Академия древнего лабиринта (СИ) - Лесникова Рина - Страница 41

— Ясиана Рутенга, — ответила девушка. Вежливость даже в такой ситуации не помешает. — Где мы? — все же решилась задать вопрос она.

— В моем замке Удгор, — последовал исчерпывающий ответ. — Впрочем, давайте пообедаем. Думаю, в такой малости, как обед с одиноким стариком, вы не откажете?

Стоило сказать, что ренд Удгор излишне на себя наговаривал. Выглядел он от силы лет на сорок. И если бы Нго не сказала, что он ее дед, то догадаться было почти невозможно. Ясиана кивнула. Оставалось надеяться, что все это затеяно не для того, чтобы так изысканно отравить ее. В комнату тут же стали входить молчаливые лакеи, к явному облегчению гостьи, имеющие привычный человеческий облик, может, только их кожа была темнее обычного. Хозяин замка отодвинул для нее стул справа от своего места, а потом сел сам. Слуги, закончив сервировку и сняв серебряные крышки с блюд, удалились. Ренд Удгор продолжал ухаживать. Он советовал попробовать то или иное блюдо, предлагал вина на выбор. Но, памятуя о том, как она вела себя после "лекарства" Розенга, Ясиана предусмотрительно отказалась от алкоголя, согласившись на безобидный сок. Странный обед. Почему Нго не позволили присутствовать на нем? Уж она бы скрасила чопорное застолье своими рассказами.

После того, как с едой было покончено, ренд Удгор пригласил гостью к уютному камину, в котором весело потрескивали поленья. Рядом с камином стоял крепкий, как и все в этом замке, столик, а к нему приставлены два мягких кресла. Хозяин вежливым жестом предложил ей выбрать себе место по душе, и Ясиана, подумав, выбрала то, что подальше от огня. Мужчина кивнул и занял свободное. Неизвестно почему, но девушка решила, что свое любимое.

— Люблю огонь, — признался ренд Удгор, разливая по маленьким чашкам темный, почти черный напиток, — любой люблю, — задумчиво повторил он, лаская языки пламени, как озорных щенков, к удивлению Ясианы ничуть не обжигаясь об него. — Такой вот послушный люблю, и такой, который вырвался на волю и съедает все на своем пути, тоже люблю.

— Вы — маг огня? — Ясиана решила узнать хоть что-нибудь о загадочном хозяине замка.

— Маг огня? Можно сказать и так, — дед Нго согласно кивнул больше своим мыслям, нежели собеседнице. — Но речь сейчас не обо мне, а о вас. Расскажите мне о себе.

— Что обо мне рассказывать? Жила в небольшой деревне. Отец хотел отдать меня замуж, но так получилось, что к жениху я не попала. Потом пришлось идти учиться, — здесь она украдкой вздохнула, — но не получилось. Вот, возвращалась домой.

— К жениху? — уточнил ренд.

— Нет, — Ясиана даже поежилась от такого предположения, — к жениху я не вернусь. Он… мне не нравится.

— Значит, не нравится, — хозяин загадочного замка опять согласно кивнул своим мыслям. — А что? Есть тот, кто нравится?

— А это вас уже не касается, — грубее, чем следовало, ответила гостья.

— Это мы посмотрим, посмотрим, — протянул ренд Удгор. На миг от него потянуло такой жутью, что Ясиане показалось, что у нее моментально промерзли все внутренности. Но наваждение тут же спало, и добродушный огонь по-прежнему лизал почерневшие поленья и согревал сидевших. — Попробуйте коу, вам обязательно понравится, — предложил ренд и первым отхлебнул из маленькой чашки.

Ясиана в два глотка выпила предложенный напиток и непроизвольно скривилась. Коу оказался горячим и горьким. Как можно получать удовольствие от такого.

— Не понравилось, — заключил хозяин замка. — Вот и внучке моей не нравится, говорит, что пить его можно только с сахаром. Не понимаете вы еще, что за лишними сладостями не увидать вкуса настоящего. Нет, не увидать, — чуть хрипло повторил он. — Что коу, что вино нельзя так портить. Все напускное им только мешает. Так и в отношениях бывает. Снаружи патока сплошная, а настоящего-то и нет.

— Обидели, говоришь, тебя? Домой идешь? — задал он следующий вопрос.

— Я вам этого не говорила. А вам должно быть известно, что некрасиво заглядывать в голову того, кто слабее тебя, — Ясиана не на шутку рассердилась на собеседника.

— Э-э, — протянул ренд Удгор, — разве ж я заглядываю? Твои мысли, милая, в твоих грустных глазках отражаются. Обиделась на владельца сердца своего, и сбежать решила. Не дуй, не дуй губки-то, не понесу я по подружкам твоим секреты выдавать. Перерос я это. Да и в молодости не баловался, — дед Нго подбросил несколько поленьев в камин, замер перед ним в благоговейной неподвижности на несколько мгновений, а потом заговорил о другом. — Знаешь, я мог бы продать тебя, дорого продать, ибо то, что есть у тебя, бесценно. Мог бы предложить тебе на выбор самого лучшего партнера — красивого, умного или сильного, какого сама захочешь. Стоит только бросить клич, и они набегут сюда — самые разные, только выбирай. Мог бы сам жениться. А что? Я еще на многое годен. Не обижал бы тебя. Да и с Нирой бы намного легче стало — не дело старику, — здесь ренд, противореча сам себе, улыбнулся, — в одиночку с малолетней девицей возиться. И счастлива бы ты была, обещаю. Но, — он налил себе еще чашечку коу, от которой исходил ароматный пар, — нельзя портить коу сахаром. А я уже долго жил, много видел и пробовал. А потому, совершай свои ошибки сама, маленькая Властительница Духа из благословенной Эокамы. Вот, выпей этот отвар, тебе понравится.

Ренд Удгор предложил гостье чашку с золотистым отваром, приятно пахнущим солнечной полянкой. На столике появилось несколько вазочек ароматного варенья — янтарного, зеленоватого, красного и даже абсолютно черного.

Ясиана хотела расспросить хозяина, кем же являются он и его внучка, но прежде нужно расположить его к себе и не обидеть вторично, отказавшись от угощения. Она сделала несколько глотков из предложенной чашки — отвар, действительно, оказался изумительно вкусным — и уже набрала воздух, чтобы задать вопрос, как вдруг почувствовала, что засыпает. Неужели, отравил? Или собирается продать? Мысли все больше путались, глаза закрылись, прозрачная фарфоровая чашка выпала из ослабевших рук.

Давно Ясиане не снились такие правдоподобные сны. В них она сама управляла кордретом под присмотром его гордого создателя Растена, бегала босиком по нежной траве с Наитинэлем и Шаати, ничуть не стесняясь их постоянных объятий и других выражений нежности. Горный проходчик, очень похожий на Розенга, показывал ей пещеры, полные драгоценных самородков. Она расследовала загадочные происшествия с Гортезом, любовалась на черноволосого малыша на руках у Тедора, со страхом, а потом с восторгом летала на спине дракона-Кареона. К ней даже подошел ренд Прадос. Не тот, каким он был последнее время — спокойно-безразличный или бешено что-то кричащий — а тот, который встретил их, помог с жильем и обучением. Который жарко обнимал ее в их видениях и раз за разом шептал: "Моя Ана" В ее сне ренд Прадос подвел ее к кругу восьми в их дворе и сказал: "Еще немного, и нам с тобой откроется его секрет" После этого он сделал шаг.

— Ребята тоже имеют право знать этот секрет, — успела выкрикнуть Ясиана до того, как магистр ухватил ее за плечи и стал трясти.

— Вам лучше знать, адептка, как распорядиться своим секретом, а сейчас поднимайтесь и отправляйтесь к себе, иначе простудитесь и не сможете явиться на утреннюю пробежку, а это недопустимо, — над ней склонялся ренд Торнел. Спокойный и хладнокровный ренд Торнел Прадос.

Ясиана подняла голову и осмотрелась. Она сидела на скамье во дворе своего факультета, рядом с воротами, ведущими в лабиринт. Неужели она даже не вошла в них? И все, что было до этого, просто приснилось? А может быть, сон продолжается? Девушка постаралась незаметно ущипнуть себя — больно. Конечно, больно, она же знает, что так должно быть. Нужно ущипнуть преподавателя, он-то уж точно не ожидает этого. После щипка магистр лишь мельком глянул на свою нерадивую ученицу и невозмутимо произнес:

— Идите к себе, адептка Рутенга, ночные блуждания до хорошего не доведут.

Как можно незаметнее Ясиана проследовала к себе в комнату, разделась и заснула.