Танцовщица и султан (СИ) - Акулова Анастасия Сергеевна - Страница 18

Мне повезло: в тот момент, когда взмыленная я прискакала к их домику, охотник был дома и, сидя прямо на траве, плел рыболовные сети.

— Неужто опять заблудилась? — Поинтересовался он, узнав меня, а затем, разглядев на одежде пятна, бросил работу и быстро подошел ко мне: — Ранена? Напали?

— Нет… то есть да, но не на меня, — сбивчиво объясняла я, и кратко пересказала случившееся (не упоминая пока, кому именно так "повезло").

— Очень нужна ваша помощь, — добавила я, сложив руки в умоляющем жесте. — Его бы довести сюда, или ко мне… и доктора, ой, в смысле, лекаря найти…

С секунду хмуро разглядывая меня, охотник кивнул и, велев подождать, зашел в избу. Вооружившись и крикнув что-то стирающей белье у ручья жене, запряг лошадь и поехал вслед за мной.

Обычно я ужасно ориентируюсь в пространстве, но путь до места, где оставила раненного, запомнила очень отчетливо, поэтому уже через несколько минут мы остановились.

Соскочив на землю, я первым делом снова прощупала пульс, который, к счастью, слабо, но ощущался.

— Важная шишка, — прищурившись, выдал оценку мужчина.

Я с недоумением посмотрела на вполне обычный охотничий костюм, и только теперь заметила на руках раненного несколько колец с крупным камнем, в том числе кольцо с печаткой.

"Еще бы табличку с надписью "султан" нацепил, — раздраженно подумала вымотанная я, — И как его угораздило оказаться здесь без охраны?"

Так как все известные охотнику лекари жили в городе, а к городу ближе был особняк, который я снимала, решили так: я возвращаюсь с раненным к себе, а охотник едет за лекарем.

Вместе мы быстро усадили раненного в седло, причем охотник закрепил его так, что султан держался почти прямо. Я села позади него и, взяв поводья, галопом пустила лошадь обратно к особняку.

Ехать пришлось минут десять, несмотря на скорость.

— О, ты сегодня долго, — заметила Азалия, когда я, проследив, чтобы слуги занесли и уложили раненного, плюхнулась рядом с ней на софу. — Подожди… Кровь? Ты, ты что…

Я устало вздохнула. К счастью, одна из наших кухарок кое-что смыслила в медицине, и когда она перевязала раненного, я немного успокоилась. Оставалось только дождаться лекаря.

Сумасшедший день…

— Со мной все в порядке, — успокоила я подругу, — Я… сегодня нашла раненного в лесу.

— Что? — Та подавилась печеньками, — И как… он здесь? Живой?

— Да, Азур перевязала рану, — кивнула я, — Скоро должен приехать лекарь.

— Ты знаешь его? Этого раненного? Кто он? — Подруга захлопнула книгу и отложила ее, испуганно глядя на меня.

Покосившись на нее, я неуверенно поджала губы.

— Вот лучше бы не знала, — честно ответила я.

Азалия явно собиралась накинуться на меня с вопросами, когда постучавшаяся в дверь горничная объявила о приезде лекаря.

Это был сухощавый старичок лет семидесяти, в простой удобной одежде и с какими-то мешочками в руках.

Пока он осматривал раненного, я быстро рассказала ему о произошедшем. Стоящая рядом Азалия меняла цвет со скоростью светофора, а старик лекарь только хмурился, возясь со склянками (от которых на всю комнату распространился запах трав) и с самим пострадавшим. В какой-то момент, устав неловко мяться с ноги на ногу в полном молчании, мы ушли, попросив лекаря потом рассказать нам о состоянии пациента.

Бледная, как смерть художница убежала, заявив, что ей срочно нужно на воздух, а я осталась в кресле у дверей, попросив горничную принести мне какую-нибудь книгу.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем дверь, скрипнув, отворилась, заставив меня встрепенуться и отложить книгу, чем-то напомнившую "Божественную комедию" Данте.

Лекарь вышел, вытирая руки, и лицо его выражало задумчивость. Заметив меня, он остановился, и, выдержав напряженную паузу, выдал:

— Ваше счастье, госпожа, что жизни повелителя больше ничего не угрожает, иначе, боюсь, вас ждала бы совсем незавидная участь. Никто не стал бы разбираться, правду ли вы говорите, или нет. Впрочем, проблемы вы себе все равно обеспечили.

Теперь настала моя очередь бледнеть.

— Вы… вызнаете? — Растерялась я, и в голову ударила догадка: — Неужто вы один из придворных лекарей?

— Угадали, — кивнул старик. — Пожалуй, я понимаю, почему вы не отвезли повелителя сразу во дворец, вас бы… не так поняли, но вы же понимаете, что…

— Да, конечно, я и сама собиралась… — разрываясь от беспокойства, кивнула я, — Как раз ломала голову, как рассказать об этом кому-нибудь из дворца, тем более, что даже не знаю дороги туда.

Лекарь смотрел на меня то ли с сочувствием, то ли с недоверием, а я все отчетливее понимала, что мой вполне себе благородный порыв может иметь не вполне благоприятные последствия.

Скучающе зевая, я считала капельки, падающие в лужицу с потолка, сидя в совершенно сырой темнице. Рядом пищали и что-то противно грызли мыши или крысы, заставляя меня вздрагивать. В полутьме сверкали глазки-бусинки этих противных тварей, которые иногда подбирались так близко, что мне приходилось их отпинывать.

И так почти два дня.

Как и предсказывал уважаемый лекарь, проблемы настигли меня (и Азалию заодно) практически сразу, в лице личной стражи султана, который еще не пришел в сознание. И все мои попытки что-либо объяснить, пропали втуне: видимо, такое понятие, как логика, им не знакомо, ибо их совсем не смутил тот факт, что это я привезла раненного в арендованный особняк и вызвала лекаря.

За время, которое мне пришлось провести в этом ужасном месте, какие только мысли не приходили в голову, в том числе и о том, что лучше было бы просто проехать мимо. Но такие я с омерзением отметала даже тогда, когда дралась за принесенную мне еду с оравой крыс.

Ночью спать не могла. В какой-то момент меня нашла пустота без чувств и мыслей, я как медведь впала в спячку в ожидании весны. И она пришла, хотя ожидание и казалось долгим, как вечность…

Послышались голоса и тяжелые шаги, мелькнул свет факела, но я не шелохнулась, подумав, что принесли еду. Натужно заскрипел замок, отворилась дверь, впуская слепящий свет…

— Вставайте, госпожа. Повелитель велел привести вас.

Госпожа? За время пребывания здесь, меня называли не иначе, как "эй, ты".

"Очнулся, значит", — подумала я, вставая. Тяжело, голова кружится…

Передо мной стояла какая-то строгого вида полненькая женщина средних лет, в цветастом балахоне и в смешной шапочке на темных волосах, с пронизывающим взглядом острых черных глаз и явно обладающая некоторой властью.

— Можно сначала хотя бы помыться? — Неожиданно нагло заявила я.

Стражники, переглянувшись, расхохотались, пробормотав что-то о женской натуре, но под строгим взглядом той женщины мгновенно замолчали.

— Безусловно. — С достоинством ответила она, — Следуйте за мной.

Сильное головокружение не позволяло мне разглядеть все вокруг, но мы долго шли по каким-то узким коридорам, пока не остановились перед высоченными дверями, у которых тоже стояла стража.

— А… Азалия, она?.. — Тихо поинтересовалась я, отметив, каким сиплым стал голос.

— Госпожу, что была с вами, тоже освободили. — Сухо отозвалась женщина.

Стража открыла створчатые двери, и мы оказались… в гареме. Именно так мой уставший мозг определил огромную, богато украшенную в восточном стиле комнату, наполненную самыми разными девушками, чудесными запахами, смехом…

Съежившись под десятками устремленных на меня взглядов, я хмуро наблюдала, как вокруг нас собирается толпа. Девушки были явно удивлены и задавали тысячи вопросов: кто такая, почему на ней иностранное платье, почему на ней кровь и так далее. От этого гула звенело в ушах и я бы наверняка свалилась в обморок, если бы женщина, с которой я шла, не заставила их замолчать. "Она тут за главную" — поняла я.

Мы шли еще довольно долго, пока не добрались до пышущей жаром комнаты, к которой грязная, как трубочист я летела на крыльях любви.