Мара из Троеречья (СИ) - Gradiva Gala - Страница 119

— Ты путаешь — уж я-то так никогда не считала, — фыркнула она. — Потому что он ловко вывернулся. И теперь никого не переубедить, что знахари не желают зла. Были бы у меня травы… — мечтательно протянула девочка и осеклась: — Но покупать их здесь, наверное, дорого очень.

Роланд задумчиво промычал что-то в ответ. Марушка переспросила, но тот отмахнулся. Поплутав в проулках, поторговавшись с местными, поджидавшими их едва ли не на каждом углу, он нашел недорогой ночлег. «Хибара», — со вздохом оценила низкий сарай с покатой крышей Марушка. Впрочем, она и не рассчитывала на хоромы — все верно, не ее же деньги Роланд тратил. Не успела она рассовать по углам свои пожитки, как воин потребовал бросить все и последовать за ним. Хеста оставили на попечении хозяина дома.

Роланд шагал уверенно, разглядывая неприметные вывески — они прошли харчевню, постоялый двор для знати, дом пророчицы, у которого выстроилась под палящим солнцем длинная очередь. Марушка едва поспевала за воином. Вскоре, низкие домишки расступились, и Роланд вывел ее к берегу. Желтый песок облизывали волны, оставляя пену и водоросли, а вдалеке виднелся остров, окруженный высокой стеной. Марушка изо всех сил сдерживалась, чтоб не смотреть на него и не думать о будущем — успеется.

Внимание ее привлекли мужики, собравшиеся на берегу. Те говорили громко, ругались грязно и нетерпеливо перетаптывались на месте.

— Можно поглядеть? — Марушка остановилась и дернула спутника за рукав.

Роланд позволил. Девочка нырнула в сборище, протиснулась в самую гущу — на песке лежала деревянная коробочка. Сверху в ней зияли аккуратные дырочки в несколько рядов. Сбоку, будто кто граблями поработал, растянулись на песке тоненькие прямые борозды. В сажень длиною.

— Ставить будешь или ротозеить пришла? — беззлобно толкнули ее в плечо.

Марушка подняла голову. По рядам деловито сновал мужичок с кожаным мешочком — каждый сбрасывал в него монеты, а мужичок делал скупые пометки углем на клочке бересты.

— Насмотрелась? — Роланд опустил ей руку на плечо. — Дальше идем?

— Что это? — недоуменно тряхнула головой девочка. — Что они делают такое? Что нужно ставить?

— Сейчас увидишь, — пообещал воин.

Мужичок окинул взглядом собравшихся и зычно напомнил, что ставки принимаются последние мгновения, а кто не успеет — сам виноват: деньги на кону большие, кому удача улыбнется, тот вмиг озолотится. Марушка почувствовала, как толпа подалась вперед, плотно обступая борозды. Если бы Роланд не встал позади — ей бы туго пришлось, как пить дать, затоптали бы.

Мужичок спрятал бересту и мешочек и, кряхтя, опустился возле коробочки. Ловким движением потянул дощечку — в тонкой стенке открылся ряд круглых дырочек, по количеству борозд на песке. Толпа затаила дыхание. Некоторое время ничего не происходило, но даже Марушка прониклась моментом и с замиранием сердца разглядывала коробочку. Затем послышалось тихое шуршание. Из дальней дыры показались сначала длинные усы, затем — треугольная голова. Черный жук выскочил из убежища и заработал ножками, перебирая песок. Часть толпы возликовала. За первопроходцем показали усы и другие. Мужики подбадривали их выкриками. Первый застрял на середине борозды, щупая усиками влажный песок и жадно работая жвалами. Остальные вскоре догнали его и обошли.

— Это же тараканье, — Марушка наморщила лоб. — Пойдем отсюда…

Она подождала мгновение, но ничего не произошло. «Наверное, толпа придавила», — рассудила девочка и повернулась. К ее удивлению, Роланд с нескрываемым интересом следил за жуками. «Прямо на живого человека стал похож, — хмыкнула Марушка. — Как бы он не старался, а даже тараканы ему приятней меня, похоже».

Четверо из них остановились посреди дорожек, копошась во влажном песке, будто нашли что-то исключительно вкусное. Тот, что первым выполз — продолжил путь, но у самого конца борозды остановился, закрутился на месте и перевернулся на спину, беспомощно задергав лапками. К нему, охая и расталкивая зевак, метнулся хозяин, упал на колени и попытался сгрести мертвого жука в ладони. Но его оттащили и дали тумаков: нечего лезть, пока забег не окончен.

Пока мужики ждали, когда, наконец, любой из тараканов наестся и поползет дальше, из коробочки выглянул еще один бегун. Вывалился и медленно двинулся по сухой бороздке. Один усик у него был ощутимо короче другого, надкрылья помялись, будто его хорошенько приложили лаптем, а слева не хватало лапки, поэтому жук то и дело заваливался на бок, присыпая себя песком.

— Ну вот, теперь пошли, — удовлетворенно кивнул Роланд и потащил девочку за собой, расталкивая огорошенную толпу.

— Тебе не интересно, кто победит? — спросила Марушка, оглядываясь: один из мужиков уже рвал волосы на голове, остальные застыли, скорбно опустив плечи и повесив головы.

— Потрепанный и победит, чего там ждать? — усмехнулся Роланд. — Драки, которая традиционно начнется в конце, когда они поймут, что их обманули?

— Отчего же? Просто свезло, — уперлась Марушка.

Разочарованные вздохи позади скоро переросли в крики и брань.

— Там подслащенной полынной водой везде полито было, кроме дорожки хромого!.. — возмущенно пробасил кто-то и огрызнулся: — Откуда знаю? Если б ты столько монет за бегуна отдал, горстями б песок сейчас жрал! На, сам попробуй. Мой должен победить был, а не сдохнуть… Гляди, куда этот хмырь с деньгами побежал? Лови его, братцы…

Мужики загудели и ринулись вдогонку за победителем.

— Местная забава, — пояснил Роланд. — Я, правда, ухищрения поинтереснее полынной воды с медом видал.

— Это нечестно, — обреченно вздохнула Марушка.

— Ничего, — обнадежил ее воин. — Сейчас плута догонят и вернут проигранные деньги. А может, еще и компенсацию за издохших жуков из него вытрясут. Так честно?

Марушка неуверенно кивнула. Ветер доносил жалобные крики и мольбы о помиловании.

— Дурная какая-то забава, — скривилась она и веско добавила: — И вообще, тараканье — фу…

Они шли по берегу, пока не показалась среди шалашей, разбитых прямо на песке, лавка травника с блеклой вывеской. Тесная лачуга, заставленная ящиками и мешками до самой крыши — совсем иная, чем в Кемьгороде. Впрочем, это девочку не смутило.

— Выбирай, — Роланд подтолкнул ее к ящикам, кивнув сухонькой старушке за прилавком.

— Какое снадобье ты хочешь, чтобы я приготовила? — растерялась Марушка. — Что у тебя болит?

Роланд поморщился:

— Ничего. Собиралась лечить людей с площади, вот и бери, что для этого нужно.

— А деньги? У меня нет, — замялась она.

— У меня есть, — Роланд звякнул монетками в кармане. — Только не увлекайся.

Марушка не дослушала, юркнула меж ящиков, затаилась, потроша мешки и перебирая травы, раскладывая их прямо на полу. Старушонка за прилавком неодобрительно поглядывала на нее, но молчала — похоже, с покупателями было негусто. Роланд что-то на пальцах объяснял хозяйке, перекатывая в пальцах пару серебряных монет.

Ближе к площади нашлась бы лавка почище и побогаче — такая, чтоб и метелочки — колосок к колосу, и сухие грибы не покрылись белым пушком, и в мешках ромашки не находилась горькая полынь, но Марушка и так чувствовала себя безмерно счастливой. Целый сноп она притащила к прилавку, прихватив по дороге котелок и ступку.

Роланд вскинул бровь.

— Что? — набычилась девочка, позабыв, что мгновение назад не знала, как выразить ему благодарность. — Мне это всё надо, — заявила она, но скисла под взглядом воина и ощипала сноп почти вполовину. — Вот самое нужное и закончится в самое неудачное время, попомни мои слова, — пробурчала она, глядя, как Роланд выгребает медяки из карманов.

Как только они вернулись на ночлег, Марушка, не проронив ни слова, поспешила разобрать купленные травы, пока не село солнце. Но заканчивать все равно пришлось при свете лучины. Роланд ни о чем не спрашивал. Улегся на приспособленный вместо кровати, набитый соломой мешок и глядел в потолок.

Марушка злилась — среди придирчиво выбранных трав находились почерневшие от сырости, пересушенные, а иногда и вовсе не те, что были нужны. «Видели глазки, что покупали…» — подумала она, но вслух сказала: