Днк, или Верни моего ребёнка! (СИ) - Михаль Татьяна - Страница 34

Так хочу, чтобы жизнь моего сына сложилась без тревог и без препятствий.

Не устану за него молиться, чтобы судьба моего сына не обидела счастьем.

Не важно, сколько пройдёт лет: пусть всегда светятся счастьем глазки моего ребёнка.

— Теперь я действительно вижу, что у тебя всё хорошо, дочка, — вернул меня из мыслей голос мамы.

Посмотрела на неё и улыбнулась шире.

— Я же тебе говорила об этом.

— Знаешь, после того, что ты пережила, сложно сохранить в себе силы продолжать радоваться и жить, не оборачиваясь назад, — проговорила она.

— Но ты ведь живёшь, мам, — сказала ей тихо.

Брат посмотрел на меня исподлобья и вздохнул. Отвернулся к окну, всматриваясь в пролетающий за окном машины пейзаж вечернего города.

— Твоё сердце тоже столько вынесло и выстрадало, мама, что кто-то другой давно бы сломался, но не ты. У нас в семье, твёрдость духа и упрямство заложено в крови, поэтому, не удивляйся, что я добилась своего.

Она грустно улыбнулась и ничего не сказала.

Брат долго буравил меня взглядом, не выдержал, и спросил:

— Света, а ты любишь… его?

Посмотрела в глаза Пашки и ответила на полном серьёзе и честно, как оно есть:

— Я его уважаю, Паша и очень дорожу нашими отношениями.

Пашка кивнул и покосился на водителя.

Махнула головой, что мол, ничего, он не расскажет о нашей болтовне.

— А он тебя любит, — проговорил Паша, понизив голос. — Я видел, как он на тебя смотрит, пока ты не видишь.

— Я тоже заметила этот взгляд, — добавила мама.

Нахмурилась.

— Как он на меня смотрит?

— Как будто съесть тебя собирается, — хохотнул мой брат.

Но мама цыкнула на него и сказала:

— Дмитрий смотрит на тебя точно так же, как ваш отец смотрел на меня. С любовью смотрит он на тебя, Света. Любит. Но я думаю, что он пока сам этого не осознал.

Я задумалась и внешне никак не показала своих чувств, которые внутри меня буквально запорхали!

Неужели и правда, Дима меня полюбил?!

А я не замечала его взглядов.

Но зато его отношение к себе отметила давно.

Он заботился обо мне. Заботился так, как это делают люди, которые действительно переживают за человека, беспокоятся о нём. Это выражалось не в подарках, которые, безусловно, были. Не в нежных словах, которыми Дима не особо меня баловал.

Его отношение выражалось в таких мелочах, как просьба одеться потеплее. Или же сам подходил и накидывал мне на плечи плед.

И таких моментов было много, очень много. Но осознала их я только сейчас. Когда мама с братом, можно сказать, раскрыли мне глаза.

Как только вернусь домой, сразу же позвоню Диме и скажу, что…

И что я скажу?..

Лучше дождаться его из командировки и устроить мужу романтический ужин. Говорить ничего не нужно будет. Он сам всё поймёт. Без слов.

Жаль, что ему пришлось срочно уехать, а то бы сегодня устроила ему праздник души и тела.

С такими мыслями и улыбкой на губах мы прибыли в аэропорт.

Сегодня я провожаю маму с братом на самолёт, который унесёт их в Германию.

Дима позаботился о том, чтобы мой брат снова встал на ноги.

За этот его поступок я буду до конца жизни ему благодарна.

Два месяца назад мама и брат уже были в той клинике, проходили детальное обследование и вот теперь, пришло время для операции.

Пашка не показывал своих эмоций. Он, как и большинство мужчин был скуп на них. Но я знала, что внутри души мой братик счастлив!

И моя мама, и сам Павел, долго благодарили Диму, но тот, видимо, не привык к искренним проявлениям чувств и эмоций и довольно сухо и даже как-то обескураженно принял слова благодарности.

Ничего, у меня и моей семьи ещё много нерастраченной любви и нежности.

В аэропорту нас ждал представитель клиники.

Я сдала ему с рук на руки маму с братом. Обняла их крепко, пожелала хорошего полёта и мягкой посадки и напоследок, наказала:

— Как только долетите, сразу позвоните мне.

— Не переживай, Свет. Я позвоню тебе сразу, — пообещала мама.

Она взялась за коляску, в которой сидел мой брат и сказала:

— А ты не стой тут и возвращайся домой, к сыну.

— А ты, Пашка, возвращайся домой на своих двоих… — проговорила я, точнее попыталась проговорить с шуткой в голосе, но прозвучали мои слова слишком взволнованно и обеспокоено.

— Не волнуйся, сестра. Назад я приеду уже не в коляске, — сказал Пашка. — Иди уже, а то сейчас разрыдаешься.

Кивнула, и снова обняв брата и маму, повторно пожелала им хорошего полёта и направилась на выход.

Села в машину и пока водитель разворачивался и выезжал с парковки, позвонила мужу.

— Проводила? — спросил он, как только принял звонок.

— Ага, — сказала немного грустно и вытерла набежавшие слёзы. — Что-то боязно мне…

— Не волнуйся. Эти врачи знают своё дело. Не одного безнадёжного поставили на ноги, — сказал Дима. — Доедешь домой, позвони мне, хорошо?

— Обязательно, — пообещала я. — И Филиппа за тебя поцелую.

Он отключился и я, вздохнув, убрала телефон в сумку и посмотрела в окно.

Нахмурилась и с недоумением сказала:

— Виталий! Вы что, дорогу забыли? Вы едете в противоположном направлении!

Мой водитель не ответил и продолжил ехать не в ту сторону.

— Эй! Я с тобой говорю! — начала я злиться.

Тронула за плечо своего водителя. Он резко затормозил, что от неожиданности чуть не впечаталась телом в сиденье.

— Да что с тобой? — не поняла я поведения своего водителя.

— Телефон, — раздался голос… не моего водителя.

Мужчина повернулся ко мне и чуть не закричала.

Это был не мой водитель! Не Виталий, что привёз меня и мою семью в аэропорт!

Он был похож на него, очень сильно похож и одет также, но передо мной находился чужой совершенно человек!

Дёрнула ручку двери, но естественно, дверь была заблокирована.

— Кто ты такой?! — крикнула я. — Ты хоть понимаешь, кто мой муж?

— Северский Дмитрий Мстиславович, твой муж, — безэмоционально сказал мужчина и добавил: — Телефон. Дай мне свой телефон.

Вжалась в спинку сиденья и полезла в сумку. Очень медленно.

Сделала вид, будто шарю в сумке в поисках телефона, когда как сама подрагивающими пальцами, разблокировала телефон и попыталась позвонить Диме.

Но вдруг, блокировка двери щёлкнула и пока я соображала, рядом со мной сел ещё один мужчина. Двери тут же снова стали заблокированы.

Мужчина напугал меня до смерти, что я даже не заметила, как заскулила от страха.

Он вырвал у меня из рук сумку и бросил её вперёд.

— Значит так, слушай сюда, — сказал мне страшный мужчина со шрамом через всё лицо. — Сидишь, не вякаешь и делаешь, как мы скажем. Усекла?

— Кк… кто… вввы? — заикаясь, просипела я.

— И не задаёшь вопросов, — усмехнулся шрамированный. — Трогай, Толя. Нас уже ждут.

- Вы…ввы совершаете… преступление… - заговорила я, найдя в себе крохи бесстрашия. – Если отпустите меня, тттт... то клянусь, я никому ннне…не расскажу…

Мужчины лишь рассмеялись.

* * *

Светлана

— Алло. Говори Света, — послышалось из сумки.

Это был голос Димы!

Мужчины чертыхнулись, а я закричала во всю силу лёгких:

— Дима-а-а-а!!!

— Сука! — выругался тот, что сидел рядом со мной, шрамированный.

Другой резко дал по тормозам и начал трясти мою сумку.

— Света-а-а!!! — закричал Дима

— Меня похитили-и-и!!! — выпалила я. — Один похож на Виталия, у другого шрам на!..

Договорить не успела.

Всё произошло так быстро, будто пролетел один миг.

Удар. Резкая вспышка боли. Мой крик. И темнота.

Глава 24

* * *

Светлана

Больно. Голова раскалывается, и было просто невыносимо.

Стон слетает с моих губ и слёзы текут по щекам. Солёная влага пропитывает повязку на моих глазах.

А ещё у меня свело руки и ноги от неудобного положения.

Я замёрзла.

Мне страшно. Безумно страшно.

Открылась и хлопнула дверца машины.