— Не сопите, — зло шепнул один из них другому и пригнул ему голову.

Тот от неожиданности хлебнул из лужи жидкой грязи и зачихал. Все под ним засопело, захлюпало. Широко раскрыв рот, он снова чихнул и встретился взглядом с глазами человека в зеленой фуражке, с автоматом в руках.

«Советский пограничник!..»

Они вскочили оба разом — и нарушитель границы и Крепыш.

— Руки вверх! — крикнул Крепыш, наставляя на неизвестного автомат.

Неизвестный подчинился, но рядом с ним из-под ели приподнялся еще один нарушитель.

Целиться было некогда! Петр вскинул автомат и выстрелил. В ответ сверкнуло пламя и раздался резкий хлопок пистолета…

Крепыша нашли минут через пятнадцать. Он сидел, прислонившись к стволу осины, и прерывисто дышал.

— Что с тобой? — спросил, подбежав, Семен Прохоров.

Крепыш не ответил. Он очнулся лишь на заставе. Возле него сидела Екатерина Захаровна. Рядом стоял капитан Самохин. Уже наступили ранние осенние сумерки, и в казарме горела лампа.

И тут Петр все вспомнил, и его охватила тревога.

— Задержали? — спросил он и попытался встать.

— Лежите, лежите, Крепыш! — удержала его Екатерина Захаровна.

— Задержали! — улыбнулся капитан. — Обоих нарушителей задержали. Твой выстрел помог.

— Это хорошо… — успокоившись, прошептал Петр.

Увидев у кровати и Вовку, он обрадовался. А Вовка тер кулаками распухшие от слез глаза.

— Дядя Петя, я тоже видел шпионов, — сказал Вовка. — Они в сарае сидят. Их дядя Прохоров караулит.

— Вовик, пойдем спать! — Екатерина Захаровна обняла сына и увела его из казармы.

Когда она вернулась, Петр попросил ее достать из-под подушки письмо.

— Екатерина Захаровна, здесь адрес мамы. Напишите ей: я обязательно приеду, только немного задержусь…

На дворе заурчал автомобиль, заскрипели тормоза.

— Ну, где ваш больной? — входя в казарму, спросил врач.

— Ранен он. Пока вы ехали, его ранили, — объяснил капитан.

Врач склонился над Петром, осторожно снял временную повязку, осмотрел рану и сказал Екатерине Захаровне:

— Его сейчас никуда везти нельзя — рана очень тяжелая. Приготовьте, пожалуйста, кипяток, таз, чистое полотенце, бинты… Необходимо немедленно сделать операцию…

Вовка вышел во двор, где сержант Прохоров, собираясь на охрану границы, чистил автомат.

— Дядя Семен, — спросил Вовка, — а поправится дядя Петя?

— Обязательно поправится! — улыбнулся сержант. — Он ведь у нас Крепыш.

— А зачем он пошел больной ловить шпионов? — снова спросил Вовка. — Больной мог бы и не идти.

— А если бы ты был большим, разве бы ты на месте Крепыша не пошел?

— Пошел бы, — сказал Вовка.

Валентин Гольцев

ОГНЕВОЙ ЗАСЛОН

В кабинете главкома войск противовоздушной обороны страны стоит на шарнирах двухметровый глобус. Поворачивая его, маршал говорит:

— Представление о земном шаре у людей со школьной скамьи связано с чем-то необозримым и необъятным. И это действительно так. Однако новая боевая техника внесла свои существенные поправки к фактору пространства. Ныне понятия «фронт» и «тыл» утратили свое прежнее значение. Даже города и промышленные предприятия, расположенные очень далеко от границы, в условиях современной войны могут быть подвергнуты нападению с воздуха. Это обязывает нас строить противовоздушную оборону на всю глубину.

Маршал подходит к большой карте Советского Союза, висящей на стене:

— Видите, как обширна наша страна, как велики ее воздушные пространства. И мы должны держать их на прочном замке от возможных агрессоров. Солдаты и офицеры наших войск всегда на позициях, всегда готовы к встрече с врагом. Когда американский воздушный шпион Пауэрс пытался проникнуть на большой высоте к оборонным объектам, он был сбит нашими ракетчиками первой же ракетой. Бесславна участь экипажа и другого американского воздушного лазутчика — самолета «РБ-47», который вознамерился проверить крепость наших северных воздушных границ. После отказа следовать за нашим истребителем он был сбит летчиком противовоздушной обороны капитаном Василием Поляковым. Ежесекундная боевая готовность — решающее условие советской противовоздушной обороны. Ее главной ударной силой являются ракеты системы типа «Земля — воздух», то есть установки, находящиеся на земле, с которых производится запуск ракет по воздушным целям, и системы типа «Воздух — воздух», то есть ракеты, запускаемые с самолета-носителя. Основу нашей противовоздушной обороны, — продолжает маршал, — составляют зенитные управляемые комплексы. Это безотказно действующее оружие.

Теперь школьнику ясно, что если мы сбили первой же ракетой американский шпионский самолет «У-2», то собьем и другие, если они посмеют появиться в нашем небе. Однако как ни совершенна, как ни безотказна техника, доведенная до высшей степени автоматизации и самоуправления, — говорит в заключение нашей беседы маршал, — по-прежнему решающее слово в бою остается за человеком — солдатом, офицером и генералом. От их воли, выучки и умения принять молниеносно правильное решение зависит использование всех возможностей грозного оружия.

На рассвете 1 мая 1960 года, когда советские люди готовились выйти на праздничную демонстрацию, к южным границам нашей родины крался воздушный шпион. Это был американский реактивный самолет «Локхид У-2», предназначенный для ведения дальней разведки.

Американская разведка возлагала на «У-2» большие надежды. С помощью таких самолетов она надеялась тайно сфотографировать оборонные объекты нашей родины — военные заводы, войсковые аэродромы, ракетные базы.

Первыми обнаружили воздушного шпиона советские радиолокаторщики — зоркие глаза и чуткие уши нашей противовоздушной обороны. Еще тогда, когда он был далеко от государственной границы Советского Союза, они засекли неизвестный, чужой самолет. И, как только он появился над нашей землей, станции обнаружения передали на командный пункт: «В воздухе нарушитель».

«Вести наблюдение», — последовал приказ.

Чужой, неизвестный самолет оказался в цепких, невидимых клещах советских радаров. Они точно определили тип, скорость, высоту и курс самолета и «повели» его, передавая друг другу от одной зоны противовоздушной обороны к другой.

Зона — это воздушное пространство в несколько сот километров по радиусу. В совокупности радиостанции наблюдения, выражаясь военным языком, создают «единое радиолокационное поле». Оно, как невидимая, но необычно прочная сеть, прикрывает огромное пространство нашей родины. Недаром воины противовоздушной обороны говорят: «Наши индикаторы увидят металлическую блоху, пусть она появится даже в стратосфере».