Худший из миров. Книга 6 (СИ) - Софроний Валерий Иванович - Страница 31

— Я надеюсь, вы за эти несколько дней смогли определиться о своей дальнейшей судьбе.

— Да уж не сомневайся! — ответил мужской одиночный голос из толпы, — ты давай не затягивай. Отдавай наши денежки, и мы уходим, пока топы не нагрянули!

В следующий момент хамоватый орк получил в рожу от сурового однорукого моряка Агастоса. Возможно невежливое общение и перешло бы в массовую драку, но то ли, страх перед этим суровым черноволосым мужиком, либо осознание того, что желающих остаться куда больше сыграло свою успокаивающую роль. Пока селяне разбирались со спины к нашему герою подошел Виктор:

— Здравствуйте, Олег Евгеньевич, а я гляжу у вас тут не скучно.

— О, Витек, вы добрались? Как там у Авроры дела?

— Нормально все, — косо поглядывая на разборки селян ответил Виктор, — Аврора сейчас сдаёт анализы, с ней Денис возится. А я, пока есть свободное время, решил воспользоваться его капсулой.

— Вы у Дэна поселились?

— Ага, — довольно ответил Витек, — он сам настоял, для большей конспирации. Правда капсула у него дрянная, старого образца.

— Ну надо же как мы запели, — иронично улыбнулся Олег, — на сколько я помню, ты недавно в своем интернате довольствовался куда более худшими.

— Все течет, все меняется, — философски ответил Витек, — ладно, чего мы все обо мне. Лучше расскажите, что вы собираетесь делать с теми, кто решил уйти?

— Никто никуда не уйдет, кто будет город строить? — негромко, почти на ухо ответил Олег.

— И что же заставит их остаться?

— Скоро ты сам все увидишь.

Олег не ответил, он молча глядел на разборки односельчан, ожидая хоть какой-нибудь развязки. В конечном итоге общество разбилось на два с половиной лагеря. По правую руку «ужасного» стояли те, кто решил остаться и таковых было большинство, примерно две трети. Треть, что стояла по левую руку решительно собиралась покинуть земли бывшего королевства Оран. А по центру стояли элитарии, которые покидать эти земли сами не стремились, но крестьян собиравшихся покинуть земли всячески поддерживали и хвалили. В какой-то момент разборки между своими утихли, и желающие покинуть обратили свое внимание на Командора. Орк с разбитой мордой вновь принялся орать, чтоб ему отдали его деньги, и он пойдет. Командор с великим облегчением разглядел в толпе остающихся всех тех, кто ему был дорог, почти вся прислуга бригантины, за исключением нескольких девчонок стояли в нужной толпе. Все разногласия были озвучены и больше нельзя было тянуть, Командор включился в борьбу за умы. Единственное, что сейчас могло заглушить голос здравого смысла — были деньги. Как правило, любая разумная особь ради богатства готова идти на безрассудные поступки и степень разумности гасится тем сильней, чем больше количество нулей в итоговой сумме. Проще говоря, Олег решил сыграть на одном из старейших пороков в истории человечества. Жадность, должна была сослужить «великому и ужасному» хорошую службу, и Командор начал свою игру:

— И так! — провозгласил Олег, — я вас правильно понимаю, господа желающие покинуть земли некогда прекрасной Эленсии, вы не желаете иметь с этими землями ничего общего?

Нескладный хор разномастных голосов проблеял нечто невнятное, что-то типа: «да», «конечно», «так и есть».

— Я вас услышал, — произнес Олег спустя какое-то время, — и для вашей же безопасности, я отправлю вас прочь из стен этой цитадели портальными свитками. Я полагаю, вы не будите иметь что-то против?

— Я отказываюсь за них плотить! — вновь взорвался негодованием орк с разбитой физиономией, — нашел дураков!

— Нет, платить ни за что не нужно! — поспешил успокоить толпу Олег, — как можно, вы и так пережили такой сильный стресс. Напротив, я лишь хочу, чтоб вы побыстрее покинули эти прекрасные земли и никогда сюда больше не возвращались. Ну и само собой по доброй воле отказались от своей части трофеев, в пользу тех, кто останется!

На этом месте, грех, именуемый жадностью, принялся занудным комаром жужжать что-то в голове каждого, кто собирался покинуть королевство.

— Чего ты мелишь, смерд! — не удержался граф Олбани Тайер, — какие трофеи? Эта черная магия уничтожила все, и оружие, и броню. Мы сами все это видели со стен!

— А вы, граф, я так понимаю собираетесь уйти прочь вместе с этими везунчиками, — Олег указал на желающих уйти, явно глумясь над проклятым эльфом, — и учтите, уважаемый Олбани. Если после ухода, вы попробуете вернуться в эти земли, я вас лично убью.

— Я не собираюсь покидать землю своих предков, — зло ответил эльф, ясно понимая, что попросту не в состоянии это сделать, — но эти люди имеют право сделать свой выбор. И не стоит забивать им голову чушью про огромные трофеи!

Обвинение было брошено прямо в лицо, и наш герой принял правила игры, благо, чванливость аристократа и публика играли на стороне нашего героя.

— Граф Олбани, за последние пару минут вы успели оскорбить меня несколько раз, — со сталью в голосе произнес Олег, — а готов был закрыть свои глаза на оскорбление — смерд, в конце концов, ваше происхождение выше моего, но назвать меня лжецом, да еще и публично, это уже ни в какие рамки.

— Вы хотите бросить мне вызов? — эльф подошёл к Олегу почти в плотную и высокомерно уставился в глаза.

Столь же холодный и презрительный взгляд вернул наш герой заносчивому наглецу:

— Драться с тобой на дуэли, много чести, уж извините, ваша светлость, мы как-то личиком не вышли для подобных дел, да и в имперском укладе по поводу дуэлей среди дворян было что-то написано, — на самом деле Олег не знал было ли что-либо написано в укладе по этому поводу, на блеф прокатил, — но наказать тебя нужно. Что ж, раз я такой лжец и та обвинил меня во лжи значит ты на все сто уверен в своей правоте?

— Во-первых, не ты, а вы, челядь! А во-вторых, разумеется, я уверен в своих словах! Слово аристократа дороже золота!

— Тогда я предлагаю пари, — все мое имущество, против всего твоего имущества. Я утверждаю, что все те, кто останутся получат долю от доставшихся с боя трофеев.

— Не считая имущества на море, — добавил Олбани.

Эльф уже понял, что его длинный язык завел его в ловушку, Олбани где-то просчитался и теперь старался обезопаситься со всех сторон.

— Разумеется, — улыбаясь во все свои тридцать два зуба подтвердил Олег.

— И трофеи должны находиться в границах этого непонятного мрака и не выходить за границы королевства или находиться в данжах, — уточнил граф.

— Разумеется, — согласился Олег.

В чем был подвох Олбани Тайер понять не мог, но он был. Ну не укладывалось в его голове, что можно было блефовать так запросто такими огромными активами. Граф молчал, размышляя над условиями. Олег же стоял напротив и загадочно улыбался. Возможно, Олбани так бы и не решился на авантюру, если бы в дело не вмешался Виктор. Этот пронырливый шкет как-то шустро пропал из-за спины Олега, после на короткий миг его видели на крепостной стене, а затем каким-то чудом он оказался в толпе селян рядом с Фарасом. Все эти действа произошли за время недолгой перебранки.

— Много я таких графьев видал! — нарушил тишину раздумий банковский работник Фарас, — на словах горы готовы ворочать, а как до дела, дык в кусты, словно девки ссыкливые, коды обещанное выполнить нужно.

Толпа загоготала, в основном в ней раздавался грубый мужской голос.

— Дак, а чего не пообещать-то! — поддержала патрона Архэя, — может он и есть баба. Вон смотри какой сладенький, и рюшечек смотри сколько на нем больше, чем у Клавки швеи! Нам бабам, то языком чесать не зазорно!

Теперь вся толпа глянула хохотом, а граф Олбани красный до самых кончиков ушей зло поглядел на наглецов.

— Так чего, красавица, ты готова к интиму или как? — расплылся в наглой надменной улыбке Олег.

— Черт с тобой! — процедив слова сквозь зубы решился граф, — но учти, смерд, после того как я выиграю, я с тебя все, в плоть до твоих трусов сниму, — зло пообещал Олбани.

— Ну и наклонности у вас, у элитариев, — подколок графа Олег.